Пираты Черных гор - Дэн Черненко

– Простите, – сказал он. – Я не заходил на кухню.

Они продолжали смотреть на него узкими глазками, полными упрека. Король, в свою очередь, сел на скамью и принялся наблюдать за ними. Спустя какое-то время котозьяны, казалось, забыли, что рядом находится посторонний, и продолжили свои занятия: одни лазали по конструкции из палок и веток, другие ели из мисок мясо или лежали, свернувшись клубочком, около жаровен, которые поддерживали тепло в помещении.

Ланиус оглянулся в поисках Когтистого, почти готовый к тому, что не обнаружит котозьяна. Был ли он на кухне или отправился в архив охотиться на мышей? Но нет, Когтистый просто расположился возле жаровни.

– Ты – зануда, – сказал Ланиус котозьяну. – Ты хуже, чем зануда, ты – мелкий пакостник.

Когтистый завертелся, но не отодвинулся от тепла. Ланиус засмеялся. Его любимец мог быть очаровательным ровно столько, сколько ему хотелось самому, и ни мгновением дольше. Затем он снова мог превратиться в мелкого пакостника.

Понаблюдав еще немного за хозяином, Когтистый решил, что не хочет больше оставаться у жаровни. Он залез на сооружение из палок и веток, которое Ланиус когда-то сделал, чтобы котозьяны могли себя чувствовать так, будто они жили в лесу. В этот момент внимание Ланиуса отвлекли два котозьяна, которые намеревались затеять драку. Когда король снова повернулся к Когтистому, то не обнаружил его. Где котозьян?

Ланиус окинул взглядом конструкцию, посмотрел назад, на жаровню. Он оглядел всю комнату котозьянов. Потом оглядел еще раз.

Когтистый исчез.

Ланиус поднялся и осмотрел часть конструкции, а также стену за ней. Никаких следов.

Проклятье! – Если бы у него было время, в конце концов он обнаружил бы секрет котозьяна.

Где был теперь Когтистый? Где-то между стенами, направляясь – куда? На кухню? В архив? Куда-то еще, в место, известное только ему? Как зверек находит путь в темноте? По запаху? На ощупь? На слух?

Замечательные вопросы! Нисколько не легче тех, что были в книге «Как быть королем». Но на те вопросы он мог ответить. На эти? Нет.

Остаться здесь, пока Когтистый не появится вновь? Возможно, это дало бы ему ответ. Конечно, котозьян, предоставленный самому себе, мог не вернуться в течение нескольких дней – или совсем не вернуться. Оставить здесь слугу, чтобы наблюдал? Посылать слуг по сменам, пока Когтистый не вернется? Ланиус покачал головой. Открывая и закрывая дверь так часто, они бы только дали остальным котозьянам шансы убежать.

Что же делать? Ланиус произнес несколько безобидных ругательств, чего хватило, чтобы некоторые котозьяны снова посмотрели в его сторону. Вот один из тех редких случаев, когда Ланиусу хотелось бы участвовать в сражениях. Он был убежден, что ругань сражающихся солдат – это нечто великолепное, не похожее ни на что.

Теперь же лучшее, что он мог придумать, это покинуть комнату котозьянов. Рано или поздно Когтистый обнаружит свое присутствие. Зверь вернется сюда... а затем, рано или поздно, снова сбежит.

«И может быть, если повезет, в следующий раз мне удастся увидеть куда».

Дорога на Грвейс, самый восточный из черногорских городов-государств, который присоединился к Нишеватцу в совершении набегов на Аворнис, была не хуже и не лучше любой, которую Грас видел в этой северной стране. К несчастью, ливень с ураганом со стороны Северного моря превратил ее в глубокую полосу грязи. Лошади тонули в этой грязи по брюхо, повозки застревали по самые колеса и еще глубже. Движение вперед превращалось в отчаянную борьбу.

А если при этом еще и спешишь?

Грас знал, что ему необходимо двигаться как можно быстрее, если он хотел наказать Грвейс. Дождь погубил заодно и остатки урожая в округе. И теперь выжить здесь было так же трудно, как двигаться вперед.

– Мы должны, – повторял Грас.

– Ваше величество, я не волшебник, – отвечал Гирундо довольно раздраженно. – И если моя лошадь по уши уйдет в грязь, я не смогу ни на шаг двинуться вперед, не говоря уж о быстроте.

– Ты не волшебник, – повторил Грас и крикнул Птероклса.

Дождь заглушил его голос так же успешно, как грязь могла бы утопить лошадь Гирундо. Он снова крикнул, громче. Птероклс наконец услышал его и сумел добраться, не утонув по пути.

– Ваше величество, что вам нужно? – спросил волшебник.

Грас посмотрел вверх, в плачущие небеса, и в обмен на взгляд получил пригоршню дождя.

– Ты можешь заставить это прекратиться? – поинтересовался он.

Птероклс покачал головой. Вода капала с кончика его носа и с бороды.

– Нет, ваше величество, и любой другой волшебник, утверждающий, что он может, лжет. Волшебники – не управляют погодой. Люди недостаточно сильны, чтобы что-то сделать с дождем, ветром или солнцем. Низвергнутый мог бы, но я не думаю, что вы хотели бы попросить его об этом.

– Нет уж, – Грас покачал головой. – Это он настраивает погоду против нас или это просто шторм?

– Я думаю, это шторм.

– Хорошо, – кивнул король, хотя ничего хорошего не было.

Он прошептал молитву богам на небесах – они, безусловно, имели какой-то контроль над погодой. Может, они попытаются исправить ее? Но насколько они были заинтересованы в материальном мире? Обычный или нет, этот дождь не был на руку никому, кроме Низвергнутого. Видели ли это Олор и Квила и остальные боги?

Независимо от того, что Олор и Квила и остальные небесные боги видели, дождь продолжал идти. Он не становился слабее.

Наконец Гирундо не выдержал:

Ваше величество, можно мне сказать вам одну очевидную вещь?

– Говори.

– Только боги знают, сколько еще нам понадобится времени, чтобы добраться до Грвейса. А когда мы будем там, чем мы собираемся кормиться? Дождь уничтожил посевы, а повозки с продовольствием будут добираться слишком долго. Черногорцы будут покатываться со смеху, когда нас увидят.

Он был прав. Король Грас и сам это хорошо понимал. Поэтому спросил довольно сердито:

– Что ты хочешь? Чтобы я повернулся и пошел обратно, в Аворнис?

Грас надеялся, что это заставит Гирундо сказать что-то вроде: «Нет, конечно нет, ваше величество». Но генерал решительно кивнул:

– Да, это как раз то, что нам следует сделать. Это единственная разумная вещь, которую мы можем сделать.

– Если мы так поступим, – Грас все еще боролся с этой идеей, – тогда у Низвергнутого все-таки останется какая-то поддержка в стране черногорцев.

– Возможно, – кивнул Гирундо. – Но Лейзетин и Глеб открыто клялись, что они с ним никак не связаны. Мы действительно не знаем, была ли у него поддержка где-нибудь, кроме Нишеватца.

– У меня есть искушение поверить в это, – вздохнул Грас – Но я боюсь это сделать именно потому, что это так соблазнительно.