Эмиссары - Виктор Тарнавский

- Твоя мама?! - удивился Эргемар.

- Да. Она была аналитиком - отслеживала изменения внутренней обстановки в стране. И в своем кругу занималась, так сказать, точечными воздействиями и распространением нужных слухов... Она погибла, а меня спасла бабушка.

- Жена замминистра?

- Нет. Это я привыкла называть ее бабушкой. Ее звали Вирента Таркин, она была моей воспитательницей. А ее муж, который официально служил императорским библиотекарем, был начальником той самой секретной службы, с которой сотрудничала моя мама. Я до сих пор не знаю и никогда у него не спрашивала, зачем меня тогда надо было объявить умершей и скрыть от всех, даже от родственников. Но он сделал так, чтобы меня считали его внучкой - незаконной дочерью его сына, погибшего на войне. Так что по паспорту я Териа Таркин.

- А что с тобой было дальше? - спросил Эргемар.

- Я просто жила вместе с бабушкой и дедушкой Таркин - я действительно считала их своими бабушкой и дедушкой. Нет, я, конечно, знала, кто я такая - когда погибла моя мама, мне уже было почти шесть лет, но дедушка убедил меня, что если мое происхождение раскроется, то мне придется уехать из страны, а мне этого, разумеется, не хотелось. Я так никому никогда и не открыла своей тайны. Я ходила в школу вместе с обычными детьми, затем закончила Тогродский бывший Императорский университет по специальности социология. Хотя я одновременно изучала также экономику, право, историю и даже немного психологию. А потом дедушка пригласил меня в свою фирму.

- Это которая в кавычках и с большой буквы? - уточнил Эргемар.

- Нет. Он действительно основал коммерческую фирму, которая занималась проведением опросов, различных исследований, составляла прогнозы, обзоры и аналитические справки. Хотя, конечно, она неофициально работала на государство или, по крайней мере, на какие-то организации. Вначале я была рядовым аналитиком, затем возглавила группу из пяти человек - они занимались добычей информации, а я ее систематизировала и анализировала. Кроме того, я продолжала учиться - как находить нужных людей, как знакомиться с ними, как сделать, чтобы они поступили так, а не иначе, как управлять информационными потоками и все такое прочее... В общем, было безумно интересно.

- Я тебе даже немного завидую, - покачал головой Эргемар.

- А потом появились пришельцы, - вздохнула Териа. - Когда стало ясно, что дела плохи, дедушка отправил меня в Октав, откуда я должна была выехать в Гордану. Меня сопровождал Роми - он работал у нас кем-то вроде охранника. А дальше вышло все то же самое, что и у тебя. Засада перед безопасным коридором, обстрел снарядами со снотворным газом... В общем, я пришла в себя только в плену. Пару дней нас держали в каком-то отстойнике, а потом меня и Роми наказали за драку. Ко мне начали приставать какие-то типы, и Роми одного из них убил, а я второму выколола глаз шпилькой для волос. Тогда я и назвалась впервые Терией Трентон. Я была уверена, что нас убьют, и почему-то мне было очень важно, чтобы меня звали моим настоящим именем. Только мы выжили. А потом попали сюда...

- А дальше я уже знаю, - продолжил Эргемар.

- Нет, - Териа глубоко вздохнула. - Ты не все знаешь. Когда погиб Роми, я решила, что мне нужен... новый защитник. Мы с ним никогда не были любовниками, он был моим опекуном, телохранителем, другом... несколько месяцев назад я бы сказала - слугой, но теперь я никогда больше так не скажу... Я понимала, что одной, без него, мне будет очень трудно. Я искала человека, который мог бы оградить бы меня от приставаний остальных, но, при этом, не пытаться принудить меня... к сожительству. Он, желательно, должен был говорить на одном языке со мной, быть достаточно авторитетным, чтобы все уважали его выбор, и достаточно джентльменом, чтобы не навязывать мне своего общества. Я видела только три кандидатуры - Дакселя, Горна и тебя. Даксель, конечно, был самым предпочтительным, тем более, что он знал, кто я такая...

- Знал?! - не выдержал Эргемар.

- Конечно. Он ведь на самом деле младший лорд Даксель, ты не знал? Все старинные аристократические семьи в Барганде так или иначе связаны между собой. Он приходится мне дядей то ли в пятом, то ли в четвертом колене. Его отец очень хорошо знал обоих моих дедов, а он сам, безусловно, понимал, кем является Териа Трентон. Но Даксель женат, и я не хотела ставить его в двусмысленное положение. Да и я сама выглядела бы так, как сейчас Элльи.

