Сердце Зла (СИ) - Беренцев Альберт

Было около четырех утра, когда Сагануренов достиг таблички, извещающей о том, что впереди лежат зловещие земли загадочного Гильдыева. Сколько сейчас точно времени детектив не знал, смартфона у него не было, а туркменское серебряное небо никаких даже примерных предположений о времени суток сделать не позволяло, поскольку всегда было одинаковым.

Впереди пылал кратер Дарваза, а к югу от него Сагануренов отсюда уже видел древний мегалит, Смерть Воина, куда в старину ходили ночевать мальчики из местных давно сгинувших деревень. В небе все так же кружила пара дронов, людей, как и в прошлый раз, когда Сагануренов так бесславно потерпел здесь поражение, заметно не было.

Сагануренов, не мешкая, заехал на территорию Гильдыева, но тут же остановил машину и, не глуша мотора, вышел из нее. Детектив тревожно наблюдал, как дрон пикирует к подземному логову гимназисток фон Мизеса. Через полминуты из огромного люка, разверзшегося в земле, уже выехал уазик, на этот раз один, и на полном ходу ринулся к Сагануренову, поднимая облака пыли. Сагануренов стоял и смотрел, как автомобиль приближается.

На этот раз детектива, судя по всему, решили убить сразу, хотя Эджигюль и говорила, что Дочери фон Мизеса вроде бы никого не убивают. Вероятно, никто до Сагануренова просто не был настолько дерзок, чтобы вторгаться в эти земли повторно.

Уазик резко затормозил в паре десятков метров от Сагануренова, пассажирская дверца открылась, и девочка лет двенадцати собралась без всяких предупреждений расстрелять Сагануренова из калашникова. Детективу это было не впервой, в него уже стреляли из калашникова, даже оставили ему пулю в голове на память. Глядя прямо в черные глаза девочки и столь же черное дуло ее автомата, Сагануренов даже словил странный флешбек, как будто он переместился на сорок лет назад и снова стоит в здании городского КГБ, а генерал Шоссейников приказывает бойцу «Метели» застрелить Сагануренова.

— Караш-Север, — закричал Сагануренов, произнеся слово «север» по-английски.

Наступил момент истины. Если Лига сменила пароль — его сейчас убьют. Несколько секунд исход дела был неясен, девочки в уазике совещались по-туркменски. А потом дверь уазика захлопнулась, машина развернулась и помчалась прочь от Сагануренова.

Он успел.

Когда детектив сел в Mitsubishi Montero, у него немного дрожали руки, но времени давать волю страху не было. Сагануренов дал по газам, направляясь прямо к мегалиту.

Через минуту разверзшаяся огненная бездна Дарвазы была уже совсем близко, по правую руку от Сагануренова. В серебряные небеса от кратера летели искры, в воздухе запахло газом и гарью. Мегалит тоже приближался, детектив теперь мог рассмотреть его во всех деталях.

Смерть Воина представляла собой несколько десятков огромных длинных серых камней, поставленных вертикально и вздымавшихся метров на шесть каждый. Сагануренов знал, что такие мегалиты за несколько тысяч лет до нашей эры строил по всему континенту, от Британии до Средней Азии, некий загадочный и впоследствии бесследно сгинувший народ, причем, способ, которым строители доставляли к нужному месту и устанавливали эти циклопические неподъемные камни, не известен ученым до сих пор.

Детектив остановил машину в десятке метров от мегалита, вышел и осмотрелся. Камни стояли сплошной стеной, входа в мегалит видно не было. Сагануренов прислушался, но услышал только шум холодного ветра, пахнувшего здесь гарью, а еще шипение Дарвазы, напоминавшее стенания какого-то древнего чудовища.

Детектив на всякий случай достал подбырина и начал осторожно обходить мегалит. Вход обнаружился с другой стороны постройки, это была довольно узкая щель, через которую можно было пролезть внутрь лабиринта из вертикально поставленных камней. Впрочем, сложным или запутанным этот лабиринт быть не мог, поскольку вся постройка в диаметре составляла не больше сотни квадратных метров. Сагануренову вдруг стало страшно, даже страшнее, чем когда девочка минуту назад целилась в него из калашникова. Детектив почти не верил в мистику, но в этом месте было что-то очень жуткое, злое и древнее. Что-то, против чего не поможет даже пистолет системы Подбырина калибра 9.2 мм.

