На самом дне (СИ) - Антон228

— Прости, я не хотел тебя пугать. — Я осторожно погладил её и она медленно убрала руки, которые были в любую секунду готовы вернуться в прежнее положение. — Просто ложись рядом, не нужно ничего делать.

Я лёг и она послушно легла рядом со мной, больше не предпринимая никаких попыток залезть ко мне в штаны.

— Вот так, всё, можешь поспать. — Я обнял её и легонько погладил по голове. В ответ же она прижалась ко мне, что меня немного удивило, ведь в прошлый раз она такого не делала.

"Неужели, привыкает?" — Я улыбнулся и закрыл глаза.

* * *

Прошло чуть меньше недели с того момента, как я попал в рабство. А если быть точнее — шесть дней. За это время мне удалось наконец раскопать путь к канализации, однако это не далось мне легко — голод давал о себе знать и я с трудом спал, чувствуя, как мой желудок сворачивается в трубочку.

Я был прав — работорговцы кормили нас даже не раз в два, а раз в три дня. И вот, когда волкодевочка "отработала" свою еду и работорговец наконец ушёл, она, вместо того, чтобы начать жадно есть кашу, взяла миску и потащила её ко мне.

— Ты чего? — Спросил я ее, когда она протянула мне миску водянистой каши. — Ешь давай, я не буду.

Волкодевочка продолжала молча смотреть на меня и протягивать миску, но принять ее мне совесть не позволяла.

Мне было очень жалко эту волкодевочку, над которой каждый день жестоко издевались работорговцы. В последнее время я заметил, что у неё было горячее тело и не была исключена вероятность, что она подхватила инфекцию.

Жить ей оставалось не долго — я иногда заглядывал в её статус, который стабильно понижал её характеристики, которые ещё до моего прихода зашли далеко в отрицательное значение.

"Неделя, может быть две — больше она не протянет."

Но моё тепло хоть немного смягчало её страдания. В последние пару дней ей уже не требовалось моё разрешение — она приучилась сама ночью ложиться ко мне и прижиматься всем телом.

Не прекращала она и пытаться залезть ко мне в штаны. Я догадываюсь, что ей, скорее всего, просто вдолбили в голову, что это нужно делать, но опять же, я никак не мог позволить ни себе ни ей этим заниматься.

Я просто не мог бы спокойно жить после такого, ведь так поступают лишь конченные ублюдки, коими являются работорговцы. Уподобляться им — последнее, что я бы сделал в этой жизни.

Девочка в целом начала чаще оказывать мне знаки внимания. Если раньше она сидела и смотрела в пустоту, то теперь я чувствовал её взгляд, пока раскапывал путь. Да и днём она постоянно поглядывала в мою сторону.

Когда она смотрела на меня во время того, как её насиловали, я чувствовал себя так ужасно, что мне хотелось или провалиться в бездну, или просто встать и задушить того урода, который делал это с ней.

Но я терпел. И она тоже терпела, не высказывая никакого недовольства.

"И все-таки, какая же я сука…" — Чувство вины за бездействие, скорее всего, останется со мной навсегда.

Но есть один способ, который позволит мне искупить свою вину перед волкодевочкой.

Я спасу её.

На самом деле, сбежать вместе с ней я хотел чуть ли не с самого начала.

Оставлять её здесь — значит отказаться от последней капли человечности внутри себя. Посрать на месть, логику и какие-то оправдания — если я не могу защитить обычную девочку от работорговцев, то какой из меня нахрен человек? Я ничем не буду от них отличаться.

Дыра уже была закончена и всё, что мне оставалось — это прыгнуть в неё. Я посмотрел на волкодевочку, которая пристально смотрела на меня, ожидая когда же я наконец лягу спать.

Я встал и подошёл к решётке, на которой висел факел, сорвал его, а затем вернулся к дыре.

"Вроде, не сильно глубоко." — Я осветил проем и увидел, что до самой канализации лететь где-то метров пять. Высота не маленькая, но вода должна смягчить падение.

— Эй, давай сбежим. — Я повернулся и посмотрел на волколюдку, которая, как и всегда, ничего мне не ответила. — Сейчас я прыгну в эту яму, а ты прыгнешь следом. Если ты это сделаешь, то я обещаю, что больше никто не сделает тебе больно. Хорошо?

