Дело совести - Джеймс Блиш

Уэр сделал какую-то пометку.

— Понимаю. И она послала вас к розенкрейцерам?

— Пыталась. Но я уже знал эту увертку. Она послала меня в Монте Альбано.

— Это меня немного удивляет. Я не думал, что вам нужны кладоискатели.

— Нужны и не нужны. Я объясню немного позже, если вы не возражаете. Прежде всего, мне нужен человек вашей специальности: тот, кто убивает, — и конечно, ни один монах тут не поможет. Я даже не обсуждал с ними этого. По правде говоря, мне хотелось проверить вашу репутацию, о которой у меня есть кое-какие сведения. Я тоже умею пользоваться газетными архивами. Когда я упомянул ваше имя монахам, их ужас убедил меня в том, что с вами, по крайней мере, стоит поговорить.

— Весьма благоразумно. И все же на самом деле вы не верите в магию — только в СЧВ и прочую подобную чепуху.

— Я нерелигиозный человек, — осторожно сказал Бэйнс.

— Понятно. Значит, вам нужна демонстрация. Вы принесли зеркало, о котором я говорил по телефону вашему помощнику?

Джек молча извлек из внутреннего кармана пиджака бумажный пакет и, достав из него ручное дамское зеркальце, запечатанное в пергамине, протянул Бэйнсу.

— Хорошо. Теперь посмотритесь в него.

Из глаз Бейнса покатились две большие капли темной крови. Он выпустил зеркало и взглянул на Уэра:

— Гипноз. Я надеялся на что-нибудь получше.

— Вытрите их, — спокойно сказал Уэр.

Бэйнс вынул свой безупречно чистый носовой платок с монограммой. На белой ткани красные пятна медленно превратились в масляно-желтое золото.

— Вы можете показать это завтра какому-нибудь металлургу, — предложил Уэр. — Едва ли мне удалось загипнотизировать и его. А теперь мы, может быть, перейдем к делу.

— Вы, кажется, сказали…

— Что даже для самого простого трюка нужен демон. Да, именно так. Сейчас он у вас за спиной, мистер Бэйнс, и будет оставаться там ровно двое суток. Запомните: двое суток. Конечно, такая безделица мне дорого обойдется, но я всегда делаю нечто подобное для скептически настроенных клиентов, и это будет включено в мой счет. Итак, прошу вас, мистер Бэйнс, что вы хотите?

Бэйнс передал платок Джеку, который аккуратно сложил его и завернул в вощеную бумагу.

— Я хочу, чтобы один человек умер, — ответил Бэйнс, — без следов насилия.

— Разумеется, но кто?

— Сейчас я его назову. Но сначала скажите, подвержены ли вы сантиментам?

— Почти нет. Правда, я не убиваю своих друзей ни для каких клиентов. А иногда не хочу убивать кое-кого из посторонних. Но в таких случаях я просто повышаю цену.

— Тогда давайте лучше рассмотрим возможности, — предложил Бэйнс — Допустим, моя бывшая жена доставляет мне массу неприятностей. Что вы скажете?

— У нее есть дети — от вас или кого-нибудь другого?

— Нет, ни одного.

— Тогда нет проблем. За такую работу я обычно беру ровно пятнадцать тысяч долларов.

Бэйнс застыл в изумлении.

— Только и всего? — пробормотал он наконец.

— Да. Мне кажется, я почти столь же богат, как вы, мистер Бэйнс. В конце концов, я сумею отыскать клад не хуже, чем белые монахи, — пожалуй, даже гораздо лучше. Я использую также «алиментные» дела для поддержания своей репутации в глазах публики, хотя в финансовом смысле терплю от них убытки.

— Какие же гонорары вас интересуют?

— Я начинаю немного оживляться, когда речь идет о пяти миллионах.

«Если он и шарлатан, то очень крупный», — подумал Бэйнс.

— Давайте вернемся к случаю с алиментами или, лучше, допустим, что меня не волнуют алименты, — на самом деле так и есть. Но, может быть, я хочу, чтобы она не только умерла, но умерла нехорошей смертью, с мучениями.

— За это я не повышаю цену.

— Почему?

— Мистер Бэйнс, я хочу вам напомнить, что не являюсь наемным убийцей. Сам я никого не убиваю — только вызываю и направляю определенные силы. Очень возможно — и даже наверняка — каждый из моих пациентов умирает в таком ужасе и в таких муках, которые не в силах вообразить ни вы, ни даже я. Но вы высказали особое пожелание, чтобы ваша жертва не имела следов насилия. Я сам предпочитаю такие убийства. Но как тут найти бесспорные доказательства предсмертных мучений, если вы захотите убедиться, что платили не зря?

— Но бывает и наоборот, мистер Бэйнс. Часто клиенты просят, чтобы их бывшие супруги умирали безболезненной, даже приятной смертью — очевидно, тут все еще присутствуют какие-то чувства. Я мог бы увеличить плату в таких случаях, если бы у трупов не оставалось следов болезней или насилия. Но мои агенты — демоны, и их невозможно принудить к милосердию. Поэтому я не принимаю подобных условий со стороны клиентов. Вы платите за смерть и получаете смерть. Обстоятельства зависят от агента, и я не предлагаю своим клиентам того, чего не могу им обеспечить.

