Вавилонский голландец - Макс Фрай

– Ученая какая, – прошипел Перейра. – Отдай.

– Нет. Не отдам, пока не расскажешь, что и как. Ты у Розы книгу украл. Воришка!

– А ты дурища! – Себас хотел вырвать у нее карточку, но Магдала увернулась и заняла удобную позицию за буфетом.

– Повар Себастьян Перейра, – строго сказала девушка, – не вздумай швырять в меня той чашкой, которую ты держишь. У меня тут запас посуды гораздо больше, а если мы станем ее бить, придет синьор Микаллеф и надерет твои поварские уши. Это самое меньшее, я думаю. Лучше расскажи. Там, наверное, без клада не обошлось?

Себастьян дико повращал глазами, но чашку поставил.

– Ну да, а что?

– Так это же сразу ясно.

– Все тебе сразу ясно.

– А как же. На, держи свою читалку. Что, уже узнал, где он спрятан?

Себас покачал головой.

– Очень сложно. Мой прапрапра… в общем, был такой дом Игнасио Лурдеш, он плавал с этим Бонинчи, оставил записки. Там только сказано, что место и указания, как туда добраться, зашифрованы в этой книге, а книга в одном экземпляре, ну и еще кое-что. Но где именно, на какой странице – не знаю. А это же каторжный труд – каждую страницу проверить… я как сяду читать – все, не могу, прикидываю: вот это бы попробовать приготовить, и вот это… иногда забываю, что клад ищу.

Магдала вышла из-за буфета.

– Эх ты, охотник за сокровищами. Думаешь, найдешь?

– Найду, если всякие девчонки не будут мешать.

– Мне до кладов дела нету. А вот книгу ты бы Розе вернул, а? У тебя тут плита, вода, уксус, жир, а она в единственном экземпляре. Читал бы потихоньку в библиотеке, может быть, Роза даже тебе помогла бы.

– Нет, – твердо сказал Перейра. – А если ты растрезвонишь, я тебя…

– Ага, отравлю смертельным ядом, – закончила Магдала. – Ты еще чем мне пригрози, на корабле-то. Тебя самого капитан Бек с борта спустит на полном ходу. А Розе я ничего не скажу, у нее глаз вроде радара, сама догадается.

– Ну, догадается, и ладно, – проворчал Перейра. – Некогда мне в библиотеку ходить, ты понимаешь? Я ж не как некоторые, мне три раза в день горячую пищу надо…

Наверху пробило шесть склянок.

– Черт! – вскричал Себас. – Вот видишь, а сейчас еще и вахту кормить!

И он заскакал по камбузу. Книгу пихнул в ящик с пряностями, туда же – и читальную пластину. Словно сами собой вынырнули из холодильника сыр и масло. Запахло свежим хлебом. Зажужжала и взвыла кофеварка. С минуту только этот звук и стук ножа были слышны, потом в углу замигала красная лампочка, и телефон принялся сигналить, как безумный.

– Да иду, иду! – рявкнул Себас, швырнул на поднос стопку бутербродов, две чашки кофе и мелькнул в двери задниками кроссовок.

Стало тихо, лишь молоко шкворчало в кофейной машине. Магдала сделала себе бутерброд с говяжьим рулетом и вытащила снова на свет божий сочинение земляка-пирата. Впрочем, вряд ли почерк принадлежал синьору Антонию – такой ровный, одинаковый от страницы к странице. Списки, указания, буквицы, виньетки… иногда внизу страницы – какие-то совсем уж редкие блюда, видимо. Магдала прочитала: «Кое-как надетый» – и засмеялась, вот это название для еды, «Кое-как», но это оказался всего лишь премудрый совет о поварском колпаке, мол, не стоит его надевать как попало. Пират со знанием дела распространялся также насчет заточки ножей, омовения рук и очистки вертелов и поддонов от жира при помощи свежей буковой золы. Адский труд, конечно, искать записку о кладе в таком томе, да еще неизвестно, где именно. И пластина ведь не в страницу размером, надо знать, куда прикладывать. Ничего у бедного Себаса не выйдет, тут и компьютер, что в библиотеке стоит, не помог бы.

Щелкнул замок. Увидев Магдалу с шифровальной пластинкой за книгой, повар чуть ли не зарычал.

– Себас, – сказала девушка, – это же безнадежно, честное слово.

– Без тебя знаю, – грубо отвечал повар. – Иди давай отсюда, умничаешь тут.

Магдала положила пластинку на раскрытую книгу и поднялась. Но повар вдруг схватил ее за локоть.

– А ну… погоди!

Пластинка легла в точности на обведенное виньетками «Примечание о достойном устройстве рукомойника». Лиловые буковки выглядывали в отверстиях.

– Абл, – пробормотал Перейра, схватил пластинку и повернул, – мнго… сдху… Тьфу, черт! Опять не выходит.

– Но зато смотри! Пластинка-то в точности на текст ложится. – Магдала нахмурилась, всмотрелась. – В таких делах важно все – и куда приложить, и какой стороной кверху… Ты вот откуда знаешь, что пластинка именно такая?

– Да уж знаю.

Магдала пожала плечами:

– Ну ищи тогда на здоровье. А я пошла.

– Вот и иди.

– Вот и иду.

Читать про то, как камышовая лодка плыла через Средиземное море в Атлантику, конечно, очень интересно, но Магдала сквозь строчки видела отчего-то не храброго норвежца и его пестрый экипаж, а домовитого пирата синьора Антония Бонинчи. Пират, разодетый как на храмовый праздник, шел по главной улице Гарба, в руках держал корзинку с провизией, усы у него реяли, веселый фригийский колпак алел на голове. Синьор Антоний только что зарыл клад, закопал его в белом песочке на славном острове Гоцо, и Магдале так захотелось снова поглядеть на родные края или хотя бы на Силему! Она закрыла книгу, извинилась (Роза, по уши в своем чтении, едва кивнула) и тихонько вышла вон.

От библиотеки наверх можно было подняться в двух местах, и Магдала никак не могла вспомнить, какой из трапов это был в прошлый раз. Кажется, это было недалеко от медпункта, какая-то дверь, а за ней лесенка. Но возле медпункта было только две двери, и за одной из них жил боцман Микаллеф, а за другой Григор – тот, что пел про кукушку.

Магдала выбрала кормовой трап слева по ходу, поднялась на палубу, но Силемы по борту не оказалось. Только обычный морской горизонт, яркое солнце и ветер. Она медленно прошла, держась за поручень, от кормы до носа, до второй двери, за которой был трап, ведущий вниз. Корабль казался необитаемым. Рубка, в которой Атилла, или Миклош, или сам мистер Бек несли вахту, была выше, но Магдале не видно было, есть там на самом деле кто-нибудь, или «Морская птица», как «Вавилонский голландец», несется между двух сверкающих синих полотнищ сама по себе. На палубе не было ни груза, ни надстроек, а ведь Магдале помнилось, что в то утро она увидела Силему из какой-то выгородки. Может быть, это было не здесь, а ниже? Там машинное отделение, палуба узкая, и наверняка есть какие-то ящики…

Она снова спустилась в нагретое жилое нутро корабля, где пахло стряпней повара-кладоискателя, опять прошла мимо библиотеки, спустилась вниз – ох, как там было сумрачно, и грохотно, и жарко, толкнула палубную дверь…

Нет.

Силемы не было и здесь.

Корабль злорадно захихикал. Или это чайка прокричала высоко, под рыже-красным сетчатым парусом антенны.