Житие мое - Сыромятникова Ирина

Мой визит вызвал у мистера Брайена легкое удивление.

– Боевые маги обычно… э-э…

– Имеют избирательную память?

– Вроде того.

Впрочем, перестроился шеф быстро. Как оказалось, троих детей уже смогли опознать, но поимку преступников это не приблизило – документы, которые предъявляли самозваные опекуны, были ловко подделаны.

– И никто не проверил?!

– В сиротских приютах и не такое случается. Насколько я понимаю, там рады были избавиться от калек.

– А в Ундегаре?

– Ничего конкретного. Место безлюдное, инструментальным контролем просматривается слабо. Глухо, проще говоря.

Вот так, стоит ненадолго пустить дела на самотек, как все замирает. Убийцы небось над этим горе-следствием ржут как кони. Уже небось и детишек новых присмотрели…

– Надо мне туда съездить, может, что в памяти шевельнется.

Не в моей, естественно.

Мистер Брайен вызвался прокатить меня до места (ему легко, на казенном-то масле). В сторону Вендела мне ездить еще не приходилось, и я с интересом рассматривал местность, почему-то названную безлюдной. Дороги здесь были вполне наезженными, а между холмами просматривались следы каких-то масштабных земляных работ. Новые рудники? Мне казалось, что все стоящее здесь выбрали, когда Ингерника еще на картах не значилась.

– Водохранилища, – пояснил Брайен, – для полива хлопчатника. Ребята с южного побережья хотят разводить его у нас.

Я сделал в дневнике пометку познакомиться с предприимчивыми дельцами: если у них получится, мужики озолотятся. (Да, я стал читать «Деловые ведомости», там много писали про бум технических культур.)

– Это у вас что, рабочие записи? Интересный способ концентрации внимания!

Он еще и дразнится! Подозрение на то, что у меня что-то не в порядке то ли с памятью, то ли со вниманием, надо было давить в зародыше.

– Нет, это черномагический метод вычисления преступников, по звездам, – меня понесло, – помогает определить координаты разыскиваемых относительно мировой оси.

– Вы думаете, что она существует? – Брайен оказался теоретически подкованным.

– Гарантирую!

К счастью, уточнять местоположение загадочного артефакта шеф не стал.

Мы совершили экскурсию по заброшенным в далекой древности рудникам, полюбовались на жерла шахт (издалека, там все было так усажено отвращающими знаками, что подойти ближе решился бы только самоубийца) и совершили круг почета вокруг титанического террикона, насыпанного неизвестными проходчиками до немыслимой высоты (подумать только, что целая гора не просто результат человеческих трудов, но еще и побочный результат!). Магам местного управления я верил, если они не нашли следов убийства, значит, их здесь нет. Вопрос: почему их нет, если они должны быть обязательно?

– Слушай, а эти водохранилища, их когда копали?

– Полагаете, южане могут быть в чем-то замешаны?

– Не то! Я вот что думаю: если грунт вокруг места ритуала изъять и разбросать по местности, остаточную ауру ведь не удастся определить?

Взгляд мистера Брайена приобрел хищную сосредоточенность.

– Мы это проверим!

Ну а пока делать в Ундегаре нам было нечего. Ссылаясь на черномагические нужды, я набрал в отвалах кусочки разнообразных пород: они пошли в исполнение второго пункта в списке моих планов. Пора было отослать весточку Полаку.

Глава 8

Теоретически НЗАМИПС представляет собой сложный механизм, чье функционирование полностью описано в законах и инструкциях и не зависит от того, какой человек занимает ту или иную должность в организации. Но капитан Бер прожил на свете достаточно, чтобы понимать: теория – лишь первое приближение к практике. От личности руководителя любого уровня (тем более региона в целом) зависит не все, но многое, начиная от вульгарного порядка финансирования тех или иных нужд и кончая таким эфемерным понятием, как психологический климат в коллективе. Со времени предыдущей смены координаторов прошло не так много времени, и стиль руководства Ларкеса не стал для большинства новостью, зато теперь Бер мог наблюдать его с гораздо более близкого расстояния.

Благообразность внешности на натуру черного мага не повлияла, ликвидировать введенные Саталом новшества он не стал, но циркуляр о порядке ведения отчетности выпустил немедленно. Что до умения вправлять подчиненным мозги, то оно у Ларкеса только улучшилось, это Паровоз понял, когда увидел в коридоре управления мрачного как смерть Фатуна в новенькой полковничьей (!) форме. Для некоторых сотрудников настоящее звание вечного капрала стало неожиданностью.

