Брежнев - Леонид Млечин

Кровавая афганская кампания — на совести Андропова, Устинова и Громыко. За девять лет боевых действий советские войска потеряли около четырнадцати тысяч человек. Каждый год войны стоил нашей стране три миллиарда долларов.

Решение о вводе войск было принято в самом узком кругу 12 декабря 1979 года и оформлено решением политбюро № П 176/125.

Вот как выглядит этот документ, написанный от руки:

«К положению в А:

1. Одобрить соображения и мероприятия, изложенные тт. Андроповым Ю. В., Устиновым Д. Ф., Громыко А. А.

Разрешить им в ходе осуществления этих мероприятий вносить коррективы непринципиального характера.

Вопросы, требующие решения ЦК, своевременно вносить в Политбюро.

Осуществление всех этих мероприятий возложить на тт. Андропова Ю. В., Устинова Д. Ф., Громыко А. А.

2. Поручить тт. Андропову Ю. В., Устинову Д. Ф., Громыко А. А. информировать Политбюро ЦК о ходе исполнения намеченных мероприятий.

Секретарь ЦК

Л. И. Брежнев».

К решению приложена справка, написанная рукой Черненко после того, как Брежневу доложили о том, что власть в Афганистане перешла от Хафизуллы Амина к Бабраку Кармалю:

«26 декабря 1979 г. (на даче присутствовали тт. Брежнев Л. И., Устинов Д. Ф., Громыко А. А., Черненко К. У.) о ходе выполнения постановления ЦК КПСС № П 176/125 от 12 декабря 1979 года доложили тт. Устинов, Громыко, Андропов.

Тов. Брежнев Л. И. высказал ряд пожеланий, одобрив при этом план действий, намеченных товарищами на ближайшее время. Признано целесообразным, что в таком же составе и направлении доложенного плана действовать Комиссии Политбюро, тщательно продумывая каждый шаг своих действий…»

Удивленный Добрынин спросил министра иностранных дел:

— Зачем ввели войска в Афганистан, ведь крупно поссоримся с американцами?

Громыко успокоительно ответил:

— Это только на месяц, все сделаем и быстро уйдем.

Международные последствия ввода войск были для Советского Союза очень тяжелыми. Это одно из крупнейших поражений советской политики времен министерства Громыко.

23 июня 1980 года в Москве прошел пленум ЦК. Доклад «О международном положении и внешней политике Советского Союза» сделал Громыко. Брежнев выступил коротко. В постановлении пленума «О международном положении и внешней политике Советского Союза» записали:

«Пленум ЦК полностью одобряет принятые меры по оказанию всесторонней помощи Афганистану в деле отражения вооруженных нападений и вмешательства извне, цель которых задушить афганскую революцию и создать проимпериалистический плацдарм военной агрессии на южных границах СССР».

Новый американский президент Рональд Рейган, вступивший в должность в январе 1981 года, занял очень жесткую позицию, от которой в Москве отвыкли. Он назначил государственным секретарем генерала Александра Хейга, ушедшего в отставку с поста командующего войсками НАТО в Европе.

Москва откликнулась на первые шаги Рейгана и Хейга жесткой риторикой. Ответить американский президент не успел.

30 марта 1981 года Рональда Рейгана едва не убил некий Джон Хинкли, который хотел обратить на себя внимание актрисы Джоди Фостер, сыгравшей в знаменитом тогда фильме «Водитель такси». Хинкли выстрелил в Рейгана, когда президент вышел из отеля «Хилтон», где он выступал перед руководителями профсоюзов. Президент был серьезно ранен, пуля проникла в левое легкое. Но Рейган самостоятельно перешагнул порог больницы. Он даже не понял, что ранен. Он подумал, что ему просто сломали ребро, когда после выстрелов охранники с большой силой втолкнули его в машину.

Обращаясь к хирургам, готовившимся к операции, президент со свойственным ему юмором сказал:

— Надеюсь, вы все республиканцы.

Врач оценил мужество пациента, способного шутить в такой ситуации, и ответил:

— Господин президент, сегодня мы все республиканцы.

После операции, увидев возле своей кровати двух главных помощников, Рейган вновь пошутил:

— А кто же остался присматривать за лавкой?

Жене он ласково сказал:

— Дорогая, я забыл пригнуться.

Только после покушения, уже в апреле, Рейган подписал письмо, адресованное Брежневу. Это был ответ на резкое послание из Москвы:

«Дорогой господин президент!

Я сожалею, но все же не могу понять резкий тон Вашего последнего письма. Возможно ли, чтобы мы позволили идеологии, политическим и экономическим взглядам помешать нам решать реальные проблемы людей, которых мы представляем?

Станет ли средняя русская семья благополучнее от того, что ее правительство установило в Афганистане режим, который ему нравится?

В своем письме Вы намекаете, что такие действия стали необходимыми из-за территориальных претензий США, что мы вынашиваем империалистические планы, которые угрожают безопасности Вашей страны.

Для этого обвинения нет никаких оснований. Соединенные Штаты не пытались занять доминирующие позиции в мире даже тогда, когда могли сделать это без какого-либо риска для себя. Когда закончилась Вторая мировая война, США были единственной индустриальной державой, чья экономика не пострадала. Военная мощь США была абсолютной, мы одни имели совершенное оружие — атомную бомбу, которую могли доставить в любую точку мира. Если бы мы хотели доминировать в мире, кто бы мог помешать нам?

Но Соединенные Штаты выбрали другое решение, уникальное в истории человечества. Мы использовали свою силу, чтобы восстановить разрушенную войной экономику других стран, в том числе тех, которые были нашими врагами.

Около десяти лет назад, господин президент, Вы и я встретились в Калифорнии. В то время я был губернатором штата, а Вы вели переговоры с президентом Никсоном.

Те переговоры поразили воображение всего мира.

Когда мы встретились, я спросил, понимаете ли Вы, что надежды миллионов и миллионов людей во всем мире связаны с решениями, которые принимаются на этих переговорах.

Вы пожали мне руку и ответили, что понимаете это и готовы отдать все силы для того, чтобы эти надежды и мечты воплотились в жизнь.

Люди всего мира до сих пор питают эти надежды. Люди во всем мире, несмотря на расовые и национальные различия, имеют очень много общего. Они хотят, чтобы их судьба зависела от них одних. Они хотят выбирать себе работу и получать справедливое вознаграждение. Они хотят добиться мира для своих семей, не нанося вреда другим. Правительство существует для них, но не наоборот.

Господин президент, разве мы не должны пытаться устранить препятствия, которые мешают нашим народам достичь этих простых целей?