Берлинский дневник (Европа накануне Второй мировой войны глазами американского корреспондента) - Уильям Ширер

Немецкий народ понятия не имеет (потому что нацистская пресса и радио замяли эту историю), что только в августе в результате налетов люфтваффе на британские "военные объекты" погибло более тысячи мирных английских жителей.

Еще одна разновидность здешнего вранья. В официальном заявлении о бомбардировке прошлой ночью сообщается, что первые две волны британских самолетов были отбиты силами ПВО столицы, а из третьей волны удалось проскользнуть всего нескольким самолетам. Сейчас любой берлинец знает, что английские самолеты гудели над головой с того самого момента, как прозвучала сирена. Волн было несколько, и каждый раз гул моторов был слышен. Но все равно, боюсь, что большинство поверит официальным объяснениям.

Газета вчера дошла до того, что сообщила своим доверчивым читателям, будто все военные объекты в Германии настолько надежно защищены зенитными орудиями, что у английских самолетов нет никакой возможности их бомбить, поэтому они и целятся в незащищенные гражданские здания. Интересно, скольким немцам придет в голову спросить: почему при таком сосредоточении зенитных орудий в Берлине и вокруг него, - какого мир еще никогда не видел, - до сих пор не был сбит ни один самолет?

А лично я уже просто устаю от цензурных ограничений на наши попытки донести в Америку хоть минимум правды об этой воздушной войне. Долго я этого не выдержу.

Берлин, 8 сентября

Во всех утренних воскресных газетах один и тот же заголовок: "БОЛЬШАЯ ОТВЕТНАЯ АТАКА НА ЛОНДОН".

Берлин, 9 сентября

Сегодня со мной сыграли типичную нацистскую шутку. Трое моих цензоров так долго воевали со мной по поводу текста моего вещания, которое должно было состояться в два часа дня, обвиняя меня в неуместной иронии насчет "ответных" бомбежек Лондона, что, когда они наконец утвердили текст, у меня уже не было времени, чтобы выйти в эфир. Мои пять минут эфирного времени истекли.

Крыть было нечем, поскольку цензоры имеют полное право задержать непонравившийся им текст, так же как я имею право не выходить в эфир, если сочту, что они выхолостили истинный смысл моего сообщения. Но вечером я узнал от Пола Уайта, получив от него телеграмму из Нью-Йорка по таким каналам, которые не позволяют немцам узнавать содержание нашей переписки, что начальник коротковолнового вещания Германской радиовещательной компании прислал ему по телеграфу объяснение, почему я не вышел в эфир в два часа дня. В нем говорится: "К сожалению, Ширер опоздал сегодня на передачу".

Ни прошлой, ни позапрошлой ночью британским бомбардировщикам прилететь не удалось. Официальное разъяснение германскому народу: две ночи подряд британские самолеты пытались прорваться к Берлину, но были обращены в бегство. Всякий раз, когда британцы решат не бомбить Берлин, я буду слышать теперь, как Геббельс приказывает сообщать народу, что они пытались это сделать, но были отброшены замечательной противовоздушной обороной столицы.

Теперь, как только английские самолеты появляются в небе над Германией, большинство немецких радиостанций спешно прекращают свою работу в эфире, чтобы не служить радиомаяками для британских пилотов. Сегодня вечером германское радио объявило, что его вещание, в последние две недели уже сильно сокращенное по "военным причинам", будет урезано еще больше. "Сейчас не время, - говорится в сообщении, - подробно объяснять причины этого".

Берлин, 10 сентября

Небольшой налет прошлой ночью, хотя несколько домов разрушено. Комментируя эту бомбардировку, газета "Local Anzeiger" говорит: "Пилоты Его Британского Величества нанесли тяжелый удар по законам, определяющим благородное и подобающее мужчинам ведение войны".

В министерстве пропаганды нам показали сегодня одно из британских "секретных орудий", новый вид зажигательного оружия. Оно выглядит как большая визитная карточка, площадью примерно два квадратных дюйма, и сделана из деллулоида. Два склеенных листа целлулоида, а между ними таблетка фосфора. Англичане сбрасывают их во влажном состоянии. Когда они высыхают, полежав несколько минут на солнце или десять минут на сухом дневном воздухе, то воспламеняются и слабо горят в течение двух-трех минут. На самом деле их первыми использовали ирландские республиканцы, которые подбрасывали их в почтовые ящики в Англии. Немцы признают, что англичане подожгли зерновые и сено на полях, а также несколько лесных массивов. Вероятно, начав разбрасывать эти зажигательные устройства в августе, англичане надеялись уничтожить значительные площади зерновых. К сожалению, август оказался слишком влажным, и лишь несколько этих устройств достаточно высохли, чтобы воспламениться.

Берлин, 11 сентября

Прошлой ночью была жесточайшая бомбежка. А немецкие газеты превзошли самих себя. "Borsen Zeitung" называет наших воздушных визитеров "варварами" и дает шапку на всю полосу: "ПРЕСТУПЛЕНИЕ БРИТАНЦЕВ НАД БЕРЛИНОМ". Если верить нацистам, убито только пять человек, но англичане впервые сбросили большое количество зажигательных бомб, и возникло несколько небольших пожаров. Три "зажигалки" упали во двор "Адлона", пять - в сад посольства по соседству, а еще полдюжины - в сад д-ра Геббельса, прямо за этим посольством. Попали также в офис министра военного снабжения, который расположен между "Адлоном" и посольством. Все "зажигалки" были потушены еще до того, как успели нанести хоть какой-то ущерб. На самом деле англичане целились в Потсдамский вокзал, но им не повезло. У них был почти точный заход на цель: первые бомбы поразили Рейхстаг, потом они падали по направлению к Потсдамскому вокзалу - на Бранденбургские ворота, посольство и сады за ним. Но последняя упала примерно в трехстах ярдах от вокзала.

Би-би-си заявляет сегодня, что было попадание в Потсдамский вокзал, но это неправда, и по крайней мере трое немцев из тех, кто слушал Би-би-си, жаловались мне сегодня, что разочарованы неполной достоверностью сообщений британского радио. Суть в том, что британцы плохо сработали - сообщили людям, находящимся здесь и на немецком языке, что подожжен важный вокзал, когда тот остался цел и невредим.

Прошлой ночью я чуть не распрощался с жизнью. Когда мчался на своей машине с радио после сигнала отбоя со скоростью пятьдесят миль в час, меня вдруг занесло на какие-то обломки, и я остановился в двадцати футах от свежей воронки. Это было на магистрали восток - запад, примерно в ста пятидесяти ярдах от Бранденбургских ворот. В темноте воронку не было видно, а дежурные гражданской обороны ее еще не обнаружили. Один из осколков бомбы, образовавшей эту воронку, пролетел двести ярдов до американского посольства и пробил двойные рамы в кабинете Дональда Хита, нашего первого секретаря. Осколок проделал аккуратную дырочку в двойных окнах, пролетел прямо над столом Дона и ушел на четыре дюйма в стену в дальнем конце кабинета. Дон должен был дежурить прошлой ночью и сидеть в это время за своим столом, но по какой-то причине Керк, наш поверенный в делах, велел ему идти домой и сам остался на ночное дежурство.