— Хорошо, мне ясен ваш ответ, — сказал Бэйнс. — Забудьте про Долорес — на самом деле, это лишь мелкая непонятность, и не единственная. Давайте теперь поговорим о другом конце спектра. Допустим, я бы попросил вас… заняться… крупным политическим деятелем, скажем, губернатором Калифорнии или, если он ваш друг, какой-нибудь другой столь же значительной фигурой.

Уэр кивнул:

— Он вполне подойдет. Но как вы помните, меня интересовало наличие у пациента детей. Если бы у вас было «алиментное дело», я сразу спросил бы о родственниках. Мой гонорар возрастает от количества и типа людей, которых затронет данная смерть. Отчасти это то, что вы называете сантиментами, отчасти своего рода самозащита. В случае с нынешним губернатором я возьму с вас по одному доллару за каждый голос, полученный им на последних выборах. Плюс издержки, разумеется.

Бэйнс восхищенно присвистнул:

— Впервые встречаю человека, который разработал систему оплаты сантиментов. Я понимаю, почему вас не интересуют «алиментные дела». Когда-нибудь, мистер Уэр…

— Доктор Уэр. Пожалуйста, называйте меня так. Я доктор теологии.

— Извините. Я просто хотел сказать, что когда-нибудь спрошу у вас, зачем вам столько денег. Такие астеники, как вы, редко находят хорошее применение деньгам. Тем не менее я вас понимаю. Все должно быть оплачено авансом?

— Авансом оплачиваются издержки. Гонорар после выполнения заказа. Надеюсь, вы понимаете, мистер Бейнс…

— Доктор Бейнс. Я доктор права.

— Примите и вы мои извинения. Теперь, когда мы обменялись любезностями, я хочу, чтобы вы поняли: меня еще никто никогда не обманул.

Бейнс подумал о том существе, которое будто бы должно сидеть у него за плечами до послезавтрашнего дня. Судя по тесту с золотыми слезами на носовом платке, он мог надеяться, что ему не придется обманывать Уэра. Собственно, Бэйнс и не собирался его обманывать.

— Хорошо, — сказал он, поднимаясь. — Контракт нам, пожалуй, не нужен. Я согласен на ваши условия.

— Но для чего вам нужна смерть губернатора Калифорнии?

— О, мы будем рассматривать ее как первый шаг. Джек обсудит с вами остальные детали. А мне сегодня нужно вернуться в Рим.

— Вы сказали «первый шаг»?

Бэйнс коротко кивнул, Уэр так же поднялся:

— Очень хорошо. Я больше не стану задавать вопросы. Но, по правде говоря, я должен предупредить вас, мистер Бэйнс: если вы захотите сделать еще один подобный заказ, я спрошу о ваших намерениях.

— Кстати, — заметил Бэйнс, скрывая свое недовольство, — мы должны будем обменяться признаниями. Скажите, доктор Уэр, этот, э-э, демон, который сидит у меня на спине, уйдет сам в положенное время, или мне нужно встретиться с вами еще раз, чтобы избавиться от него?

— Он не сидит на вашей спине, — ответил Уэр. — И он уйдет сам. Вопреки Марло, несчастье не любит компании.

— Ладно, посмотрим, — усмехнулся Бэйнс.

Некоторое время Джек Гинзберг испытывал странное ощущение человека, который не понимает происходящего и потому считает, что от него могут избавиться. Как будто некое чудовище заглотило его по ошибке и собралось отрыгнуть обратно.

Ожидая, когда его отрыгнут, Джек занялся своими мелкими делами: погладил щеки, проверяя, хорошо ли они выбриты, восстановил складки на брюках, посмотрел счета за последнюю неделю, думая между тем — как обычно в минуты досуга — о новой девушке и о том, как она выглядела бы в тех или иных позах. Впрочем, возможно, она не представляла собой ничего особенного. Часто за незначительными достоинствами скрывались большие недостатки.

Однако, когда шеф ушел, а Уэр вернулся к своему столу, Джек уже вполне был готов заняться делом. Он всегда гордился своим абсолютным самоконтролем.

— Итак, ваши вопросы? — осведомился Уэр, откинувшись на спинку кресла.

— Их немного, доктор Уэр. Вы упомянули об издержках. О каких издержках идет речь?

— В основном, разъезды, — ответил Уэр, — Мне надо увидеть пациента лично. В данном случае это потребует поездки в Калифорнию, которая представляет для меня большое неудобство и потому вносится в счет. Сюда входит оплата полета, гостиничных номеров, питание и другие мелкие расходы. Я их перечислю после выполнения заказа. Затем возникает вопрос: как увидеть губернатора? У меня есть коллеги в Калифорнии, но магия и политика пересекаются сравнительно редко, и мне понадобятся средства, чтобы подкупить некоторых должностных лиц. В целом же, я думаю, аванс в десять тысяч не будет слишком мал.