Временные трудности (СИ) - Панфилов

Каким бы пустынным и безжизненным это место ни казалось, время от времени Ксинг встречал огоньки обитателей. Насекомые, змеи и ящерицы умудрялись выживать даже здесь. То же касалось и растений — колючие узколистые кустики и травы тянулись корнями на глубину, чтобы достать до залегающей там влаги. Это позволило питаться почти как во времена Дуоцзя, когда он поедал личинок и червей, для того, чтобы выжить.

Давно закончились все припасы, Ксинг бежал, добывал еду, тренировался, медитировал, восстанавливая ци во время короткого отдыха, после чего вновь продолжал свой путь. Путешествие всё длилось и длилось, но Ахрибад так и не появился. А потом Чёрные Пески закончились, сменившись обычной полной жизнью и ци пустыней. Это было странно и непонятно, ведь он бежал прямо, никуда не заворачивая. Раскалённый воздух Чёрных Песков был чистым и прозрачным, он просматривался на многие ли вокруг. И даже когда поднималась песчаная буря, Ксинг всё равно чувствовал окружающую ци и не терял направления. Пропустить такую мелочь, как огромный город, стоящий на горе, он не смог бы, даже если захотел. Поэтому Ксинг решил поступить по-другому. Он отправился вдоль границы Чёрных Песков, чтобы получить представление об этом месте, понять его не только разумом, но и сердцем.

Идти вдоль границы оказалось намного легче и быстрее, да и постоянные тренировки принесли результаты. Ксинг скользил, едва касаясь земли, а своей ци раздвигая набегающий ветер. И дорога, пока он не сделал полный круг, вернувшись, откуда начал, заняла чуть более дюжины дней. Ксинг нахмурился и усилил циркуляцию ци в верхнем даньтяне, погружаясь в раздумья. По его прикидкам выходило, что сколь бы огромными ни были Чёрные Пески, их размера недоставало, чтобы скрыть не просто город, но ещё и «гору, чьи чёрные скалы полны нечестивого огня». Можно было бы решить, что, как Шариф поместил остров в «аалам мастур», то есть в «тайный мир», так и колдуны Ахрибада отрезали город от пустыни. Вот только кое-что не складывалось. Во время путешествия, он не ощущал той странной изломанной ци, да и места, где Ксинг впервые зашёл в Чёрные Пески и то, из которого он вышел, оказались одно от другого слишком близко, словно в какой-то момент он просто свернул в сторону.

У него имелась идея, как проверить эту теорию, пусть изначально она и принадлежала не ему. Ксинг преобразовал ци в элемент Земли и раздвинул лишний песок до тех пор, пока не добрался до твёрдого скального основания. Положив ладони на камень, Ксинг выпустил поток ци, повелевая ей не растекаться в пространстве, а держаться вместе. Ци оказалось столь много, что земля засветилась ярким зелёным светом. Разумеется, сколь бы прочным ни был камень, он не мог вынести такого напора и тут же начал разрушаться. Но для целей Ксинга это значения не имело.

Он повернулся спиной к тому, что моряки в «Панцире» называли «маяком», и понёсся прямиком в центр Черных Песков, чувствуя собственную ци в «маяке» так явно, словно она до сих пор находилась в его теле.

Когда пустыня закончилась, он вышел, разумеется, совсем не там, где намеревался. Вновь сориентировавшись, и выяснив, куда именно попал, Ксинг обустроил новый «маяк», с твёрдым намерением повторять это до тех пор, пока не определит область, где даже его усиленные тренировками чувства давали сбой. От знакомых капитанов Тая и Зэнжона Ксинг знал, что для построения «курса» зачем-то требовалось три точки, но в подробности тогда так и не вник. Как выяснилось вскоре, третья точка тут и не понадобилась.

Два «маяка» ощущались очень отчётливо, Ксинг запросто мог определить направление с любого расстояния. Поэтому момент, когда маяки резко ушли в сторону, он определил сразу. Ксинг попробовал сменить направление, удаляясь в сторону невидимой области, но его снова увело прочь.

Ксинг громко рассмеялся. Пусть он и не знал, как попасть внутрь, но теперь это стало лишь вопросом навыков и усилий.

— Привет, Шариф! — продолжал ухмыляться Ксинг. — Не забудь приготовить все свои кольца и свитки!

Невидимый барьер, разумеется, не ответил. Впрочем, Ксинг на это и не рассчитывал.

Знания о существовании препятствия и возможность удерживать нужное направление, помогли преодолеть это препятствие всего лишь за несколько часов непрерывных попыток. В итоге Ксинг выпустил ци, «уцепился» ею за пространство вокруг, и, не полагаясь на зрение и чувства, втолкнул себя туда, где его энергия натыкалась на невидимую стену. И с не слишком сильным сопротивлением, словно пробирался через густой болотный ил, Ксинг продавил себя сквозь барьер.

— Что-то это мне напоминает, — нахмурился он при виде стены песчаного вихря, закрывающей всё небо.

Он вновь запахнул шемаг, защищая лицо не только с помощью ци, но и тканью, и бросился вперед.

Ощущение узнавания накатило с новой силой, он почувствовал, как его тело сжимает и растягивает, скручивает и ломает, словно он снова, плыл на черепашьем панцире, пробиваясь к острову, где нашел Альмирах. Но на этот раз он не только был готов, но и стал намного сильнее. Он укрыл бронёй из ци не только тело, но и одежду, защитил бурдюки и сумки. И пусть даже защитный барьер здесь оказался намного смертоносней, Ксинг вышел победителем абсолютно безо всяких героический свершений.

Он не поддался невидимой силе, попытавшейся протащить его сквозь гребни острых зубцов вулканического стекла, отогнал назойливый ураган, пытавшийся сдуть с него одежду вместе с кожей, и принял на тело десяток разрядов молнии, не позволив той бесполезно стечь по защите в землю, а вместо этого вобрал в себя её ци и пропустил через даньтяни.

Уровень энергии тут оказался настолько велик, что Ксинг, покидая барьер, даже испытал некоторое сожаление — если бы он не спешил, это оказалось бы прекрасным местом для тренировок, где неплохо было бы задержаться на несколько месяцев, а то и на годик.

Но его вела цель, так что он решительно помчался вперёд. Вскоре буря закончилась, исчезла, словно её отрубили взмахом меча. Ксинг пробежал чуть вперёд и оглянулся. Как выяснилось, смертоносная стена не только резко обрывалась, но и поднималась вверх не очень высоко — всего лишь на пару дюжин человеческих ростов. И если бы он, как положено настоящему герою, умел летать, пересечь её не составило бы никакого труда.

Ксинг вздохнул и махнул рукой. Именно для того, чтобы исправить собственные недостатки и слабости, он сюда и пришел. Он сделал шаг вперёд, туда, где посреди чёрного песка пустыни вверх вздымалась огромная