Дела шли по накатанной колее, и капитан не видел бы в этом никаких проблем, если бы не результаты допросов задержанных, каждый день ложащиеся ему на стол. По делу о похищении Джеймса и Вильяма Саталов было задержано в общей сложности десять человек. Паровоз был далек от мысли, что это позволит выйти на глубоко законспирированное руководство секты, но даже тех знаний, которыми располагали члены разгромленной ячейки, было достаточно, чтобы понять – готовится нечто. Искусники желали сделать инструментальный контроль невосприимчивым к некоторым типам заклинания (возможные последствия подобного сейчас анализировали эксперты), кроме того, бесследно пропали амулеты и записи, взятые Саталом из хранилища. Вещдоки пылились в сейфе более двадцати лет, они были добыты в те веселые времена, когда положение НЗАМИПС было отнюдь не очевидно, а задержания преступников иногда превращались в настоящие побоища (без уцелевших). Назначения артефактов никто не понимал, но знатоки утверждали, что они должны использоваться по крайней мере еще с двенадцатью такими же.

Все вокруг вызывало беспокойство, но Паровоз был не настолько глуп, чтобы идти с инициативой к Ларкесу или даже Кевинахари (эмпатка буквально запала на нового начальника, казалось, ее целиком захватило желание разобраться в характере странного мага, тот воспринимал внимание со сдержанной гадливостью). Когда новый координатор затеял инспекционную поездку по региону (нашел время!), Бер не выдержал и отправился к единственной живой душе, достаточно осведомленной, чтобы комментировать его подозрения.

Сатал наслаждался одиночеством: его дети были в школе, а жена отправилась с визитом к подругам. Паровоз не мог не признать, что общение с Шорохом изменило мага, правда не в худшую сторону. Сатал стал раздумчивее, что ли, внимательней к мелочам: то, над чем Кевинахари билась два года, пришло к бывшему координатору буквально за несколько дней. Если не обращать внимания на то, что девять из десяти магов платили за знакомство с тварью безумием и ранней смертью, лучшего воспитателя трудно было бы пожелать.

– Я думал, вы уедете из города.

– Отпуск у меня, оплачиваемый, на полгода, – пояснил бывший начальник Бера, принимавший гостя в домашнем халате и мягких тапочках, – глупо не использовать. А моих парней два раза на один пряник не купишь.

Сатал был не против потрепаться о старой работе. Капитан сам заварил зеленый чай и принялся жаловаться на новое начальство. Вопреки его ожиданиям маг критику конкурента не поддержал:

– Ты не понял, но это нормально. Забавно то, что даже Рона ничего не поняла.

– Не поняла что? – насупился Бер.

– Он следует плану. Это особая стратегия!

Паровоз недоверчиво прищурился:

– Правда?

– О да! – Маг не упустил возможности похвалиться: – Я одну бумажку читал (тебе о ней знать не полагается), так вот там все по пунктам расписано. Это часть хитроумной ловушки.

– На книжных червей? – делано восхитился Бер. – У меня в конторе расход бумаги вдвое повысился, все сидят и пишут, пишут. Потом еще и действовать пытаются по написанному.

Сатал отрицательно покачал головой:

– Поверь мне, цель достойная! Ларкес – опытный охотник, ведет дичь аккуратно, без суеты. Смотри: я слишком высунулся и тут же оказался не у дел, хорошо еще живой остался. А его возвращение на пост все восприняли спокойно. Ну не глупость ли? Он знает в этом округе все ходы и выходы, а его никто не воспринимает всерьез.

– Может, они в чем-то правы? – усомнился Паровоз.

– Нет-нет! Он просто никогда не объявляет заранее своих целей и никогда не делает того, что от него ждут. Более того, он приучил всех к своей непредсказуемости, ее никто не воспринимает как угрозу. Маленький, слабосильный маг со странностями вызывает пренебрежение, а то, что он умудрился выдрессировать персонал региональной службы (все двадцать тысяч человек) так, что может, не наводя справок, точно сказать, кто и чем занимается, это словно не всерьез.

Паровоз припомнил свои впечатления от руководства Ларкеса.

– Да, если рассматривать дело в такой плоскости…

– Вот именно. Его стиль допустим только в одном случае: если против надзора постоянно действует неизвестный внешний враг. Но так ведь все и обстоит на самом деле?