Семь цитаделей - Диана Удовиченко

- Я ухожу, - упрямо повторил Макс.

- Ты помнишь, что будет, если ты нарушишь договор?

- Я его расторгаю.

- Это невозможно, он подписан твоей кровью.

- Мне все равно, лучше смерть, чем служение твоему омерзительному богу!

- Ты очень любишь ее, Ордан? - вдруг тихо спросила Сайме.

- Я… - Макс запнулся, затем, словно озаренный неожиданным открытием, произнес. - Да. Я люблю.

- Когда-то я тоже любила, и ради любви стала той, что есть сейчас. Ты ради любви уже совершил опрометчивый поступок. И теперь ради нее же готов сражаться со всем миром. Поверь, Ордан, это того не стоит. Ты - истинный потомок существовавших до времен - станешь великим колдуном, познаешь власть над людьми, стихиями и временем. Останься, и колодец Донна подарит тебе бессмертие.

- Нет, - твердо ответил Макс.

- Это твое последнее слово?

- Последнее.

- Что ж, мне не нужен бард, который тяготится своим служением. Я должна убить тебя…

Руки Макса заплясали, чертя защитное заклинание.

- Но я не стану этого делать, - словно не замечая этого, продолжила Сайме. - Возможно, тебе покажется странным то, что я скажу, но, поверь, это правда. У меня никогда не было сына, и ты, пусть на такое краткое время, заменил мне его. Впервые в жизни я почувствовала себя матерью, а мать никогда не обидит свое дитя. Я отпускаю тебя, Ордан.

- Я могу идти? - Макс не поверил своим ушам.

- Да. Но помни: я не в силах расторгнуть твой договор с Донном. Я умолю кровавую Морриган не забирать сейчас твою жизнь. Но когда-нибудь, да отодвинется это время как можно дальше, придет твой час. И тогда, где бы ты не был - во Мраке, или в каком-то другом мире, Донн возьмет то, что принадлежит ему по праву.

- То есть, после смерти моя душа попадет в его колодец?

- Да, Ордан. Она никогда не познает покоя Тихой долины. Скажи: даже теперь ты не изменишь своего решения?

- Даже теперь.

- Хорошо. Иди.

Макс оглянулся в поисках своего серпенса, который, в первый же день его ученичества, свободно гулял по Морнеметону и прилегающим к лесу территориям, иногда возвращаясь к дому жрицы.

- Тебе не нужен ящер, Элоас доставит тебя в нужное место.

Кошка подошла поближе и подставила Максу изогнутую спину.

- А как же Булька?

- Кербер не покинет туур-амарта. Он последует за собой. Его магии хватит, чтобы не отстать от Элоас.

- Последний вопрос, - остановился Макс. - Теперь, когда я отказался от ученичества, смогу ли я пользоваться заклинаниями, которым ты меня научила?

- Темная магия вошла в твое сознание, Ордан. Она неразрывно связана с тобой, хочешь ты этого, или нет. И каждый раз, прибегая к ней, ты позволяешь ей все глубже проникать в источник твоей энергии.

Вспомнив черные щупальца, оплетающие чистую зелень его магического потока, Макс содрогнулся. Потом тряхнул головой, отгоняя жуткую картину.

- Это неважно, - медленно произнес он. - С врагом нужно бороться его же оружием.

Он уселся на Элоас верхом и кивнул радостно приплясывающему Бульке.

- Прощай, Ордан. Я буду ждать тебя. Если ты когда-нибудь захочешь, можешь вернуться в Морнеметон.

- Это вряд ли, - ответил Макс.

- Один Донн знает, куда ведут жизненные пути. И помни: ты всегда будешь темным магом.

Жрица взмахнула тонкой рукой, и Элоас взвилась, унося Макса туда, где ждала его Аня.

Замелькали деревья Морнеметона, превращаясь в сплошную черную ленту. Вскоре, растворившись в сумасшедшей скорости, исчез окружающий мир. Пространство сокращалось, сжималось и скручивалось в тугую спираль, извергая из себя всадника. Древний демон, существовавший до времен, несся через Мрак, неся на спине темного мага. Рядом распластался в стремительном полете чудовищный пес Кербер.

