Полная история Христианской Церкви - Александра Бахметева

В течение VII века калифы распространили свою власть на Персию, Армению, Каппадокию, Кипр, Родос и часть Африки, но потерпели неудачу, осаждая Константинополь, и вынуждены были платить дань Греческой империи. Это было при императоре Константине Погонате (668–685). Считая своей святой обязанностью распространение ислама, калифы после победы требовали от побежденных признания Магомета пророком, налагали на них дань, от которой освобождались лишь те, которые соглашались принять ислам. Часто подвергали христиан преследованиям и тяжким истязаниям, ругались над их верой, упрекали их в многобожии и идолопоклонстве, ссылаясь на то, что они поклоняются Святой Троице и чествуют иконы. Во многих странах христианство очень оскудело, а вместе с этим падало и просвещение: разрушались школы и библиотеки. Есть сведения, что калиф Омар, завладев Александрией, велел сжечь тамошнюю библиотеку, самую значительную в мире (638). «Если эти книги содержат то же, что Коран, то они не нужны, – говорил он, – если же другое, то они вредны». Рассказывают, что городские бани в течение шести месяцев топили драгоценными рукописями Александрийской библиотеки, основанной Птолемеем почти за триста лет до Рождества Христова.

Мечеть Омара. Иерусалим

Преследуя христиан, победители в пику им оказывали покровительство еретическим сектам несториан и монофизитов в Египте, Сирии и Месопотамии. Хотя это покровительство не относилось к их вере, но еретики, ненавидевшие православных, которых называли общим именем мельхитов (исповедующих веру царя), оказались полезными союзниками и верными подданными магометан.

За все это время внешних невзгод не прекращались и внутренние смуты, возбуждаемые богословскими спорами. Еретические секты продолжали враждовать и между собой, и с православными. Император Ираклий вступил в спор и еще больше запутал его. Желая примирить монофизитов с православными, он по совету константинопольского патриарха Сергия издал повеление (630) признавать во Христе при двух естествах одну Божественную волю. Это произвело сильное волнение. Александрийский патриарх Кир, согласный с новым учением, подтвердил его на Поместном соборе, папа Гонорий тоже согласился, но иерусалимский патриарх Софроний, славный мудростью и ученостью, убедительно доказывал, что новые лжеучители, которые стали известны под именем монофелитов (единовольники), проповедуют то же, что и монофизиты, и на Соборе осудил это лжеучение. Ираклий прибег опять к очень неудачной мере. Он обнародовал изложение веры, которым повелевалось без всякого рассуждения и спора признавать одну волю во Христе. Споры не утихли, а усилились. Смелым и красноречивым противником монофелизма явился игумен Максим, очень уважаемый в Константинополе[264]. Он был знатного и богатого рода и в молодости занимал важную должность при дворе, потом вступил в монашество и посвятил себя молитве и ученым трудам.

Преподобный Максим Исповедник. Икона

Внук Ираклия Констанций (641–668 гг.) следовал примеру своего деда и в 648 году обнародовал указ, известный под именем Образа веры, в котором запрещал рассуждать о спорном вопросе. Но споры не умолкали.

Начались по местам гонения против ослушников царского веления; епископы-монофелиты объезжали области, чтобы распространять свое учение, и вербовали себе приверженцев то увещаниями, то силой. Тогда Максим, оставив Константинополь, поехал в Италию и Африку, чтобы противодействовать успехам лжеучения. Он имел жаркие прения с монофелитами и нашел себе союзника в римском папе Мартине, который, созвав Собор в Латеране, предал анафеме новую ересь и указы, поддерживавшие ее.

Когда об этом узнал император, то послал в Рим людей, чтобы схватить Мартина. Папу привезли в Константинополь и, обвинив в вымышленном преступлении, били и мучили его и наконец отправили в заточение в Херсонес, где святой страдалец скончался, не изменив истине (♣ 653).

Такая же участь ожидала и Максима. Его с двумя учениками привезли в Константинополь и заключили в темницы, где они претерпели всякого рода страдания и лишения, но остались непреклонны. Тогда обвинили Максима в измене и послали его во Фракию в заточение. Максим переносил гонение с кротостью и твердостью духа истинного христианина. «Благодарю Бога, – восклицал он, – что страдаю за вымышленные преступления; да омоются этим вольные прегрешения мои». Через некоторое время Максима возвратили. Так как он пользовался всеобщим уважением, то приверженцам монофелитства было крайне желательно склонить его к общению с ними: это могло послужить к утверждению их учения. Употребляли всевозможные меры, чтобы выманить у него согласие: и увещания, и лесть, и угрозы – но все осталось тщетно. Максим был непоколебим. Не сумев склонить его к соглашению, убеждали его, по крайней мере, молчать о вере своей.

– Молчать об истине то же, что отвергать ее, – отвечал он.

