Пираты Короля-Солнца(ч1-5,по главу19) - Марина Алексеева

– А теперь берись за руль,

Не отвертишься, Рауль! – сказал Оливье.

Но Рауль все еще не сдавался. Он взял лист бумаги, несколько раз свернул, острием клинка своего кинжала разрезал лист на маленькие билетики.

– Что это ты задумал? – спросил Гугенот.

– Апеллес, дай каждому по угольку, – сказал Рауль.

– Прошу, – сказал Рауль, переворачивая свою шляпу вверх дном, – Тайное голосование. Пишите все имя лидера. Сворачивайте бумажки и бросайте в шляпу. А самый юный Пират нашего Братства под- считает голоса.

Через пару минут все было готово.

– Можно читать? – спросил Ролан, – Внимание! Я читаю!

Ролан, прижав к животу шляпу, стал разворачивать бумажки:

"Бражелон",

"Бражелон".

– О! – сказал Ролан, – Тут еще ''Бражелон'' с восклицательным знаком и улыбающаяся рожа в бандане – дружеский шарж неизвестного автора.

Он показал рисунок.

– Определенно, есть сходство. Эта ''рожа'' знакома многим жителям Лазурного Берега, – сказал Серж.

– Этот тип с веселой рожей

На Рауля был похожий, – сказал де Невиль.

– Что, скажешь, нет? Итог, Ролан, дитя мое, – попросил Гугенот.

Ролан пересчитал бумажки.

– Восемь голосов за господина де Бражелона, – торжественно сказал Ролан, – один голос за господина де Фуа. Извините, если бы я знал, что мы будем выбирать лидера, непременно взял бы свой барабан. Может, сбегать?

"Все за меня, только я против. Я за Сержа", – подумал Рауль, машинально взяв свою шляпу, которую церемонно подал ему Ролан.

– Что ты сказал? – спросил он Ролана.

– Сбегать за барабаном? Для торжественности?

– Остынь.

– Тогда… можно, я сохраню эти билетики для истории?

– Ну конечно, возьми, – сказал Рауль, встряхнулся, раскланялся перед Пиратами, сделав изящно-лихое движение своей шляпой.

"Друзья отыщутся в беде бездонной", – припомнилась ему вийоновская строка.

– Высокочтимое собранье! Благодарю вас за оказанную честь!

За этим последовали аплодисменты и поздравления. Ролан чихнул. Ему, конечно, дружно пожелали здоровья.

– Младенец чихнул, – заметил старший брат, – Вот и правда!

– Не младенец, – поправил Серж, – Малек!

ЭПИЗОД 16. ШАХМАТНАЯ БАТАЛИЯ.

– Вот так-то, дружок, – сказал Серж и пробренчал нечто торжественное на своей гитаре, – попробуй теперь возразить высокочтимому собранью. Ты теперь наш вожак, лидер, командир – так решило Братство!

– Морской Робин Гуд! – воскликнул Ролан.

Барабанщик купил нашего героя этой фразой.

– А ты хитрый, малек! – сказал Рауль.

– О! Вы даже не представляете, какой я хитрый, г-н де Бражелон! – важно заявил Ролан.

И конечно, Пираты опять захохотали.

– Веселый месяц май! – вставил свое словечко Анри де Вандом, обожающий робингудовские баллады. А Серж подвел итог выборов лидера провансальской песенкой:

Начало мая,

Пичужек стая,

Зеленый бук,

Лист иван-чая.

– Это что-то новенькое, – заметил Оливье.

