Немёртвый камень (СИ) - Кисель Елена Владимировна

А потом, когда артемаги Ниртинэ не успели еще выровнять своих зверей в воздухе, на Драконью падь обрушилась первая волна из птиц — тоже бешено орущих и не понимающих, чего они сюда летят-то. Гуси, утки, вороны, совы, ласточки — всё, что было в окрестных лесах и полях, неслось и орало, и сцеплялось крыльями, и билось в лицо артемагов, сбивая их на землю, и вот упала уже одна черная тварь… вторая…

Тогда взлетели и рванули в прорыв драконы Воздушного Ведомства.

К местам им пришлось накрепко пристегнуться ремнями — чтобы не сдуло. Вокруг пылало небо, и мелькали вспышки боевой магии и артемагии, и ревели, сцепляясь, огромные крылатые твари, и истошно визжали электрогитары, и носились ошалелые птицы. И каждую секунду Кристо думал: «Все, конец, не пройдем!» — но Намо Кондор как-то проскакивал через самую гущу боя, крылья Айо свистели и бились, и ветер стегал по лицу наотмашь.

Потом их всё-таки зажали, черная тварь кинулась слева, со стороны Кристо, и он успел ее заметить, а подумать ничего не успел, только Рукоять выставил перед собой. А тварь зашипела и шарахнулась подальше. Сперва она, потом и остальные.

Они все не решались сунуться: страшно шипели, открывая черные пасти, две-три попытались кинуться в слепой таран — но страх заставил их сменить направление, а маневренность Айо довершила дело. Так что свое мастерство наездника Кондор показывал больше, когда приходилось уклоняться от своих драконов да от птиц: те в азарте боя могли подшибить и не заметить. Так вот они и пробились через неразбериху боя: крылья Айо, мастерство Кондора и Рукоять Витязя, которую Кристо стискивал побелевшими пальцами.

Макс еще обронил, когда понял, что погони нет:

— Только время зря тратили. Надо было брать Рукоять и взлетать два часа назад!

Кондор, услышав такое, пообещал врезать Ковальски по второму разу, как только не нужно будет управлять драконом.

Хотя еще неизвестно, могла ли Рукоять сохранить их от пары десятков детей Дракона, кинувшихся с небес одновременно. А если бы не птицы, нагоняющие панику, не звуковая атака, от которой артемагам на спинах тварей пришлось прикладывать массу усилий, чтобы управлять своими зверюгами, создавать заглушки — и не было времени на боевые артефакты…

Кристо только носом засопел, когда попытался сам себя убедить в том, что Рукоять была не так уж нужна, потерялась и потерялась. Сжимал в пальцах, сжимал, осмелился расслабить, а пальцы мокрые от пота — она и соскользнула, ветер-то в лицо. И вообще, Витязь заявлял, что не обидится, если он где-нибудь ее посеет… обидно только, что перед боем.

Бой намечался знатный: войска уже появились вдали и росли с каждой секундой. Два продолговатых черных пятна — и зеленое пространство между ними, арена Малой Крови…

И Одонар позади одного из войск — отсюда здание артефактория не было видно, оно утопало в зелени деревьев, и только самая высокая башня иглой уходила в небеса.

Айо задергалась и испустила недовольный рык.

— К Одонару я ее не подведу! — предупредил Кондор. — Насколько смогу близко — а там… вам куда нужно-то?

— К войску! — разом ответили Дара и Кристо.

Макс ничего не ответил: он до боли в глазах щурился на башню, но так и не мог разобрать привычных огненных бликов.

Дара тронула его за рукав.

— Макс. Я бы очень хотела пойти с тобой, но мне очень нужно… я просто знаю…

Он отмахнулся и смерил скептическим взглядом Кристо, который тоже хотел что-то говорить.

— Одонар сейчас под защитой. Доберусь сам. Главное — вы не угробьтесь в этом месиве.

«Месиво» уже было близко, и можно было различать стяги, колышущиеся над войском Целестии: кровавая луна вампиров, танцующая лиса, малиновка на фоне рассвета… Над другим войском стягов не было, только скопился холод — кусал щеки и пробирался под одежду дрожью: даже с высоты смотреть на Лютые Рати было боязно.

Полет стал неровным: приближалась ограда Одонара. Макс закрепил на запястье полетник, отданный ему Дарой — надежный, из бирюзы, которая нашлась у кого-то из войск…

Пора.

