Солнышко мое - Виктория Анатольевна Дунайцева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
За это время Юля успела рассказать родителям про Игоря и свой бизнес, а также про неугомонную дочь.
Когда сон ребенка перевалил за два часа, Юля заволновалась. Она то и дело подходила к спящему ребенку и прислушивалась.
— Мама, почему она так долго спит? Она у меня больше часа никогда не спала?
— Доченька, ты просто ее плохо кормила, а голод ей мешал полноценно выспаться.
— Это что-же получается, все пять месяцев жизни моей дочери я изводила ее голодом?
— Получается так, — засмеялась мать.
— Какой ужас, — прошептала девушка.
— Знаешь, что доченька. Давай-ка ты с сентября отправляйся на работу, а я буду сидеть с Лизаветой. И тебя освобожу и самой будет чем заняться.
Первого сентября Юлька вышла на работу, а Женька, родившая дочку, которую назвали Дашкой, отправилась в деревню, помогать мужу развивать его бизнес.
Тамара и Валерий
Как-то раз Тома посетив подруг вернулась домой грустная.
— Томусик, ты чего такая? — удивился муж, обнимая жену.
— Валер, — сказала она задумчиво, — я ребеночка хочу.
— Том, я тоже хочу, но, видимо не судьба.
— Валер, а давай усыновим какого-нибудь малыша, — сказала она грустно и внимательно посмотрела на мужа.
Тот прижал жену к себе и сказал:
— Том, а как-же твоя карьера? Ты вон до начальника доросла. А тут дети, пеленки.
— Валер, фиг с ней с карьерой. Главное дети. К тому-же, мы можем малыша и постарше взять.
— Нет, дорогая, Большого брать не серьезно. Нужно взять маленького, пока ничего не понимает и не помнит.
— Валер, а ты кого хочешь, мальчика или девочку?
— Ну девочки у меня уже есть. Я сына хочу. А ты?
— А я как ты.
— Ну значит сына.
— Валер, так ты согласен?
— Конечно согласен. Завтра на работе наведу справки как это делается и где этих детей искать. В капусте или в морковке.
Тома завизжала от радости и повисла у мужа на шее.
— Тише, тише родная, — засмеялся мужчина, — мне еще вас всех кормить. Не подрывай мое здоровье, своим немаленьким весом.
— Что?! — возмутилась девушка, — это что за намеки. Да я у тебя самая стройная.
Девушка схватила веник и кинулась за мужем. Тот, хохоча во все горло побежал в детскую, просить у дочери защиты.
На следующий день, придя с работы они устроили совет. Валерий узнал, что в Перми работает детский дом, в который им посоветовали съездить на разведку. По всем документам они подходили под статус приемных родителей и еле дождавшись очередного отпуска. Будущие родители отправились в путь.
Пермь встретила их мокрым снегом и ветром. Все листья уже облетели и вид вокруг был печальным и безрадостным.
Они на такси доехали до детского дома, который стоял в стороне от города. Территория его была не ухожена. Весь двор зарос сорной травой. Пожухлую траву никто не убирал. Здание, похожее на обычный дом культуры, а ля Советский Союз, обветшало. Тут и там осыпалась штукатурка. В одном конце закрытой территории слышался заливистый детский смех.
— Валер, пойдем посмотрим на деток, которые гуляют, — предложила Тома.
— Если хочешь, то пойдем, — грустно сказал муж, — что-то мне это здание не внушает доверия.
— Если тебе грустно стало в течение пяти минут, что ты тут находишься, представляешь как грустно деткам, которые тут живут всю жизнь.
— Хорош философствовать, пошли.
Они подошли к детской веранде, которая была латана-перелатана со всех сторон. Здесь гуляли дети. На веранде нахохлившись стояла молодая женщина, издалека наблюдавшая за их передвижением.
— Здравствуйте, — бодрым голосом сказал Валерий, подходя к хозяйке веранды.
— Здравствуйте, — весело ответили ему в ответ.
— Мы ищем Вашу заведующую.
— Ольгу Степановну?
— Да, ее.
— Вы входите в центральный вход и сразу направо. Там будет ее дверь, — жестикулируя руками, объяснила девушка. — Это вы к нам за малышом? — неожиданно спросила она.
— Наверно, мы, — смутившись ответил Валерий.
— А у вас их много? — неуверенно спросила Тома.
— Да полно, — сказала она, делая жест в сторону гуляющих детей, — выбирайте любого.
Тома проследила за ее рукой и вздрогнула. Все пятнадцать ребятишек внимательно смотрели на нее. В их взглядах было столько мольбы, что Томе стало не по себе и она уже собралась заплакать.
— Спасибо, — бодро сказал Валерий и дернул жену за руку, — Пошли.
— Валера, ты посмотри, как они на нас смотрят, — сказала Тамара, а глаза ее наполнились слезами.
— Не раскисай. Всех все-равно не спасти, но одному точно поможем обрести родителей. Правда?
— Правда, — сказала Тома, всхлипывая.
В помещении было тепло. Пахло манной кашей и щами.
— Пахнет как в детском саму, — улыбнулась Тома.
Им навстречу вышла Ольга Степановна. Валерий протянул ей свои документы и озвучил причину визита.
— Пройдемте в кабинет, — деловито сказала заведующая.
Их напоили чаем с мягкой булочкой и у Томы на душе сразу потеплело.
— Ну, молодые люди, повествуйте, — строго сказала женщина, когда они выпили весь чай.
— Мы бы хотели усыновить маленького мальчика, — пискнула Тома.
— Я в курсе. А зачем он вам?
— Как зачем? — смутилась девушка.
— Вы не смущайтесь, а привыкайте к таким вопросам. Их будет много. Прежде чем вы получите ребенка пройдет много времени, и каждая инстанция Вам будет задавать неудобные вопросы. Так что привыкайте и учитесь правильно излагать свои мысли. Вы должны также понимать, что полюбить чужого ребенка не просто, но вы должны это сделать.
— Мы постараемся, — тихо ответила Тома.
— Понимаете, у нас уже было несколько случаев, когда детей возвращали назад. Это большая травма для ребенка. Он же не мячик кидать его туда-сюда. Поэтому вы должны отнестись к этому событию основательно. Если сомневаетесь в своих чувствах, лучше подождите.
После лекции они направились в палату для малышей.
Грудничков было не много. Всего трое. Две девочки и один мальчик.
— Детей не много, и вам повезло, что у нас есть то, что вам нужно. Это Антон, — Ольга Викторовна показала на трехмесячного бутуза, который внимательно смотрел на пришедших, — а это Лена и Таня. Они сестры.
Девочки были побольше. Они тихо сидели в своих кроватках и играли с погремушками.
— Тома подошла к Антону и протянула ему руки. Тот улыбнулся и весело задрыгал ножками и ручками.
— Кто его родители? — серьезно спросил Валерий.
— Мать, молодая шестнадцатилетняя вертихвостка, нагулявшая сына неизвестно от кого. После родов она заявила врачам, что у нее нет денег на коляску и поэтому она не может позволить себе этого ребенка. Он здоров.
Тома бережно положила
