С огнем не шутят - Джулия Тиммон

Ишь о чем размечтался, чертов кретин, подумал он, глядя на Родди немигающим взглядом и стискивая зубы. Еву ему подавай! Пусть довольствуется уличными красавицами, ведь они ему по карману!

— Ева сама тебе сказала, что готова… — Повторять слова Родди «повеселиться» и «оторваться по полной программе» он не захотел.

Слишком неуместны они были рядом с ее именем. — Что не прочь терпеть тебя рядом с собой на протяжении всей поездки?

Родди моргнул — не то, потому что вопрос Себастьяна прозвучал для него неожиданно, не то, потому что его покоробили слова «терпеть тебя рядом с собой».

— Нет, ничего такого она мне не говорила, — проворчал он. — Но ты же сам видел, как ей приятно было сидеть рядом со мной в автобусе, слушать мои истории. Она смеялась и выглядела очень довольной…

— Лишь потому, что хорошо воспитана и не могла позволить себе послать тебя вместе с твоими историями куда подальше, — жестко перебил его Себастьян, от гнева чуть выдвинув вперед челюсть.

— Что?! — Лицо Родди исказила гримаса гнева. — Какая чушь!

— Ты слишком самоуверен, — произнес Себастьян, одаривая непрошеного гостя уничижительным взглядом. — Ты и мизинца такой женщины, как Ева, не стоишь, понял?

— А ты? — воскликнул Родди визгливым голосом, забыв о том, что его соперник гораздо сильнее. — А ты стоишь? Считаешь, тебе все позволено, а мне нет? — Он вскочил с кресла и зло оскалился. — Я ведь видел, как вчера вечером ты хватал Еву за задницу! Я все видел!

Лицо Себастьяна сделалось каменным. Несколько секунд он смотрел на Родди в мрачном молчании. За то, что вчерашний поцелуй с Евой, поцелуй, слаще и волшебное которого он не знавал за все тридцать лет своей жизни, тот посмел окрестить «хватанием за задницу», ему хотелось разорвать мерзавца в клочья.

В то мгновение, когда в глазах опомнившегося Родди мелькнул страх, Себастьян быстро шагнул к нему, схватил за грудки и хорошенько встряхнул.

— Не смей об этой женщине выражаться столь непочтительно! И заруби себе на носу, болван: мы целовались с ней, потому что оба этого желали. А на тебя и ей, и мне наплевать!

Все понял?

Он разжал руки, и перепуганный Родди осел назад, в кресло.

— Проваливай отсюда поживее, пока я по-настоящему не намылил тебе шею, а о Еве даже не мечтай. Отрывайся по полной программе с кем-нибудь еще.

Родди не двигался с места. Сидел будто приклеенный к креслу, ссутулившись и испуганно тараща глаза.

— Я что сказал? — рявкнул Себастьян, немного подаваясь вперед.

Родди подскочил как ошпаренный и суетно выбежал из комнаты.

Когда дверь за ним захлопнулась, Себастьян опустился в то же кресло и обхватил голову руками.

— С ума сойти можно, — пробормотал он, тяжело вздыхая. — Я только что чуть не врезал человеку, желая заступиться за честь Евы Корнер. Евы Корнер!

Он усмехнулся, поднялся на ноги и принялся нервно расхаживать по комнате взад-вперед.

Если бы здесь оказался сейчас кто-нибудь из приятелей его студенческих лет — например, Эмили, — то посчитал бы, что я спятил, решил Себастьян, обдумывая ситуацию, в которую попал. Водить дружбу с самой Евой Корнер, болтать с нею о своих увлечениях, целоваться прямо на улице… Черт возьми! Все это звучит как самая нелепая фантазия!

И почему, интересно, Родди так смело признался, что хотел закрутить с ней романчик?

Неужели и впрямь настолько высокого о себе мнения? Или…

До него вдруг дошло, что ливерпулец о Еве ровным счетом ничего не знает. То есть видит в ней лишь женщину, несомненно красивую, женственную и грациозную, но довольно просто одетую, приехавшую без спутника, охотно вступающую в беседу и на редкость естественную.

— Вот в чем все дело! — взволнованно воскликнул Себастьян, продолжая мерить комнату шагами. — Одна она совершенно беззащитна и для таких, как Родди, кажется желанной и легкой добычей. Надо постоянно быть с ней рядом, нельзя давать ее в обиду разным придуркам.

Он резко остановился и сильно наморщил лоб.

— А кто эта Ева такая, чтобы я пекся о ней, как о сестре или… или как о невесте? Имеет ли смысл тратить на нее столько времени и душевных сил? Стоит ли она этого?

Перед глазами возник образ Евы — ее губы, от одного прикосновения к которым чудится, что вселенная перевернулась, нежные, розовеющие от смущения щеки, блестящие глаза с белыми, как у непорочного младенца, белками, стройное, удивительно пропорционально сложенное тело…

— Стоит, — уверенно ответил он самому себе. — Пока мы здесь, в Кении, и пока действительность не перестала казаться мне сказкой, я буду тратить на Еву столько времени и душевных сил, сколько потребуется.

Он довольно улыбнулся, приняв это решение, причесал перед зеркалом взлохмаченные волосы, надел футболку и вышел из номера.

5

Встретившись за завтраком, они поначалу разговаривали несколько натянуто, будто проверяли, как повлиял на их взаимоотношения вчерашний поцелуй. Родди в ресторан вообще не явился. И Себастьян испытывал едва ощутимое чувство вины вплоть до того момента, пока они с Евой не вошли в автобус и не увидели его сидящим в предпоследнем ряду.

За столом же минут через десять ледок смущения, сковывавший их, растаял и на Еву напало желание поговорить. Поглощая салат из даров моря, она успевала без умолку болтать о том, какие чудеса им еще предстоит увидеть.

— Если кто-то в моем присутствии упоминает о жизни в розовом цвете, мне сразу представляется озеро Накуру, — говорила она, и ее глаза сияли. — Тысяча розовых фламинго, отражающихся в воде, в небе, во всем, что их окружает… И уже завтра мы увидим этот рай собственными глазами. Себастьян, ты можешь в это поверить?

Себастьян улыбнулся.

— А послезавтра приедем в Масай-Мару, только вообрази себе! — продолжала щебетать Ева. — Говорят, Кению стоит посетить хотя бы ради того, чтобы увидеть это великолепие.

— Какое великолепие?

Себастьян знал о Масай-Маре практически все, что писали об этом заповеднике в энциклопедиях, книгах и журналах. Но ему так нравилось смотреть на воодушевленное лицо Евы, что хотелось услышать все, что он с давних пор заучил наизусть, еще и из ее уст.

— Как это какое? Да ведь сейчас сезон миграции! — Глаза Евы загорелись восторгом. — В Масай-Мару из соседнего Серенгети, с юга, именно в этот период передвигаются огромные стада копытных — антилопы гну, зебры, газели Томпсона, другие травоядные. Зрелище просто грандиозное! А за ними неотступно следуют хищники — львы, леопарды, гепарды, гиеновидные собаки… Правда, еще есть грифы и марабу, хотя я очень надеюсь, что на наших глазах никаких кровавых сцен не произойдет.