Ах, да — на прощание пару слов.

— Головой за нее отвечаешь! — рявкнул Макс по отношению к Кристо, выпрыгивая из кабины дракона. Широкие крылья Айо понесли Дару и Кристо к позициям Витязя. Полетник опустил Макса в нескольких сотнях метров от войска, защищающего Одонар и шагов за пятьсот от границы самого Одонара.

Один из кодексов сеншидо: ты должен уметь драться в любых условиях.

Ты должен ориентироваться в любой среде.

Ты должен…

К черту! Нынче для него существовал только один кодекс: он не должен останавливаться.

За сорок лет своей короткой по целестийским меркам жизни Макс не бегал так никогда. Лет пять назад ему пришлось сматываться со склада контрабанды, когда таймер бомбы отмерял последние секунды — но этот рекорд он с успехом побил сегодня.

Не было ничего: ни недостатка воздуха, ни боли в ногах, ни даже ветра, хлещущего в лицо, была только невидимая рука, которая настойчиво пихала в спину. Или, может быть, это был шепот, который твердил, что он вот-вот опоздает?

И это к черту.

Лепестки цветов хрустели и сминались под кроссовками — холод Лютых Ратей доходил и сюда. На бегу он успевал придерживать «беретту», но стрелять пока было не в кого, почему-то его не останавливали. То ли какая-то невидимая защита, то ли здесь была территория войска Одонара — неясно, он не собирался думать об этом, вперед, вперед!

Через ограду артефактория он просто перемахнул в месте, где стена была раскрошившейся. В Одонаре никогда не уделяли должного внимания видимости стен, больше заморачивались на артефакторную защиту, но в этот раз почему-то не было и магических препонов, или же они пропустили Макса. Плевать, дальше!

Караула видно не было, но из-за дальних кустов слышалось низкое, страшное рычание и грызня, сопровождаемая взвизгами… нежить. Откуда они здесь? Как, черт возьми, прошли, или Мечтатель настолько глуп, что попросту вообще не выставил защиты, надеялся, что никто не догадается обойти его с тыла?

Отчаянно выругавшись про себя, Макс замедлил темп, чтобы его не услышали. Сколько их там? Судя по звукам — не один десяток, точно. Если сотня? По спине впервые побежали мурашки — нужно было все же тащить Дару за собой, его сейчас сожрут в сотне метров от цели…

«Ну, и что ты медлишь? — осведомился внутренний голос. — Тебя того и гляди учуют, а ты тут воздухом дышишь и цветочки нюхаешь! Бегом на полной выкладке, пробивайся к артефакторию, там ведь должен был остаться хоть кто-то, кто сможет…»

Макс не стал дожидаться, пока внутренний голос закончит поучения. Его старт был мгновенным и практически бесшумным, и он успел пронестись чуть ли не до трети сада, прежде чем его заметили.

Вибрация земли под ногами. Ковальски отпрыгнул в сторону, когда из раскрывшейся позади воронки полезла какая-то слизкая нечисть, с которой он раньше не встречался. Стрелять не стал, вместо этого рванул зигзагами, так что струю липкой жидкости удачно пропустил на каком-то из виражей. И на том же вираже успел заметить, как задымился куст, в который жидкость угодила.

Дрожь под ногами нарастала, эти твари по трое охотятся, как же их… гореструи… соплеплюи… такую бы напасть на того, кто выдумывал местные названия!

Очередная тварь вынырнула из-под земли перед ним — огромный бурдюк с узкими глазками, причем взглядом адски смахивает на Ягамото. Макс совершил балерунский прыжок, перелетая куст жасмина и откатываясь как можно дальше, куст задымился, и едкий запах взвился в небеса. Вспомнил, едкоструи-ныряльщики, редкий подвид подземной нежити… в зоопарк бы эту сволочь, но только не сюда!

Он определил нужное направление, вскочил и кинулся через лужайку, огибая деревья. Под ноги попала тетрадь, наверное, забытая теориком; еще раз вздрогнула земля, и очередная струя страшного яда (в ослабленном виде, кстати, от ревматизма помогает, всколыхнулось в сознании) прошла в полуметре. В памяти обнаружились отрадные сведения, не относящиеся к медицине: едкоструи не способны выпустить более одного залпа за пятнадцать минут. Если их тут только трое — есть время…