Глава 65

Черная королева вынырнула из мутного хлипкого полузабытья, которое в последнее время заменяло ей сон. Утро. Серенький рассвет просачивался сквозь хрустальный потолок, пробивался через синие хлопья первого в этом году снега. Королева прислушалась к своему разлагающемуся телу. Сегодня. Это произойдет уже сегодня. Тело умрет, и сущность вырвется наружу, не ограниченный узами нового обиталища. Замок будет уничтожен, демоны-подданные и колдун погибнут вместе с ним. А ее дух темной мглой раскинется над землями Мрака, и будет существовать так многие сотни, а может быть, и тысячи лет, пока не появится новый черный маг, способный отыскать подходящее тело и провести обряд инициации. Ни разу за всю свою долгую, почти вечную, жизнь, королева не оказывалась в такой ловушке. Этого нельзя допустить! Сегодня необходимо совершить ритуал. Проклятый Рамир! Так и не сумел достойным образом подготовить мальчишку! Но сейчас уже все равно, готов он, или нет. Это ее последний шанс. Нужно попробовать его использовать. Позвать колдуна и приказать ему подготовить обряд? Нет, это бесполезно. Никчемный дурачок совсем размяк из-за своей девчонки, в его глазах больше нет огня одержимости Мраком. Он ничего не сумеет. Придется все сделать самой, благо, заклинание иллюзии бестолковый колдунишка все-таки успел написать, пока его мозги еще совсем не размякли от любви. Конечно, без Рамира во время самого ритуала не обойтись, но она позовет его лишь в самый последний момент. Комната со всеми необходимыми для совершения обряда предметами и зельями ждет ее уже месяц. Так что дело за малым: смутить ум ребенка и ослабить его дух.

Ценой чудовищного напряжения королева сумела подняться с кровати. Немного постояла, собирая силы, и медленно, держась за стены, двинулась к выходу из покоев. Непослушные руки и ноги шевелились лишь благодаря неуемной энергии духа, который посылал магические импульсы по всему полумертвому телу. Опираясь на камень стен, королева побрела по длинному коридору, пугая своим видом попадающихся по пути демонов. В последнее время в ее покои был допущен только один Рамир, а остальные подданные не знали, насколько обессилена и ослаблена их повелительница. Теперь демоны изумленно таращили на нее свои горящие глаза и сгибались в почтительном поклоне, остановившись и глядя королеве вслед. Невесомые призраки испуганными стайками взлетали к высокому потолку, провожая ее тихим шелестом неясного шепота. А она, с трудом переставляя опухшие ноги, упорно шла к своей цели, стискивая крошащиеся зубы и цедя сквозь них слова проклятий.

Королеве казалось, что коридор сделался бесконечным, и она ползет по нему уже целую вечность, когда наконец перед ней оказалась заветная дверь лаборатории Рамира. Навалившись всем телом, она открыла дверь и огляделась. Колдуна здесь не было. "Наверное, опять сидит у своей девки", - со злобой подумала королева, не желая тратить драгоценную энергию на то, чтобы проверить, где же находится Рамир. Она подошла к столу и зашарила взглядом по его поверхности, отыскивая свиток с нужным заклинанием. Он обнаружился между стопкой книг и рядом реторт. Негнущиеся отечные пальцы потянулись к пергаменту и после нескольких попыток сжали его. Королева поднесла текст к лицу и вгляделась, опасаясь, что глаза подведут ее. Все в порядке, заклинание было написано крупными и жирными рунами. Теперь пройти через библиотеку, а потом пустынным боковым коридором - к комнате, в которой содержится мальчик. Проклятье! Ее сил не хватает даже на то, чтобы переместить сквозь эту развалину, в которую превратилось тело. Ибо сущность слабеет вместе с ним. Конечно, по сравнению с оболочкой дух еще силен, очень силен. Но тем не менее, магические способности подорваны. Ничего, она еще возьмет реванш. Сейчас в коридор. Здесь никогда не бывает демонов, им это запрещено. Хорошо, ей надоело любопытство, с которым на нее глазеют тупые твари. Еще немного - и комната мальчишки. Там прочесть заклинание иллюзии, дождаться момента, в который сознание мальчишки, напуганного картиной смерти родителей, погаснет. И позвать колдуна, который, увы, пока нужен для проведения церемонии инициации. На этом ее мучения закончатся. Попав в здоровое тело Алана, дух быстро восстановит утраченные силы. Мальчик вырастет в крепкого мужчину. Что ж, вместо Черной королевы теперь Мрак увидит Черного короля. А от Рамира после ритуала можно будет избавиться. Девчонка? Нет, девчонку она оставит в живых. Сереброволосая станет тем крючком, на который королева поймает нового мага - лучшего, сильнейшего, величайшего из когда-либо рождавшихся во всех сущих мирах. Ее будущий сын идет к ней.