Грязные войны: Поле битвы — Земля - Джереми Скейхилл

Когда в конце 2010 г. я встретился с муллой Абдулом Саламом Заефом, бывшим официальным представителем движения «Талибан», он совершенно открыто сказал мне, что американские рейды играли на руку талибам, как это и утверждал Хох. «Они побуждают людей стать экстремистами», — сказал он, когда мы сидели вместе с ним в его доме в Кабуле. Он фактически находился под домашним арестом. За ним круглосуточно следили сотрудники афганской полиции, размещенные вокруг дома. «Американские политические и военные лидеры, — говорил он, — думают следующим образом: если мы пугаем людей, они должны вести себя тихо. Но мы — совершенно другой народ. Когда вы убиваете одного, против вас поднимаются четверо или пятеро других. Если вы убиваете пятерых, против вас поднимаются, по крайней мере, 20 других. Если вы обижаете людей одной деревни или затрагиваете их честь, против вас выступает целая деревня. Вот что питает ненависть к американцам»[1814].

Убийства американцами гражданских лиц в сочетании с широко распространенным убеждением в том, что афганское правительство существовало только для того, чтобы получать взятки от могущественных полевых командиров, наркоторговцев и военных преступников, привели к ситуации, когда движение «Талибан» и сеть «Хаккани» получили такую поддержку от пуштунских племен, на которую никогда не смогли бы рассчитывать в других обстоятельствах. Заеф рассказал мне, что с тех пор, как его в 2005 г. выпустили из тюрьмы Гуантанамо, движение «Талибан» только окрепло[1815]. «Откуда берутся талибы? С неба? — спрашивал Заеф. — Нет, это просто их новые люди».

Когда я поинтересовался у Хоха его мнением о комментариях Заефа, он назвал их совершенно точными. «Думаю, что мы порождаем дополнительную враждебность. Мы теряем очень много ценных активов, охотясь на ребят, находящихся на среднем уровне, которые не угрожают Соединенным Штатам или не имеют возможности угрожать нашей стране, — сказал он мне. — Если мы говорим, что «Аль-Каида» вербует сторонников, основываясь на идее о том, что они защищают мусульманский мир от нападок Запада, это только укрепляет эту идею».

К июню 2010 г. Афганистан стал самой долгой войной, которую когда-либо вели США[1816]. Этим летом число погибших американцев превысило тысячу человек[1817]. С июня 2009 по май 2010 г. количество подрывов самодельных взрывных устройств возросло с 250 до более чем 900 случаев в месяц[1818]. По мере ухудшения ситуации в Афганистане и укрепления позиций талибов и иных повстанческих групп американское военное и спецназовское сообщества потряс оглушительный скандал, который в конечном итоге привел к отставке со своего поста и увольнению из вооруженных сил генерала Маккристала — одного из архитекторов американской машины убийств, созданной после 11 сентября. Однако это отречение от престола не имело никакого отношения к его работе с силами JSOC в Ираке или сокрытию информации о гибели в 2004 г. от огня своих войск Пэта Тиллмана, бывшего игрока Национальной футбольной лиги, пошедшего служить в рейнджеры, или его роли в превращении JSOC во всемирный карательный отряд. К падению Маккристала привела статья в журнале Rolling Stone, написанная Майклом Хастингсом. В ней он процитировал пренебрежительные характеристики, которые Маккристал и его приближенные давали президенту Обаме, вице-президенту Байдену и другим высокопоставленным гражданским сотрудникам американской администрации. Еще до того, как номер журнала со статьей появился на прилавках, выдержки из нее уже пронеслись по «коридорам власти» и вашингтонским средствам массовой информации. Карьера Маккристала была закончена. Его пребывание на посту командира самых элитных частей американской армии закончилось публикацией статьи в журнале, на обложке которого была изображена практически обнаженная Леди Гага, лифчик которой украшали два винтовочных ствола.

23 июня президент Обама, рядом с которым стояли Байден, адмирал Маллен, министр обороны Гейтс и генерал Петрэус, объявил, что «с огромным сожалением» принял отставку Маккристала. «Это правильное решение для нашей миссии в Афганистане, для наших военных и для нашей страны», — заявил Обама, выступая перед Белым домом. «Думаю, что оно пойдет на пользу нашей национальной безопасности, — добавил он. — Поведение, отраженное в недавно опубликованной статье, не соответствует стандартам, которые должен устанавливать командующий войсками генерал». Обама поблагодарил Маккристала «за его замечательную военную карьеру»[1819].

