Избранное - Романы. Повесть. Рассказы - Мюриэл Спарк

— О чем они говорят? — спросила Труди, когда несколько туристов, смеясь во весь белозубый рот, прошли мимо.

— Хвастаются гоночными машинами.

— У них что, есть гоночные машины?

— Нет и в помине. Иногда они выдумывают, что их пригласили сниматься в кино. Вот и смеются.

— С чувством юмора у них неважно.

— Они из разных стран — им приходится шутить так, чтобы всякий понял. Поэтому они и болтают о гоночных машинах, которых нет и не было.

Труди посмеялась, чтобы показать, что оценила шутку. Ричард сообщил ей, что ему тридцать лет, и она решила, что это похоже на правду. Не дожидаясь вопроса, она сказала, что ей скоро исполнится двадцать два. Услышав это, Ричард посмотрел на нее, отвернулся, снова посмотрел и взял за руку. Ибо, как он впоследствии объяснил Гвен, столь замечательное известие, можно сказать, подстрекало к роману.

Их роман начался на озере в тот день, когда, сидя босиком в лодке, они затеяли игру — прикладывали пятку к пятке, носок к носку. Труди с визгом выгибалась назад и прижималась к пяткам Ричарда своими.

Вернувшись домой и увидев Гвен, она взвизгнула:

— Я без ума от Ричарда! Как хорошо, когда мужчина старше тебя!

Гвен, сидевшая на кровати, с удивлением посмотрела на Труди:

— Он не намного тебя старше.

— Я скостила себе несколько лет, — сказала Труди. — Ты не против?

— Сколько же ты себе скостила?

— Семь лет.

— Лихо, — сказала Гвен.

— Что ты имеешь в виду?

— Что в смелости тебе не откажешь.

— Зачем ты вредничаешь?

— Я не вредничаю. Чтобы начинать снова и снова, нужно мужество, вот и все. Другим бы это осточертело.

— Ну что я понимаю в жизни! — воскликнула Труди. — Откуда у меня жизненный опыт, ты что?

— Твоя правда, — согласилась Гвен. — Посмотришь на тебя, и сразу видно, что тебе твой опыт не помог. Ты и раньше применяла эту тактику? Выдавала себя за двадцатилетнюю?

— По-моему, ты ревнуешь, — заметила Труди. — Не ожидала я от тебя. Хотя в твоем возрасте все женщины такие.

— Век живи — век учись, — сказала Гвен.

Труди накрутила локон на палец.

— Да, мне еще многому предстоит научиться, — ответила она, глядя в окно.

— О боже! — хихикнула Гвен. — Ты что, сама поверила, что тебе двадцать два?

— Я сказала Ричарду, что мне только будет двадцать два, — призналась Труди. — Да, поверила. В том-то и дело. Мне двадцать два и ни днем больше.

В последний день отпуска Ричард катал Труди по озеру, в котором отражалось низкое серое небо.

— Сегодня здесь совсем как на Уиндермире, правда? — сказал он.

Труди не бывала на озере Уиндермир, но согласилась, глядя на Ричарда сияющими глазами двадцатидвухлетней девушки.

— Иногда, — продолжал он, — здесь совсем как в Йоркшире, но это только в плохую погоду. А посмотришь на горы, и кажется, что ты в Уэльсе.

— Я то же самое Гвен говорила, слово в слово, — сказала Труди. — Прямо, говорю, как в Уэльсе.

— Ну, на самом-то деле разница огромная. Здесь...

— Гвен меня и слушать не стала. Она, конечно, женщина уже немолодая, да еще в школе работает... Когда учитель — мужчина, это совсем другое дело... Она думает, раз она учительница, ей можно обращаться со мной как с ребенком. Что ж, ничего удивительного...

— Ну что ты!

— Ты давно знаком с Гвен?

— Несколько лет, — ответил Ричард. — Она славный человек, малышка. В большой дружбе с моей матерью. Прямо-таки член семьи.

В Лондоне Труди собиралась переехать на другую квартиру, но от этого ее удержало желание быть рядом с Гвен, которая каждый день виделась с Ричардом в школе и вдобавок дружила с его матерью. Только от Гвен Труди могла узнать кое-какие захватывающие подробности.

Она то и дело врывалась к Гвен.

— Представляешь, он ждал меня после работы и отвез домой, заедет в семь, а на выходные...

Нередко Гвен отвечала:

— Отдышись. У тебя что, сердце не в порядке? — Гвен ведь жила на втором этаже.

Труди это просто бесило: неужели Гвен не понимает, что если у нее и перехватило дыхание, то потому только, что ей двадцать два и она без ума от Ричарда.

— Я без ума от Ричарда, — сказала Труди. — Даже не верится, что мы только месяц знакомы.

— Он приглашал тебя домой? — осведомилась Гвен. — Чтобы познакомить с матерью?

— Нет... пока. Ты думаешь, пригласит?

— Да. Рано или поздно.

