Обитель Солнца (СИ) - Московских Наталия

Бенедикт оглядел присутствующих и опустил руки, задержав одну на груди. Он заговорил сбивчиво, как человек, который был не в силах поверить, что его мечта исполнилась. Большинство людей сочли его голос воодушевленным, но усталым. Кто из них мог знать, что усталости Бенедикт сейчас не испытывал? Он чувствовал желание лететь вперед вихрем, сметая все на своем пути, но знал, что должен притушить этот огонь и показать себя хоть немного утомленным этой изнуряющей дорогой. Но не слишком утомленным. Он должен был чувствовать то же, что те, кто пришел с ним, но быть сильнее. Не недостижимо, но ощутимо.

Это было бы сложно, если бы Бенедикт Колер не жил так годами. Он знал, что значит вовремя показать то, чего не испытываешь, знал, как завоевать внимание каждого присутствующего, и делал это, почти не стараясь. Будто он источал особую энергию, которая сосредотачивала на нем взгляды людей, хотели они сами того или нет.

— Край миражей считается непроходимым, — продолжил он. — Альбьир была естественной защитой Малагории не одно столетие, потому что никто не рисковал соваться сюда, а если и совался, то погибал. Мы — выжили. — Он сжал приложенную к груди руку в кулак и резко устремил взгляд на первые ряды людей. Он напоминал хищную птицу, которая готова броситься на добычу. — Да, мы потеряли очень многих. Нас было шестьсот. Осталось четыреста. — Он покачал головой. — Те, кто сгинул здесь, навечно останутся в моей памяти. Те, кто вернутся на материк, останутся в памяти Арреды в веках. Вы станете героями. Можно сказать, уже стали. — Он вздохнул и приступил к самой важной части своей речи: — Но идти в Грат такой большой группой нельзя. Со мной в столицу отправится небольшими группами не более сорока человек. Остальные… — Бенедикт указал направление, ведущее не к Грату, а к порту Адес. — В той стороне располагаются города Тинай, Бакер-ал-Видас и Конфур. Ваша задача — отвлечь внимание царя на них. Все награбленное останется вашим! — громко заявил он.

Среди людей прокатился воодушевленный рокот. Идеей разжиться добром жителей, предпочитающих царствование над ними аркала, загорелись не только бывшие каторжники, но и воины, многих из которых Война Королевств оставила в разной степени бедности.

Бенедикт догадывался, что, если Бэстифар отправил армию в Адес и Оруф, Грат должны были остаться защищать кхалагари. Это смертоносные солдаты, фанатично готовые отдать жизнь за своего царя, поэтому нужно, чтобы как можно больше кхалагари Бэстифар отправил в города наводить порядки.

— Действуйте громко, — продолжал Бенедикт. — Привлеките внимание. Грабьте, разрушайте, убивайте, если нужно отвоевать свои трофеи. Пока вы будете властвовать в мирных городах, мы станем тенью, что проберется в Грат. — Он оглядел воодушевленно слушавших его людей. На их лицах почти не осталось следов усталости. — Аркал и данталли, ради которых мы сюда явились, умрут, и мы победим!

Альбьир взорвалась воинственным криком, который, подумал Бенедикт, могли бы даже услышать в близлежащем городе. Тем лучше: пусть распространяют слухи, пусть боятся.

Скоро все будет кончено.

***

Грат, Малагория

Пятый день Гуэра, год 1490 с.д.п.

Грозным вихрем Бэстифар влетел в комнату, где вел дела Фатдир, после того, как побледневший стражник посмел вызвать царя к первому советнику.

— Что происходит? — нахмурившись, с порога спросил аркал.

— Плохие новости, Бэстифар, — глухо отозвался Фатдир. И это значило, что новости действительно плохие, потому что первый советник даже пропустил свою любимую игру, не став называть его «государь» или «мой царь».

Прикрыв за собой дверь, аркал прошел к заваленному бумагами столу советника и прищурился. Обыкновенно Фатдир держал свой стол в порядке, и крайне редко можно было заметить здесь такой хаос. Впрочем, даже если беспорядок возникал, Фатдир быстро и эффективно справлялся с ним, а сейчас казалось, что вопросы опрятности рабочего места занимали советника в самую последнюю очередь.

— В чем дело? — вновь спросил Бэстифар. — Стражник сказал, что ты просил срочно зайти к тебе. Излагай.

