Миры Роберта Хайнлайна. Книга 10 - Роберт Хайнлайн

— Да вы просто деревенщина, хоть и из большого города, Бен. Лично я когда-то был знаком с одной татуированной леди. Занятная была девчонка.

— Ладно, — сдался Бен, — эта дама тоже была очень мила, если, конечно, попривыкнуть к ее красочному оформлению, да к тому, что она повсюду таскается со змеей.

— Любопытно, может, это та же самая? Полностью татуированные женщины — редкость. Но леди, которую я знал тридцать лет назад, испытывала перед змеями обычный примитивный страх, а я их люблю… Хотелось бы мне повидаться с вашей знакомой.

— Увидитесь, когда навестите Майка. Она там что-то вроде мажордома. Патриция… но все зовут ее Пат или Патти.

— Ну как же! Джилл ее очень уважает. Правда, она никогда не писала про татуировку.

— По возрасту она вполне могла быть вашей подружкой. Когда я назвал ее дамой, я просто выразил свое первое впечатление. Выглядит она, будто ей двадцать, а мне сказала, что ее старшая дочь именно такого возраста. Как бы там ни было, она подкатилась ко мне, улыбаясь во всю ширь, крепко обняла и расцеловала: «Ты — Бен, входи, брат, сейчас я принесу тебе воду». Джубал я занимаюсь газетным рэкетом не первый год, но меня еще никогда не целовали незнакомые дамы, одетые только в татуировку. Я смутился.

— Нет. Вспомните, ведь я уже встречал татуированных леди. В этой разрисовке они считают себя как бы одетыми. Во всяком случае, с моей подругой Садако было именно так. Но японцы не так стесняются своей телесной оболочки, как мы с вами.

— Ладно, — ответил Бен, — Пат тоже не очень думала о своем теле… во всяком случае меньше, чем о татуировке. Ей хочется, чтоб из нее сделали чучело и поместили после смерти голую в музей, для вящей славы Джорджа.

— Джорджа?

— Виноват. Это ее муж. К моему большому облегчению, он уже на небесах… хотя она говорит о нем так, будто он только что вышел хлебнуть за уголком пивка. Но в основе своей Пат, конечно, настоящая леди… и она не дала мне долго чувствовать себя смущенным.

Глава 31

Патриция Пайвонски наградила Бена сердечным братским поцелуем прежде, чем он понял, что на него обрушилось. Она ощутила его смущение, которое ее сильно удивило. Майк велел ей принять Бена и накрепко запечатлел в ее памяти его лицо. Она знала, что Бен принадлежит к числу братьев во всей полноте, что он член Внутреннего Гнезда и что он для Джилл ближе всех, если не считать Майка.

В натуре Пат было одно свойство — бесконечное желание сделать людей такими же счастливыми, какой была она сама, и поэтому она чуть сбавила темп. Предложив Бену раздеться. Патриция не стала настаивать на полной наготе и только попросила снять ботинки — Гнездо было мягким и чистым — такую нереальную чистоту могли поддерживать лишь усилия Майка.

Пат показала, куда повесить одежду, и убежала за выпивкой. О вкусах Бена она знала от Джилл и остановилась на двойном мартини: бедный мальчик выглядит таким усталым. Когда она вернулась со стаканами, Бен был уже бос и снял пиджак.

— Брат, да не испытаешь ты никогда жажды.

— Мы разделим воду, — согласился он и выпил. — Тут ее почти нет.

— Этого достаточно, — ответила она. — Майк говорит, что воду вообще можно примысливать. Важно ведь одно — разделить. Я грокк — он говорит верно.

— Я грокк. И это как раз то, что мне нужно. Спасибо, Патти.

— Все наше — твое, а ты — наш. Мы рады, что ты наконец дома. Все прочие — либо на Служении, либо учат. Торопиться некуда. Они прибудут, когда исполнится ожидание. Не хочешь ли осмотреть Гнездо?

Бен согласился, и она повела его на экскурсию. Огромная кухня с баром в одном конце; библиотека, даже более внушительная, чем у Джубала; ванные комнаты — большие и роскошные; спальни — Бен решил, что это спальни, хотя в них не было кроватей, а только полы, которые тут были мягче, чем в других помещениях; Патти назвала их «маленькими Гнездами» и показала ту, где она обычно спала.

В одном конце комнаты было отведено место для змей. Бен подавил свое отвращение, но с трудом, и то только пока они не дошли до кобр.

— Все в порядке, — заверила его Патти, — раньше они были отделены стеклом, но Майк обучил их не переходить вот за эту линию.

— Я бы предпочел стекло.

— О'кей, Бен. — Она опустила стеклянную перегородку.

Бен тут же почувствовал себя лучше и даже осмелился почесать голову Хони Буну, когда ему предложили эту честь. Пат провела его в другую комнату. Она была очень большая, круглая, а пол в ней такой же мягкий, как в спальнях. В центре был устроен круглый же плавательный бассейн.

— Это, — сказала Пат. — Сокровенный Храм, где в Гнездо принимают новых братьев. — Она попробовала воду ногой. — Хочешь разделить воду и стать ближе? Или просто поплавать?

— Э-э-э… может быть, потом…

— Ожидание прекрасно, — согласилась она.

Вернувшись в огромную гостиную, Патриция вышла, чтобы принести Бену еще стаканчик. Бен раскинулся на большом диване, потом снова встал. В комнате было тепло, от выпитого он вспотел, а диван был «обучен» приспосабливаться к формам тела сидящего, отчего становилось еще жарче. Бен решил, что здесь одеваться по моде Вашингтона просто глупо, тем более что на Патти вообще ничего нет, кроме змеи, накинутой на плечи.

Бен решил ограничиться шортами, а все прочее повесил в прихожей. Там он заметил табличку, висевшую на наружной двери:

«А не забыл ли ты одеться?»

Бен подумал, что в таком доме подобное предупреждение было более чем уместно. Потом он увидел еще кое-что, чего не заметил раньше: по обеим сторонам дверей стояли большие медные вазы, наполненные деньгами. Наполненные — не то слово: федеральные банкноты различного достоинства вываливались из них на пол.

Он еще с удивлением рассматривал их, когда вернулась Патриция.

— Вот твой стакан, брат Бен. Расти теснее в Радости.

— Спасибо… — Его глаза вернулись к деньгам.

Она проследила направление его взгляда.

— Из меня получилась никудышная домоправительница, Бен. Майк, конечно, помогает мне с уборкой и прочим, что я забываю делать. — Она подняла банкноты и запихала из в ту вазу, где денег было поменьше.

— Патти, но почему…

— О! Мы держим их тут потому, что эта дверь ведет прямо на улицу. Если кто-нибудь выходит из Гнезда, — а мне, например, приходится почти каждый день ходить покупать продовольствие, — то нам могут понадобиться деньги. Вот мы их и держим здесь, чтобы не забыть, когда они будут нужны.

— Просто берете, значит, пригоршню и идете?