— Ты не шутишь? — Труди по-девичьи порывисто обняла бесстрастную Гвен.

— Когда приезжает твой отец? — спросила Гвен.

— Он если и приедет, то ненадолго. В Лестере его держат дела. К тому же он терпеть не может Лондон.

— Пусть непременно приедет и выяснит, какие у Ричарда намерения. Ты еще слишком юная, за тобой нужен глаз да глаз.

— Хватит дурачиться, Гвен.

Часто Труди расспрашивала Гвен о Ричарде и его матери.

— Как у них с деньгами? Она интеллигентная женщина? Что у них за дом? Ты давно знаешь Ричарда? Почему он до сих пор не женился? А его мать, она...

— Люси прелесть. В известном смысле, — сказала Гвен.

— Как, ты зовешь ее просто Люси? Вы, значит, настоящие подруги?

— Я в известном смысле член их семьи, — ответила Гвен.

— Да, Ричард мне об этом часто говорил. Ты там бываешь каждое воскресенье?

— Почти каждое, — сказала Гвен. — Там занятно, можно иногда увидеть новые лица.

Кончалось лето. Труди каждое воскресенье проводила с Ричардом.

— Почему же, — спрашивала она, — почему он до сих пор не познакомил меня со своей матерью? Если бы моя мама не умерла и жила бы в Лондоне, я, уж конечно, пригласила бы его домой и представила ей.

Труди делала намеки Ричарду:

— Хорошо бы тебе встретиться с моим отцом. Обязательно поезжай на рождество в Лестер. У отца столько дел, что он там живет безвыездно. Он управляющий страховой компанией. Преуспевающая фирма.

— К сожалению, не могу оставить маму на рождество, — ответил Ричард, — но с удовольствием познакомлюсь с твоим отцом как-нибудь в другой раз.

От его загара не осталось и следа, и Труди он казался еще изысканнее и недостижимее, чем прежде.

— По-моему, — сказала Труди в своей девичьей манере, — родители должны знать того, кого ты любишь.

Ведь между ними уже было решено, что они любят друг друга.

Октябрь подходил к концу, а Ричард все не знакомил Труди со своей матерью.

— Какая тебе разница? — спросила Гвен.

— Это, безусловно, был бы шаг вперед, — объяснила Труди. — Наши нынешние отношения не могут длиться вечно. Я хочу знать, чего мне ждать от него. В конце концов, мы оба свободны, мы любим друг друга. Знаешь, мне кажется, что у него нет серьезных намерений. Вот если бы он познакомил меня со своей матерью, это что-нибудь да значило бы. А?

— Несомненно, — подтвердила Гвен.

— Мне даже неудобно звонить ему домой, пока мы с ней незнакомы. Если его мать снимет трубку, что, спрашивается, я ей скажу? Я должна с ней познакомиться. Только об этом и думаю.

— Это чувствуется, — заметила Гвен. — А ты ему так прямо и скажи. Познакомь меня, мол, с твоей матерью.

— Ну знаешь, Гвен, есть такие вещи, о которых девушка ни за что не заговорит первой.

— Зато женщина заговорит.

— Опять ты про мой возраст? Повторяю: мне кажется, что и на самом деле мне двадцать два. И мысли у меня такие, как будто мне двадцать два. Двадцать два во всем, что касается Ричарда. Впрочем, от тебя помощи ждать не приходится. Мужчины никогда тебя не замечали.

— Да, — сказала Гвен, — не замечали. Я всегда была старше своих лет.

— О том и речь. Раз чувствуешь себя старухой, добром это не кончится. Хочешь иметь успех у мужчин — не расставайся с молодостью.

— Судя по твоему состоянию, — ответила Гвен, — овчинка выделки не стоит.

Труди расплакалась и убежала к себе, но потом вернулась и начала расспрашивать Гвен о матери Ричарда. Когда Труди оставалась одна, ее так и тянуло к Гвен.

— Расскажи про его мать. Как ты считаешь, я найду с ней общий язык?

— Хочешь, я как-нибудь возьму тебя к ней в воскресенье?

— Нет-нет, — отказалась Труди. — Инициатива должна исходить от Ричарда — иначе все это ни к чему. Пускай сам пригласит.

Труди уже ни на что не надеялась и даже заподозрила, что надоела Ричарду, который виделся с ней все реже и реже, но как-то в ноябре он неожиданно произнес долгожданные слова:

— Ты должна побывать у нас и познакомиться с мамой.

— Ой! — сказала Труди.

— Мне бы хотелось, чтобы ты познакомилась с мамой. Ей не терпится на тебя посмотреть.

— Ты ей обо мне говорил?

— В общем, да.

— Ой!

— Наконец-то. Полный порядок, — задыхаясь, сказала Труди.

— Он пригласил тебя домой познакомиться с его матерью, — сказала Гвен, не отрываясь от ученической тетрадки.

— Для меня это не шутки, Гвен.