Девочка как и всегда, абсолютно никак не отреагировала на мои слова. Даже ее взгляд ни на каплю не изменился после моего предложения.

— Я прыгаю.

Зажав нос и закрыв глаза, я прыгнул вниз.

Ощущение полёта заставило моё сердце бешено стучать, хотя летел я, наверное, меньше секунды.

А затем…

Я погрузился в воду. И это был самый худший опыт, который мне только довелось пережить. Окунуться в зелено-коричневую, полную говна, мочи и какой-то склизской массы воду даже врагу не пожелаешь.

Откашлявшись и поскорее выплюнув то, что попало в рот, я посветил факелом наверх.

Из-за отсутствия освещения я больше не видел самой камеры и оставалось только гадать — решит ли волколюдка прыгать или откажется.

— Прыгай! Я тебя поймаю! — Я несколько раз окликнул волколюдку, но со стороны дыры не было никаких признаков движения. — Ну пожалуйста! Прыгай! Блять…Прыгай кому говорю! Я тебе приказываю!

Как бы я ни пытался, но никакой метод не помог уговорить её последовать за мной.

"Надо было за шкирку её схватить и бросить в яму…"

И когда я уже отчаялся и собрался идти, позади меня неожиданно раздался всплеск воды.

— Черт! — Я вставил факел в застывшую грязь и полез в воду, чтобы найти упавшую зверолюдку.

Для меня вода была по грудь, но девочка запросто в ней утонет, особенно в таком состоянии.

Я шарил по дну руками и ногами, но мне никак не удавалось нащупать её.

"Нет…" — Я отказывался верить в то, что она так глупо умрёт и стал быстрее обыскивать дно.

— Нашёл! — Схватив руку девочки, я тут же высунул её из воды, но как только я увидел её, улыбка сошла с моего лица. Потому что это была не девочка, а чей-то давно сгнивший и вздувшийся труп.

— АААААА! — Испугавшись, я бросил его, а сам не удержался и рухнул в воду. В этот же самый момент чья-то рука схватила мою ногу и я тут же потянул её наверх.

В этот раз это была действительно волкодевочка, которая крепко вцепилась в меня и тяжело дышала — в её состоянии продержаться минуту под водой было невозможно, но она каким-то чудом это сделала.

— Всё хорошо…теперь всё будет хорошо… — Я погладил её по спине и обнял. — Держись за меня крепко, мы выберемся отсюда.

Посадив волкодевочку на плечи, я стал прорываться через плотную воду, стараясь не упасть, ведь на моих плечах был очень важный груз.

Волкодевочка крепко вцепилась в мои волосы, чуть ли не вырывая их. Ей было очень страшно, но она все-же решила довериться мне. И я её не подведу.

Только…с её рук мне прямо на лицо стекала противная жижа, которая практически полностью перекрывала моё зрение. Но я не жаловался. Нельзя больше жаловаться, после того как я увидел жизнь этой волкодевочки.

Вскоре мы добрались до решётки, которая преграждала нам путь. По бокам от неё появились дорожки, по которым можно было пройти и я немедленно забрался на них, радуясь, что мне больше не придётся плавать в этой зловонной воде.

Однако, через дорожки тоже нельзя было пройти дальше — путь преграждала решетчатая дверь, которая была заперта на навесной замок.

"Ха, нашли чем напугать." — Я поставил факел и выплюнул заколки.

Без каких либо проблем взломав замок, я двинулся дальше.

— Совсем плохо, да? Потерпи ещё немного. — Я чувствовал, как температура девочки повысилась ещё сильнее, а она сама стала тяжело дышать. Её хватка немного ослабла, но она не сдавалась и изо всех сил продолжала держаться за меня.

"Черт, когда там уже выход…" — Канализация оказалась слишком большой и шли мы уже довольно долго.

Вскоре мне встретилась ещё одна решетчатая дверь, у которой было аж два навесных замка. Впрочем, количество меня никак не останавливало. Взломав оба замка и открыв дверь, я пошёл дальше.

И лишь через несколько метров до меня дошло, почему эту дверь так надёжно заперли.