«Это смена исполнителей, — заявил Обама. — Но это не смена политики».

Это заявление получило свое окончательное подтверждение, когда президент объявил, что Маккристала сменит на его посту генерал Петрэус, один из главных архитекторов политики создания всемирного поля боя для американских вооруженных сил. Практически сразу же после того, как он взял на себя руководство военными действиями, возросла интенсивность ночных рейдов[1820]и возобновились удары с воздуха[1821]. По мере роста числа жертв среди мирного населения усилилось и повстанческое движение[1822]. Программа преднамеренных убийств только подливала масла в огонь той самой угрозы, с которой она, как утверждалось, боролась.

36. Год беспилотника

Йемен и США, 2010 г.

Многотысячный американский военный контингент в Афганистане продолжал пополняться и ротироваться. В то же самое время расширялись и тайные кампании на других, не называвшихся публично полях сражений. Практически еженедельно американские беспилотники наносили удары по Пакистану, силы JSOC действовали на территории Сомали и Йемена, а территория последнего еще и подвергалась бомбежкам. И все это время сила ячеек «Аль-Каиды» в этих странах продолжала расти. Когда я снова встретился с Хантером, служившим в JSOC во времена Буша и продолжившим работу в контртеррористических структурах при администрации Обамы, то спросил его, какие изменения произошли в их деятельности, когда один кабинет сменил другой. Он быстро ответил: «Просвета не было. При нынешней администрации интенсивность операций JSOC только возросла, шла ли речь о том, что им следовало сделать, где это следовало сделать или каким образом это следовало сделать, — сказал он. — Сейчас становится известно о творившихся по всему миру вещах, которые были бы просто немыслимы при администрации Буша, и не потому, что против них выступали члены кабинета или Пентагон, а потому что их не поддержал бы сам президент. В этой администрации президент произвел политические и военные расчеты — и это его прерогатива, — после чего сделал вывод о том, что Объединенному командованию специальных операций следует предоставить возможность действовать по своему усмотрению для достижения поставленных президентом целей»[1823].

Администрация Обамы, по словам Хантера, несмотря на сложность этой задачи, старательно работала над тем, чтобы заделать трещину между JSOC и ЦРУ, собрав все силы под знамена единой всемирной контртеррористической кампании. В первый год пребывания Обамы у власти стало очевидно, что JSOC одержало победу в десятилетней войне идей, шедшей в рамках американского контртеррористического сообщества. Его паравоенные стратегии прямых действий окажутся центральным элементом стратегии различных малых войн, проводившихся администрацией за пределами Афганистана. «Эти операции стали настолько неотъемлемой частью любой кампании на любом театре военных действий, что в какой-то момент мы перешли рубеж, за которым Объединенное командование специальных операций само по себе стало представлять военную кампанию, — вспоминал Хантер. — В таких местах, как Йемен, есть только Объединенное командование. И оно устанавливает правила. Это их дом, и они делают там все, что считают нужным». По мере того как JSOC начинало играть все большую роль в контртеррористической политике США, ЦРУ продолжало неуклонно наращивать свой паравоенный потенциал, расширяя масштабы ударов беспилотниками и списки целей. До некоторой степени это напоминало небольшое состязание между JSOC и ЦРУ: кому из них удастся быстрее исчерпать свои списки намеченных жертв.

К началу 2010 г. в правительстве США существовало по крайней мере три органа, имевших свои собственные списки лиц, подлежавших уничтожению: Совет национальной безопасности, с членами которого Обама проводил еженедельные встречи, ЦРУ и американские военные[1824]. У ЦРУ был «свой параллельный, тайный порядок» выбора целей и нанесения ударов, в основном ограничивавшихся Пакистаном[1825]. Совет национальной безопасности и Министерство обороны были практически не в курсе этого процесса[1826]. Окончательное решение по «более сложным и рискованным ударам» на территории Пакистана принималось лично Обамой[1827]. По крайней мере два раза в месяц главный юрисконсульт ЦРУ получал из контртеррористического центра файл (зачастую не превышавший по объему двух — пяти страниц), в котором содержались рекомендации по выбору целей и соответствующая разведывательная информация[1828]. Затем юрисконсульт проводил небольшие совещания с юристами контртеррористического центра и главой Национальной секретной службы (бывший оперативный директорат ЦРУ), координирующей тайные операции Управления по всему миру. Юристы Белого дома и Совета национальной безопасности знакомились с подготовленным ЦРУ списком, после этого он утверждался «бандой восьми» на Капитолийском холме.