– Новое не что иное, как хорошо забытое старое. Не люблю говорить банальности, но так оно и есть. Песенка эта, вернее, эс-там-пи-ада, упоминается в книге Жана де Нострадамуса ''Жизнеописание древних и наиславнейших провансальских пиитов во времена графов прованских процветавших''. Жонглеры из Франции играли эстампиаду. Она весьма по нраву пришлась кавалерам и дамам. Но Раимбаута ничего не забавляло. Посему маркиз, заметив это, сказал: ''Сеньор Раимбаут, что же вы не поете и не веселитесь, ведь вы слушаете столь прекрасную музыку и лицезреете здесь такую красавицу как моя сестра – наиблагороднейшая дама на свете! А Рау… Раимбаут ответил, что не станет петь. Маркиз же, догадавшись, в чем тут дело, сказал сестре: ''Мадам Беатриса, хочу, чтобы вы из благосклонности ко мне и ко всем этим людям соизволили просить Раимбаута – пусть он ради любви к вам и вашей милости примется петь и веселиться как раньше''.

Серж проиграл мелодию эстампиады.

– О, помню! Я тоже когда-то читал ''Жизнеописание провансальских пиитов''! Можно, я продолжу? – спросил Анри.

Серж кивнул, продолжая забавляться с гитарой.

– …И мадам Беатриса была столь обходительна и мила, что обратилась к Раимбауту со словами утешения, прося его возрадоваться ради любви к ней и вновь сложить песню. И тогда Раимбаут о том, что вы слышали, сложил эстампиаду…

– Вы запомнили? – спросил Серж, – Споем, что ли?

Начало мая,

Пичужек стая,

Зеленый бук,

Лист иван-чая.

– Но почему ''лист'', а не ''цвет'', – спросил дотошный барабанщик,- Цветы иван-чая – это так красиво! Я так люблю, когда цветет иван-чай! Они дикие и свободные, и вылезают на Свет Божий, где придется! Не то, что ухоженные, подстриженные лужайки в Ф-ф-фонтенбло, где для каждого цветочка свое место. А иван-чай – Цветок Свободы!

– Теперь он придирается к словам великого трубадура! – воскликнул Жюль, – Где ты видел иван-чай в мае?

– В Бретани не видел. Иван-чай цветет летом. Но в Провансе?

– Иван-чай цветет летом и в Провансе, а у нас как-никак `'начало мая''. Еще не пришло время иван-чая, – сказал Серж.

– Ничего, народ, скоро лето, – сказал Рауль.

– Вы только не смейтесь, – попросил Шарль-Анри, – Но у меня, кажется, тоже стишки складываются.

– Просим!

– Может, это и глупо. Да и третья строчка ваша, виконт, и Вийона.

Будь то Бретань, Турень или Прованс -

Цветок Свободы расцветет без нас.

''В Алжир уфиздипупила братва'' -

Когда еще увидим мы Блуа?!

Не очень точная рифма, я понимаю, – сказал Шарль-Анри смущенно,- `'братва'' – `'Блуа''… Но так сочинилось…

/ Я сказал бы `'И больше не вернемся мы в Блуа'', – подумал Рауль, – Но говори за себя, при чем тут Шарль-Анри. В таком случае…Тогда так:

Я не вернусь из этого `'круиза'',

Девиз мой – `'Здравствуй, грусть,

Прощай, Луиза''.

А переделывать применительно к себе стишок Шарля-Анри что-то лень. А, ладно! Хватит чепуху придумывать! /

– Вот, уже ностальгия начинается, – вздохнул Вандом.

– Она самая, – вздохнул Шарль-Анри, – Глупо, правда? Это все оттого, что вспомнился иван-чай.

– Вот что я тебе скажу, малой, – важно заявил Оливье, – В письме кузине Аннете попроси эту наиблагороднейшую девицу сорвать для тебя Цветок Свободы. Пока твое письмо дойдет до Блуа, как раз и иван-чай расцветет. Верно я говорю, люди?

– Она решит, что я помешался, – Шарль-Анри покрутил пальцем у виска.

– Проверишь ее чувство. Любит – поймет. А я тебя уверяю: кузина Аннета будет столь обходительна и мила, что пришлет тебе с полевой почтой цветок иван-чая. Эх! Мне бы твои заботы, малой!