Сила, которая защищает - Стивен Дональдсон

Мореход отступил на несколько шагов, ни на секунду не отрывая взгляда от лица ожившего Великана.

– Возмездие! – усмехнулся Насмешник. – Вот чего ты жаждешь, и я вижу это на твоем лице. Ты не собираешься падать духом и отчаиваться – ты настолько туп, что до тебя не доходит, что ты наделал. Именем хозяина! Ты не подумал даже о том, что будет с твоим ничтожным другом. В твоем сердце, товарищ мой, одна лишь жажда возмездия! Ты смотришь на меня и веришь, что, несмотря на все неудачи твоей жизни, сейчас ты, по крайней мере, можешь отомстить за все свои потери. За свои собственные преступления! Ты, кто бросил свой род, – я читаю все это на твоем лице. Твое сердце горит желанием разорвать меня на клочки собственными руками. Глупец! Разве я похож на того, кто боится тебя?

Не отрывая взгляда от глаз твари. Мореход занял позицию, которая позволила бы ему относительно свободно двигаться. Насмешнику удалось своими словами задеть его – они напомнили ему, что такое сладость возмездия. Он уже не раз убивал. Ему было знакомо наслаждение, которое испытываешь, своими руками уничтожая врага. Страстное желание обуяло его, он задрожал, мощные мышцы вздрогнули и напряглись.

– Давай попытайся, – продолжал оживший мертвец. – Дай волю страсти, которая обуревает тебя. Ты веришь, что можешь таким образом оправдаться? Ты настолько слеп? Товарищ мой! Тебе нет оправданий. Даже если бы ты смог пролить столько крови, чтобы затопить ею всю Страну от края и до края, все равно тебе не удалось бы отмыться! Дурак! Слабоумный дурак! Если бы хозяин не управлял тобой, ты все равно так быстро сделал бы то, что ему нужно, что это даже не доставило бы ему никакого удовольствия. Иди, товарищ! Нападай! Я уже мертв. Как тебе удастся снова убить меня?

– Я попытаюсь сделать это, – процедил Мореход. – У меня есть способ.

Совершенно ненужная, дразнящая болтовня монстра подсказала ему то, что он хотел знать. Твари у стен могли расправиться с ним в любой момент – и все же они не делали этого, пока Насмешник дразнил его. Следовательно, в планы Душегуба не входило уничтожить его прямо сейчас – следовательно, и Кавенант был все еще жив. Может быть. Лорд Фоул рассчитывал каким-то образом использовать Морехода против Неверящего.

Но Мореход прошел через каамору Убийственного Жара – и уцелел. Он слегка развернулся, все его тело напряглось. Однако вместо того, чтобы наброситься на Насмешника, он изо всех сил оттолкнулся ногами и ринулся к дверям тронного зала.

Твари, стоящие перед ними, от неожиданности шарахнулись в стороны. Всей мощью своих кулаков Мореход обрушился на дверь. Не рассчитанная на столь могучие удары, она с пронзительным треском раскололась и рухнула внутрь.

Он оказался в круглом зале, отличающемся от предыдущего только тем, что имел меньше дверей и был выше – как будто иначе он не смог бы вместить в себя ту огромную силу, которая находилась в нем. Прямо напротив Морехода стоял огромный трон. На дальнем его краю из старой, ноздреватой скалы было вырезано возвышение для Презирающего в форме челюстей с крючковатыми зубами, готовыми, казалось, хватать и рвать. Этот трон и его основание были единственным убранством в Яслях Фоула, которые не были идеально обработаны и отшлифованы. Казалось, трон был каким-то образом испорчен, искажен воздействием постоянного присутствия злобного духа Лорда Фоула. В нем как будто пророчески воплотилась судьба всех безупречно обработанных камней крепости Риджик Тоум.

Прямо перед троном на полу лежал Камень Иллеарт.

Камень был меньше, чем предполагал Мореход; казалось, он мог бы поднять его одной рукой. И все же сверкание Камня ударило его, точно огромный кулак. Он пылал не так уж сильно – освещение в зале, которое им создавалось, было лишь не многим ярче, чем где-либо в другом месте Риджик Тоум, – но он казался ужасающим воплощением абсолютного холода. Камень пульсировал, словно безумное сердце, испуская яростные вспышки своей разрушительной энергии. Это сияние остановило Морехода, словно он ударился о невидимую стену; он замер, и ему показалось, будто вся его кожа под влиянием изумрудного свечения покрывается льдом.

Некоторое время он пристально глядел на Камень, ужасаясь его мощи, но затем потрясенный Мореход ощутил воздействие еще одной силы, находящейся в тронном зале. Силы, не подчиняющейся Камню, но дополняющей его. Силы более тонкой, более коварной, но не менее могучей. Повернувшись, Мореход увидел хозяина Камня.

Перед ним был Лорд Фоул.

Он определил, что это Презирающий, скорее чутьем, чем зрением. По существу, Лорд Фоул был невидим, хотя там, где он находился, в воздухе образовалась пустота, подобная тени вертикально стоящего человека – тени, обозначающей не столько присутствие, сколько отсутствие человека. Именно по ней можно было определить, где он находится; по краям тени проступал светящийся зеленый контур. Из этого участка пространства исходил сильный запах эфира.

Он стоял несколько в стороне от Камня, спиной к двери и Великану. А перед ним, лицом к Мореходу, стоял Томас Кавенант.

Больше в зале никого не было; захвативший Кавенанта юр-вайл исчез.

Кавенант, казалось, не осознавал, что на нем цепи, сковывающие запястья. Он явно даже не пытался бороться и выглядел как человек, дошедший до последней стадии изнурения. Страдание проступало на его истощенном лице, а взгляд измученных, опустошенных глаз был прикован к Лорду Фоулу.

Ни Кавенант, ни Лорд Фоул не заметили появления Морехода, несмотря на грохот, которым оно сопровождалось; они были полностью поглощены друг другом. Между ними как будто происходил какой-то торг, но чего он касался. Мореход мог только догадываться. Однако Великан видел, к чему он привел. Как раз в тот момент, когда Мореход обратил внимание на Кавенанта и Лорда Фоула, Презирающий поднял свою едва светящуюся руку и ударил Кавенанта по лицу.

Мореход, громко вскрикнув, тут же бросился на помощь другу.

Но не успел сделать и двух шагов, как целая орава тварей ворвалась в зал сквозь разбитые двери и обрушилась на него, придавив к полу. Он сопротивлялся изо всех своих сил, но противников было слишком много. В мгновение ока они скрутили его, подтащили к стене и приковали цепями, настолько прочными и тяжелыми, что даже ему было не под силу их разорвать. Оставив его в таком беспомощном положении, твари тут же покинули тронный зал.

Ожившего Великана с ними не было – он уже выполнил свою задачу. Или провалил ее и был изгнан в небытие вновь?

Теперь Мореход мог только наблюдать за Лордом Фоулом и Кавенантом – всего лишь как зритель.

Как только твари убрались из зала. Презирающий в первый раз обратил свое внимание на Морехода. Сияющая зеленая полутень переместилась, оказавшись перед Великаном, и он увидел глаза Презирающего. Они являлись единственной видимой частью Лорда Фоула.