Крестоносец. Византия - Геннадий Борисович Марченко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Для начала мы с Вимом нарисовали подробные чертёжи новой ходовой части королевской кареты, к которым я приписал подробные пояснения. Затем я позвал близнецов, и мы обсудили всё это с практической точки зрения. Так как Эрих и Ульрих куда больше моего понимали в кузнечных делах, я предложил им стать чем-то вроде прорабов, пояснив, что как дворянам им теперь невместно махать молотом, но присмотреть за кузнецами из обоза они могут, чтоб всё правильно делали по кузнечной части, в точном соответствии с чертежами, а не как сейчас принято у ремесленников: «Мы как отцы-деды всё делаем!». Затем собрали мастеров, и я, объяснив, что от них требуется, постарался им вдолбить, что делать они должны только то что им сказано и не выдрючиваться, если хотят получить плату за свой труд. Когда некоторые стали разоряться, что де я мастер, нечего меня учить, я так вообще работать не буду, я срезал их тем, что они на войне, что король дал мне все права, и что слишком умных я могу повесить. Понятно, делать это я не собирался, но они-то этого не знали. В эти времена благородный на войне сделает с простолюдином что хочет, и в ответе не будет, тем более в чужой стране.
Так что все горластые умники испуганно замолчали. Видя, что демонстрация кнута сработала, я выставил на обозрение пряник, пообещав двойную плату (обычные расценки я более-менее знал от близнецов), если заказ будет выполнен быстро, качественно и точно, как сказано. После этого трудящиеся повеселели и энергично взялись за работу, под моим и близнецов присмотром. Кузнецы ковали стальные оси, листы, скобы и прочие вещи для рессор, а также другие детали, изгибали, отпускали, закаливали. Каретники поменяли раму королевского экипажа. Болтов не было, и не предвиделось как минимум в ближайшие годы, листы в рессорах и сами рессоры к раме и осям приходилось крепить заклёпками. Возились трое суток, на четвёрные, с великим трудом и такими же матюгами новая ходовая часть королевской кареты была готова, ещё сутки на неё ставили кузов. Когда всё было готово, карету запрягли. Сначала в ней проехался король, потом к нему присоединилась королева. Их величества остались весьма довольны плавным ходом модернизированного экипажа, хотя ехал он по обычному средневековому просёлку. Мне возместили расходы на материалы и на плату мастерам, а заодно прирезали землицы, так же как близнецам и Виму, которых я представил как своих помощников, без которых я ничего не смог бы сделать.
После того как карета была готова, Алиенора стала собираться в дорогу. Женщины всегда тратят много времени на сборы, а если женщина ещё и королева, тут о быстроте и мечтать не приходится. Так что выехали мы на следующий день, направляясь из деревни на берегу по правому берегу Сангариоса в южном направлении. Помимо королевских министериалов и рыцарей, королеву сопровождала и банда Глеба Велемировича. Довольно скоро мы переехали вброд мелкий ручей, потом, через некоторое время оказались у речки Галлос. Тут пришлось переправляться на пароме, взгромоздив на него выпряженную карету, а потом запрягая её обратно. Затем мы продолжили путь и к закату добрались до Юстинианова моста, названного в честь построившего его более шести веков назад византийского императора, запомнившегося в истории не слишком удачной попыткой отбить у варваров запад Римской империи, а также опустошившей Европу с окрестностями чумой, тоже названной его именем. Мост этот дожил до XXI века, хотя сейчас он сохранился гораздо лучше, имеются арка и часовня, разрушенные в будущем. По этому мосту мы переехали на левый берег Сангариоса, и оказались в городке Агриппион, где и заночевали с разной степенью удобства. Лучше всего, конечно, устроились королева и её дамы, включая эфиопку Мари, которым оказал гостеприимство местный градоначальник, предоставив свою резиденцию.
На следующий день мы снова двинулись в путь, к концу дня добравшись до Никомедии. Город этот находится на восточном конце Никомедийского залива, и имел славное прошлое. Со времён императора Диоклетиана, больше восьми с половиной веков назад, тут полвека находилась восточная столица Римской империи, которую Диоклетиан всячески украшал, строил и перестраивал, свозя со всей империи колонны, статуи и прочее «архитектурное излишество». В общем, по словам римского же историка: «безумствовал, пытаясь уподобить Никомедию Риму». Потом Никомедию так же раскулачил для украшения Константинополя император Константин, живший здесь шесть лет, пока на Босфоре не был построен город его имени. Всё это я вычитал в прежней жизни в купленной Ольгой любопытной книге «Люди императорского Рима». С тех времён Никомедия веками понемногу приходила в упадок, из замечательного здесь оставалась разве что резиденция митрополита Византийской Церкви. Особенно городу не повезло в конце прошлого, XI века, когда во время войн между византийцами и сельджуками он несколько раз переходил из рук в руки и был разрушен, а выжившие жители разбежались. Оживил город предыдущий император, поселивший здесь сербских переселенцев четверть века назад, здесь и сейчас славянская речь слышна чаще греческой. Об этом нам рассказал Глеб, много раз бывавший в этих местах.
Переночевав в Никомедии, мы выехали дальше, вдоль берега залива. Миновали византийские крепости Либисса, Тарарион, Акритос, Пендикион, прикрывающие подступы к Босфору с востока. Чем дальше на запад, тем чаще попадались загородные дома константинопольской элиты, да и вообще южный берег Вифинского полуострова оказался населён гуще северного. Может от того что Мраморное море безопаснее от нападений? Наконец, к вечеру показались стены Халкидона. Этот город находится в юго-западном углу полуострова, там, где Босфор сливается с Пропонтидой — будущим Мраморным морем, и знаменит Четвёртым Вселенским церковным собором, собранным здесь почти семь веков назад. С тех пор, как и Никомедия, город изрядно захирел из-за соседства Константинополя, спасают его