– Нам дела нет до твоих убеждений, – говорили ему, – в сердце веруй, чему хочешь, только молчи.

– Господь велит не одним сердцем, но и устами исповедать Его, – возразил Максим, – святой апостол говорит: Сердцем веруется в правду: устами же исповедуется во спасение.

Когда убедились, что увещания тщетны, прибегли к пыткам. Максим с твердостью перенес истязания. Его мучили, били, наконец отрезали ему язык и правую руку и вместе с учеником Анастасием, разделившим его страдания, отправили в скифскую страну. Его ученик умер дорогой, а св. Максим томился три года в заточении, терпя всевозможные лишения. Он скончался в 662 году. Церковь благоговейно чествует память преп. Максима Исповедника 21 января и 13 августа. Он оставил несколько сочинений, в которых выражаются твердая вера и горячая любовь к Богу и ближним.

Насилия и гонения, конечно, не привели к миру, и открылась необходимость решить вопрос Вселенским Собором. В 680 году, при императоре Константине Погонате, был созван Шестой Вселенский Собор, третий Константинопольский. В нем участвовали 170 отцов. После долгих прений было положено: «Признавать в Иисусе Христе без смешения и разделения две воли, сообразно двум естествам». По истечении одиннадцати лет Собор вновь открыл свои заседания в царских палатах, называемых Трулльскими. Возникла необходимость пересмотреть некоторые правила, касавшиеся церковного благочиния. Повторив осуждение монофелитов, и в том числе папы Гонория, Собор принял за церковный закон 85 Правил апостольских, Правила Вселенских Соборов и семи Поместных. Этот Собор называется Трулльским, а также Пято-Шестым, потому что был как бы дополнением Пятого и Шестого.

На Шестом Соборе участвовал как один из ревностных защитников истины св. Андрей Критский[265], синкелл (домашний секретарь) иерусалимского патриарха. Впоследствии он был архиепископом на острове Крит и славился благочестием и усердием к вере. Ему Церковь обязана Великим каноном покаяния, который читается в первые четыре дня Великого поста и известен под его именем.

В начале VIII века император Филиппик (Филипп Вардан, 711–715) хотел опять восстановить монофелитство и, на беззаконном соборе осудив Шестой Вселенский Собор, повелел удалить из храмов изображения святых отцов, участвовавших на нем. Это повеление произвело всеобщее негодование. В Риме вспыхнул мятеж, в Константинополе громко роптали, и Филиппик вскоре после этого лишился престола.

Монофелиты, не покорившиеся решению Шестого Вселенского Собора, собрались на горе Ливан, около монастыря Марона, одного из их епископов, и приняли название маронитов, под которым существуют и доныне.

В VIII веке сарацины расширили свои завоевания, покорили окончательно Африку, где очень скоро почти совсем сокрушили христианство, уже давно слабевшее от беспрестанных волнений донатистов, гонений вандалов и по другим причинам. Магометане налагали на побежденных дань, от которой можно было освободиться лишь принятием ислама. И уже к концу VIII века дань не взималась с Африки, потому что весь народ принял закон завоевателей. Страна Киприана Александрийского и блаженного Августина вместе с верой утратила и христианское просвещение. Дикость и невежество быстро распространились в областях, где некогда процветали вера и науки. Те, которые еще оставались христианами, хранили втайне свою веру. Впоследствии малое число африканских христиан, приняв некоторые обычаи магометан, стали называться мозарабами.

Из Африки сарацины распространили свою власть и на Испанию, находившуюся тогда под владычеством вестготов. Предательство одного готского вождя, Юлиана, помогло им. Юлиан, оскорбленный королем Родригом, сам призвал сарацин в Испанию и помог им завладеть краем. Были и другие условия, благоприятные для завоевателей: король не пользовался доверием подданных; народ, изнеженный и развращенный, был равнодушен к судьбе страны; духовенство заботилось лишь о власти и выгодах; многочисленные евреи, жившие в Испании, раздраженные жестокими гонениями, готовы были содействовать пришельцам. Испания покорилась бесславно, почти без сопротивления. Архиепископ Толедский и сыновья низложенного короля Витицы были в числе предателей и изменили гражданскому долгу. Король Родриг прибыл на поле битвы в богатой колеснице, в пурпуровой мантии и золотом венце, но вскоре искал спасения в бегстве и погиб в болотной грязи близ Гвадалквивира (711). Сарацины послали его голову в Дамаск. «Такова, – писал один из их историков, – судьба вождей, которые удаляются с поля битвы». Очень малое число населения Испании, не покорившееся сарацинам, отстаивало свою независимость в одной области Астурии под начальством Пелагия. Христиане получили от победителей право хранить свою веру и совершать богослужение, но за это должны были платить дань, и многие признали Магомета.