Горн не подходил мне, потому что я тогда не воспринимала его как полностью своего. Конечно, это глупость, сейчас он для меня друг, как и все остальные, но в то время для меня еще было важно то, что он - убежденный республиканец, антимонархист. Он из простой семьи, во время войны дослужился только до унтера. При старой империи дорога в офицеры была бы для него закрыта.

Поэтому оставался только ты, Драйден, - Териа глубоко вздохнула. - Я должна тебе признаться. Вначале я хотела только использовать тебя и не собиралась заводить с тобой какие-то серьезные отношения. Но потом... я полюбила... Я действительно люблю тебя и хочу, чтобы ты был со мной. Даже когда мы вернемся... Ты поедешь со мной в Барганд, Драйден?! У нас тоже можно выучиться на авиаконструктора!

- Конечно, я поеду с тобой, Тери! - ласково сказал Эргемар, глядя в ее подозрительно блестящие глаза. - Я тоже тебя люблю и не могу жить без тебя. Только обещай, что как-нибудь мы все-таки съездим в Гордану. Я хочу попробовать помириться с родителями и братьями. Я знаю, что отцу все-таки удалось расплатиться с банком и сохранить ферму. Он несколько раз через знакомых просил меня вернуться, а я, дурак, так и не сделал этого. Хотел быть независимым и самостоятельным. А теперь жалею...

- Мы обязательно поедем к тебе! - выдохнула Териа. Притянув Эргемара к себе, она поцеловала его. - Я так счастлива, что мы будем вместе!

Может быть, они бы перешли и к более решительным действиям, но тут на заднем крыльце появился озабоченный Млиско.

- Извините, что помешал, но тут пришла команда - срочно собираться. Нас отвезут на космодром не утром, а прямо сейчас.

Эргемар вскочил на ноги, помог подняться Терии, и они вместе побежали в охваченную наполовину тревожной, наполовину радостной суетой казарму. На бегу Эргемар почему-то вдруг вспомнил Боорка - того самого пришельца, который когда-то спас ему жизнь, а затем принес и свободу, и награду, и возвращение домой. Без него не было бы ничего, и Эргемару очень хотелось верить, что и у Боорка в жизни всё сложится так, как надо...

Всё было не так, как надо. Рядом с Боорком была женщина, которую он любил и которая любила его, но они молчали или обменивались ничего не значащими пустыми стертыми словами. Уже стемнело, в саду зажглись разноцветные фонари, но в маленькой беседке на берегу реки царили сумерки. Миилен куталась в темную шаль. Ее прекрасное лицо казалось единственным светлым пятном, на котором блестели словно отраженным лунным светом ее глаза.

Во всем мире, казалось, не было никого, кроме них двоих. И им двоим в этом мире не было места...

- Миилен, - Боорк предпринял новую попытку. - Завтра утром я улечу и, скорее всего, навсегда. Прошу, забудь меня. Твой дом - здесь. А я - всего лишь бесприютный и бездомный космический бродяга.

- Пусть, - тихо сказала Миилен. - Но если ты позовешь меня, я пойду с тобой. Схвачу в охапку сына, брошу все и побегу.

- Тебе плохо здесь?!

- Мне хорошо здесь. Очень хорошо. Слишком хорошо. Все ко мне прекрасно относятся. Но это не моя жизнь, чужая. Они не понимают!

Боорк промолчал. Он-то как раз понимал. Жить здесь было легко, удобно и комфортно. В большом уютном доме посреди сада, в поместье, работающем как идеально отлаженный механизм, среди приятных доброжелательных людей, под надежной охраной... Так можно было жить год за годом, занимаясь только детьми и хозяйственными заботами, в то время как большая настоящая жизнь проходила бы мимо...

Ему отчаянно хотелось обнять, утешить Миилен, но он оставался на месте, потому что точно знал: стоит им сделать хотя бы движение навстречу друг другу, и они не смогут остановиться. А это было бы предательством по отношению к Згуару, приютившему его в своем доме на эти несколько декад, и его семье, принявшей его и посчитавшей его своим... Но если бы он встал и ушел сейчас, вдруг подумалось Боорку, он бы предал Миилен. И, наверное, себя самого...

- Огонек, милая, - хрипло сказал он. - Я не могу взять тебя с собой. На планету, куда я лечу, пока не берут ни семьи, ни любимых. И я не принадлежу себе, есть люди, которых я не имею права подвести. Но я обязательно вернусь. Слышишь, Огонек, вернусь! Вернусь и заберу тебя, и мы будем вместе?!

- Правда?!

Миилен прянула навстречу ему, и они, наконец, обнялись, а затем долго целовались, ощущая и сладость, и горечь. Сделав огромное усилие, Боорк оторвался от ее губ, стараясь держать в узде руки.

- Мне пора, - произнес он, держа ее лицо в своих ладонях. - Не скучай по мне. Я вернусь!