Кукла дядюшки Тулли - Шэрон Кэмерон

Ноги сами собой понесли меня к холму, и трава зашелестела о подол моего платья. Когда я расскажу в суде обо всем, что видела, дядюшку Тулмана заберут в приют для сумасшедших, если только неоправданным расходам в поместье не найдется какое-нибудь разумное объяснение. Существовал закон, защищающий полноправных наследников имущества. Поместье полностью перейдет к Роберту, а до тех пор, пока он не достигнет нужного возраста, у руля будет стоять тетушка Элис. А она точно всех разгонит, всех взрослых, детей и Мэри Браун.

Я остановилась на тропинке, застыв как вкопанная. Мне предстояло непростое решение. Они все прекрасно знали, зачем я здесь, как только я переступила порог дома. Вся жизнь Стрэнвайна висела на волоске, и этот волосок был у меня в руках. Я подобрала юбки и поспешила вверх по склону. Странная немногословность Лэйна и его враждебность больше не казались неожиданными, так же, как и слезы миссис Джеффрис или неприветливость матери Мэри Браун. Из-за меня девятьсот человек отправятся обратно бедствовать в работные дома. И все же, что бы ни осталось от наследства Роберта, я не могла позволить разбазаривать его дальше. Оно должно сохраниться в неприкосновенности. А если мне не удастся этого сделать, я потеряю последнюю надежду на независимость и нормальную жизнь. Я буду чахнуть медленно и мучительно, задыхаясь над бумажками в помпезной гостиной тетушки Элис.

Я подняла глаза от земли и обнаружила, что пропустила поворот на кухонный сад. Стрэнвайн высился надо мной, прямой и ярко-горчичный на солнце. От него веяло жаром раскаленного камня. Игривый бриз ерошил волосы у меня на затылке. Дорожка повернула, и я прошла в арку. Передо мной расстилалась подъездная аллея, невдалеке виднелся туннель в холме, и у парадных дверей поджидал экипаж. Позади уже лежал мой чемодан, на козлах скучал паренек. Я могла ехать обратно в Лондон. Обратно к тетушке Элис, адвокатам и судье.

Ветер распушил мои кудри. Я стояла в арке неподвижно, как статуя, и тут кучер увидел меня, подскочил и приподнял шляпу в приветствии, но я не обратила на него никакого внимания. Подобно травам на окружавших меня холмах, я приросла к земле. Я больше не чувствовала дороги под своими ногами. Паренек заерзал, крепче сжав поводья в руке. Из пустоши прилетел порыв ветра и словно подтолкнул меня к дому. Я быстро поднялась по ступеням и взялась за дверное кольцо.

— Можешь распрягать лошадь, — сказала я через плечо. — Она не понадобится. Не сегодня.

Кольцо было все изъедено ржавчиной, но от металла исходила прохлада, как от камней в том самом старинном зале. Мне послышался тихий смешок, уже знакомый, словно исходящий ниоткуда и со всех сторон сразу, а затем грустный вой у меня под окном. Я резко повернулась на каблуках.

— А когда разберешься с лошадью, сходи в Нижнюю Деревню и скажи, чтобы прислали мне сюда Мэри Браун.

— Ого, — только и вымолвила Мэри с сияющими глазами. Мы только что втащили чемодан наверх, пронесли его мимо портретов, охраняющих коридор, и открыли дверь в спальню. — Я никогда еще не видела ничего столь помпезного и столь грязного одновременно. Я…

Ее способность болтать без умолку оставляла моего почтенного дядю далеко позади. Я молча стояла, опираясь на дверной косяк, и не могла избавиться от чувства нереальности, фантасмагоричности происходящего. Всего лишь несколько часов назад я бежала из этой комнаты, поклявшись, что никогда сюда не вернусь, и вот я снова на пороге. Кстати, у комнаты было название: «Спальня Марианны». И сама по себе она больше меня не пугала. Скорее всего то, от чего у меня кровь стыла в жилах, находилось где-то снаружи. Я захлопнула дверь, повернула ключ в замке и нерешительно покосилась на Мэри. Я притащила ее сюда из чистой трусости, не более, просто чтобы не сидеть здесь одной. А теперь я не знала, что с ней делать.

— Мисс Браун… — неловко начала я.

Мэри повернулась ко мне, упершись руками в бока.

— Теперь вы должны звать меня Мэри. Если человек потащился за вами в дом, населенный привидениями, и помогал нести ваш багаж два лестничных пролета, лучше обращаться к нему по-христиански.

Я решила не пытаться понять эту логику, а просто вгляделась в лицо Мэри. Ее открытый, дружелюбный взгляд был мне совсем непривычен, на меня давно так не смотрели.

— Мэри, — медленно сказала я. — Я бы хотела… Я тут подумала… Знаете, когда я ночевала здесь, то слышала какой-то шум, и вот…

Мэри, как радостный ягненок на лугу, подпрыгнула и плюхнулась на кровать. Она восторженно уставилась на меня и подперла подбородок руками, вся обратившись в слух.

— И этот шум… — Я не смогла продолжить, у меня перехватило дыхание.

— Ну же! Просто скажите, на что он был похож!

— Ну как… — Я закусила губу.

— Бренчали цепями?

Я только покачала головой.

— Шепот? Скрипы? Звук шагов, а рядом никого?

— Больше похоже на… завывания.

Мэри пренебрежительно сморщила носик.

— Мисс, вы же говорите не о трогвинде?

Я растерянно посмотрела на нее, тут же нарисовав в голове что-то среднее между огром и злым духом. Мэри была явно разочарована.

— Трогвинд — это просто ветер, мисс! С севера, с пустошей, дует сильный бриз. Иногда очень сильный. Папа сказал, это его старинное название и он свистит в холмах уже многие, многие века. А когда появился туннель мистера Тулли, то ветер стал звучать так, будто бог забавляется и дует в горлышко пустой бутылки из-под эля…

Я опустошенно закрыла глаза. Ветер. Я плакала, свернувшись клубком от страха, из-за простого ветра. Мэри, не прекращая болтать, стала разгуливать по спальне, заглядывать за занавески, ковырять старинные орнаменты и совать свой носик во все шкафы.

— …а еще старики в Верхней Деревне говорят, что название имения на древнем языке обозначает что-то вроде «странные ветра», но сейчас все уже об этом позабыли. Мисс, вам срочно нужно принять меры, иначе что вы будете рассказывать внукам? А какой стыд, когда стареешь и не можешь… Ой, мисс!

Она взвизгнула так, что я бросилась к ней бегом. Оказалось, пока я стояла в оцепенении и размышляла о ветрах, она отперла дверь в соседнюю комнату и пошла туда хозяйничать. За дверью располагалась огромная ванная. Стены и пол были облицованы гладким сверкающим мрамором, как известно, не пропускающим влагу. Умопомрачительных размеров фарфоровая ванна позволяла растянуться во весь рост и занимала весь противоположный конец комнаты. Рядом свисал вентиль, прикрепленный к высокой цистерне. Кто-то разрисовал ее корпус трогательными розочками, а внизу виднелась небольшая дверца. Я открыла ее и увидела уголь и сажу на днище. Это бойлер, и здесь можно подогревать воду. Можно мыться, не устраивая беготни с чайником между кухней и спальней.