Фатдир, который выглядел постаревшим и похудевшим, провел рукой по лбу, и Бэстифар не мог не заметить легкую дрожь его ладони.

— Я просил зайти не только вас, — сказал он. — Давайте дождемся…

Договорить он не успел: послышался аккуратный стук в дверь.

— Господин Ормонт? — окликнул Фатдир, поднимаясь из-за стола, но продолжая опираться на него, будто без этого потерял бы равновесие.

Мальстен показался в дверях. Бэстифар небрежно махнул ему, жестом призывая, чтобы данталли побыстрее подошел. Судя по всему, ему не терпелось узнать, что такого ужасного хочет сообщить ему Фатдир.

— В чем дело? — Голос Мальстена звучал ровно и казался спокойным, но Бэстифар давно научился различать его вечную фоновую мрачность, готовность к самому плохому исходу и напряжение.

Фатдир тяжело вздохнул.

— В течение этого дня донеслось два сообщения из окрестностей Грата, — мрачно сообщил он. — Вчера вечером в Конфуре начала орудовать группа разбойников. Очень большая группа, несколько сотен. Судя по сообщениям, одеты в красное, но не малагорцы. Группа движется ураганом в сторону Грата, оставляя после себя гору трупов и толком не встречая сопротивления…

Бэстифар округлил глаза, резко втянув воздух.

— Сегодня они уже переместились в Бакер-ал-Видас, — продолжал Фатдир. На их пути Тинай, а дальше…

— Они будут здесь, — мрачно закончил за него Мальстен, переведя взгляд на Бэстифара. Руки аркала сжались в кулаки, в глазах загорелся огонь животной ярости, лицо покраснело, на шее набухли вены. Мальстен предупреждающе покачал головой. — Бэс…

Оклик будто послужил сигналом, которого аркал только и ждал. Он сорвался с места и решительно направился к двери.

— Я иду им навстречу. Они будут умирать в муках!

Мальстен кинулся вслед за ним, поймав его за локоть.

— Бэстифар! — успел выкрикнуть Фатдир.

— Бэс, не надо! Стой! — крикнул Мальстен. — Подожди, нельзя действовать сгоряча.

Бэстифар повернулся к нему, сверкнув на него взглядом, полным ненависти. Если бы взгляды обладали силой уничтожать, они выглядели бы примерно так.

— Нет. Времени. Ждать, — сквозь зубы и нарочно разделяя свои слова паузами для большего веса, процедил Бэстифар. — Эти твари убивают моих людей, а я должен отсиживаться во дворце?!

Мальстен поморщился. Он представлял, каково Бэстифару.

— Хотя бы выясни все до конца, — мягко попросил данталли, переводя взгляд на Фатдира, который с благодарностью кивнул ему. — Откуда они здесь? — качнул головой Мальстен. — Пришли со стороны Адеса? Были сообщения о нападениях в порту?

Фатдир покачал головой.

— Это и странно, — сказал он. — Я связывался с Сендалом, он сказал, что в Адес с кораблей никто не сходил.

— Из Оруфа? — непонимающе прищурился Мальстен, тут же возразив самому себе: — Не может быть. Так быстро не дошли бы. К тому же разрушения тогда начались бы с других городов. Разве могли люди Совета прийти с еще какой-то стороны, если не из портов?

Фатдир поджал губы, покосившись на карту Малагории, разложенную у него на столе. Бэстифар прерывисто вздохнул, его злость казалась почти осязаемой.

— Альбьир… — еле слышно произнес он, тут же качнув головой. — Быть не может! Кем надо быть, чтобы сунуться туда…

— И выжить, — кивнул Фатдир. — Нужно быть безумцем. Край миражей смертоносен, он должен был сбить с пути, вызвать страшные видения, лишить возможности видеть, а хищники пустыни довершили бы дело…

Мальстен вопрошающе изогнул бровь.

— Лишить возможности видеть? — переспросил он. — Я скажу, кем надо быть, чтобы сунуться туда и даже выжить. — Голос его преобразился, и холодная ненависть отчетливо проступила в нем. Взгляд преисполнился мрачной решимости. — Надо быть Бенедиктом Колером и его шайкой. Среди его людей есть слепой воин, который потрясающе ориентируется в пространстве. Уж не знаю, каким образом у него это получается, но… если он был среди них, он мог вывести людей.