Ангел-мститель (СИ) - Ирина Буря

Вот только Светин Олежка не успел еще заразиться этой взрослой мужской разобщенностью — с радостным воплем подбежал к Тоше и тут же потащил его к надувному бассейну. Тоша бросил на меня отчаянный взгляд — а-а, страшновато свое беззащитное божество в руках искушенных адептов оставлять? Нет уж, дружище — нечего было чужих детей приручать. Без разбору. Вот и изыскивай теперь дополнительные запасы заботы и внимания, чтобы на всех хватило.

А в следующий раз, когда на меня со всех сторон нападать начнут, хорошо подумай, прежде чем слепым и глухим прикидываться. Если у тебя наставник — палочка-выручалочка на все случаи жизни, так следи за тем, чтобы она в щепки под повышенным эмоциональным напряжением не разлетелась.

Спасибо тебе, Олежка — вот и пилу тупую искать не придется. И оставайся ты таким, ради Бога, на всю жизнь, не бери пример с взрослых царей саванны, зорко стерегущих границы своих владений от внешних захватчиков и не замечающих тихих переворотов прямо у себя под носом. Я решил обязательно поиграть с мальчиком — после обеда. И непременно открыть новое направление в беседах с моим парнем, чтобы он уже прямо сейчас усвоил, что ему придется родиться на моей стороне баррикады.

Обед, однако, прискорбно откладывался. Сначала пришлось накормить, напоить, переодеть, уложить в коляску, вынуть оттуда, чтобы найти прицельно выплюнутую в самый дальний угол пустышку, снова напоить, опять переодеть, обложить десятком любимых погремушек, укрыть, покачать, развернуть против солнца и занавесить от насекомых Галину дочь. Я в очередной раз порадовался, что мой парень — парень. Уж вокруг него-то не нужно будет индейские пляски по поводу и без него организовывать.

Олежку тоже посадили обедать раньше взрослых. Но, оставленный в нашей с Сергеем компании, он прекрасно справился сам, внимательно прислушиваясь к нашему спокойному, неторопливому разговору о машинах. Он вообще вел себя в тот день просто замечательно — несомненно, в результате недавнего открытия правил субординации на корабле, о которых я ему поведал. Вот и Татьяна даже заметила — похвалила мальчика в разговоре со Светой. На что та немедленно ответила, что летом детей в садике намного меньше, и ему не от кого вредных привычек набираться.

Дождешься от них признания, как же!

Наконец, детей уложили спать, и мы сели за стол. Более чем символично, что Тоша настоял, чтобы коляску с девочкой поставили прямо возле крыльца — на расстоянии двух прыжков и прямой видимости от него, в то время как Света всего лишь отвела сына в его комнату и через какие-то пять минут присоединилась к нам. Ради проверки я спросил у Татьяны, как ведет себя наш парень. Ну, конечно, спокойно — он-то знает, что нечего фокусничать, когда команда «Спать!» дана!

Единственное, что меня все это время утешало — это то, что Марине так и не удалось захватить позиции в центре всеобщего внимания. Они были уже прочно заняты детьми — даже в их отсутствие, разговор никак не сворачивал в другом направлении. Женский, в основном, разговор — один пример питания, воспитания и заболевания из жизни всех друзей и родственников сменял собой другой. Света с Галей даже ели по очереди, чтобы этот словесный поток ни на мгновение не останавливался.

К концу обеда Сергей, по всей видимости, устал от вынужденного молчания не меньше, чем я. Нас с ним специально посадили на разные концы стола, и на Тошу, как и следовало ожидать, рассчитывать не приходилось — он вслушивался в рассказы ветеранов с таким же жадным любопытством, как и Татьяна.

— Марина, а как ты все-таки съездила? — ввернул Сергей вопрос в первую же образовавшуюся паузу.

— Отлично, — коротко ответила она, улыбнувшись. — Во всех отношениях.

— И чего видела? — подтолкнул ее Сергей к продолжению, нервно покосившись на жену.

Марина начала рассказывать о наших французах и их городке. Честно говоря, к тому времени я был бы уже рад любой перемене в застольной беседе, но Марина всегда умела описывать увиденное так, что просто слюнки текли. И если учесть, что говорила она о знакомых нам с Татьяной местах, то вовсе неудивительно, что я расчувствовался. Вспомнив нашу поездку годичной давности. И предшествующую ей свадьбу. И последующую войну с Денисом за Галю. Когда и Тоша был всецело на моей стороне, и Татьяна не спорила с моим отношением к Марининому интересу к темным…

— Да…, - спустя некоторое время мечтательно протянул Сергей. — Светка, мы с тобой когда-нибудь куда-нибудь поедем или нет?

— Поедем, поедем, — примирительно закивала головой Света. — Вот через годик-другой и поедем. Ну, что, будем к сладкому переходить? — предложила она, вставая.

Все зашевелились. Галя с Татьяной принялись помогать Свете собирать тарелки со стола, Тоша нервно заерзал на стуле, неловко бросив: «Я пойду, проверю, как там Даринка», я начал незаметно пробираться поближе к Сергею, чтобы хоть во время десерта было, с кем душу отвести…

— Тоша, давай пройдемся, — снова подала вдруг голос Марина. — Анатолий, может, и ты с нами? — Она перевела на меня взгляд, ясно давший мне понять, что ее вопрос если и был предложением, то таким, от которого лучше не отказываться.

Ну, все — началось. Если мы с Тошей оба ей потребовались, то можно не сомневаться, о чем речь пойдет. Сейчас начнет делиться приобретенным в общении с более прогрессивными ангелами опытом — с немедленными выводами по улучшению нашего понимания своего места на земле вообще и в ее, Марининой, тени в частности.

Но по-настоящему разозлиться мне не удалось. Вот не отреагировало сознание на сигнал боевой тревоги — после полноценного обеда, в напоенном летними ароматами воздухе, в саду, где было не так жарко, и всякая жужжащая живность навевала состояние расслабленной умиротворенности… А, ладно — пусть и Марина жужжит, сколько хочет, а я глаза закрою и представлю ее большой такой мухой. Нет, пчелой — от мухи не отвяжешься. Нет, стрекозой — пчела еще возьмет и ужалит…

Тоша и девочку с нами потащил — тоже, небось, подумал, что хорошо бы иметь под рукой что-то, на что можно будет от Марины отвлечься. Он осторожно покатил перед собой коляску, чтобы даже слегка не встряхнуть сладко спящего в ней младенца, в самый конец сада, где стояло памятное мне по первому приезду на эту дачу дерево. Именно на нем мне и пришлось тогда впервые от Марины спасаться. Возле дерева оказалась скамейка. Интересно, я ее