Чтобы протиснуться в щель, нужно было коснуться плечами старых камней, а Сагануренову этого делать не хотелось, он физически ощущал опасность, исходящую от мегалита. Ему казалось, что если он коснется древнего камня, с ним случится что-то ужасное, что-то хуже смерти. Но делать было нечего, детектив вздохнул и полез внутрь каменного лабиринта. Старые камни чуть ободрали ему плечи, острый выступ разрезал палец, и на мегалите осталась кровь Сагануренова. Постройка как будто взяла кровавую плату за вход.

Пробравшись внутрь лабиринта, детектив оказался зажат высокими камнями со всех сторон. Передвигаться здесь можно было только боком, проходы между камнями вели влево, вправо и прямо. Сагануренов, как и любой европеец-правша в его ситуации, пошел направо, потому что левый путь всегда ассоциируется с чем-то нехорошим, а прямой — с ловушкой. Потом детектив свернул налево, к центру лабиринта, потом снова направо. У Сагануренова возникло странное ощущение, что камни двигаются, смыкаются, хотят раздавить его. Звук ветра внутри лабиринта вдруг стал каким-то другим, в завывании ветра среди камней слышались голоса, певшие на древних и давно забытых языках. Даже клочок серебряного неба наверху как будто изменил свой цвет, небо теперь стало темно-серым, предгрозовым.

Сагануренов прошел оказавшийся, как он и предполагал, совсем не сложным лабиринт за пару минут и вышел в самый центр мегалита, где располагалась довольно широкая площадка, диаметром метров в десять.

Детектив вскрикнул от неожиданности и резко поднял подбырина.

На площадке в центре мегалита сидел человек — очень старый аксакал-туркмен, в тюбетейке и теплом халате. Аксакал по-турецки восседал на нескольких верблюжьих шкурах, наваленных одна на другую, и пил дымящийся горячий чай из глиняной пиалы. Рядом со стариком стоял огромный термос, а на тюбетейке у аксакала был вышит бисером знак — эльфийка, кровавая слеза и колючая проволока, символ Лиги Защиты Эльфов. Аксакал равнодушно взглянул на Сагануренова, который целился в него из подбырина.

— Прошу прощения, сэр, — извинился Сагануренов, убирая пистолет, — Я просто перепугался.

Это место делало со звуками что-то странное, голос Сагануренова не был похож на самого себя, он звучал глухо и отдавался многократным тихим эхом.

— Вы говорите по-английски? — спросил Сагануренов, но аксакал молчал и только смотрел на детектива без всякого выражения.

— Вы наверняка помните еще советские времена и должны знать русский, — сказал Сагануренов, уже по-русски, но старик снова не ответил, только отхлебнул чай из пиалы.

Никакого смартфона с переводчиком у Сагануренова не было, как, вероятно, и у аксакала, так что объясниться они не могли. Впрочем, детектив подозревал, что старик понимает его, просто не хочет разговаривать.

— Караш-Север, — сказал по-русски Сагануренов, не особо рассчитывая на успех.

Аксакал вынул из кармана халата металлический предмет и протянул его Сагануренову. Детектив узнал нелицензированный теллуровый гвоздь, именно такие Лига производила на складах в Шотландии, а потом Мак-Анри отправлял их сюда.

Сагануренов взял гвоздь, тяжелый, прямоугольный и короткий. Ничего общего с изящными лицензионными изделиями Голдсмита. Детектив уже держал такой в руках, но тот гвоздь, обнаруженный на складах BelarusExpress, был сломан, а этот наверняка работал. Нужно скорее передать его Голдсмиту.

— Я пойду, — сказал Сагануренов аксакалу, и тот неожиданно ответил:

— Däl. Şu ýerde.

Аксакал указал пальцем себе на нос, а потом отхлебнул еще чаю. Сагануренов колебался. Он может взять гвоздь и просто уйти, старик не сумеет его задержать, этот аксакал даже не вооружен. Но вдруг гвоздь выйдет из строя, если вынести его отсюда? Зная параноидальность и осторожность Лиги, Сагануренов не сомневался, что они позаботились о защите тайны своих гвоздей от посторонних. С другой стороны, детективу нужно быстрее убираться отсюда. Гильдыев или те, кто используют это имя, могут в любой момент отзвониться Дочерям фон Мизеса и потребовать убить Сагануренова.