Теневая Линия. Ловцы звёзд. Звёздный Рубеж - Глен Кук

— Спасибо тебе. Чему вас только в Академии учат? Почему офицеры не бывают так вежливы, как этот симпатичный молодой солдат?

— Ты же только что жаловалась… Макс, у тебя сегодня настроение возражать. В чем дело?

В гардеробной он сдал свой военный плащ капралу-десантнику и помог Макс снять накидку.

— Я чуть боюсь, Уолтер. Я никогда близко не подходила к клубу Командования. Понятия не имею, как разговаривать с сенаторами и адмиралами.

— Знаешь, что я тебе скажу, Макс?

— Что?

— Я тоже здесь никогда не был. Так что мы вместе теряем девственность. Но вот что я тебе еще скажу. Адмиралы и сенаторы тоже иногда наступают на собственные шнурки, как и мы, и все они будут лапать твою ногу под столом, точь-в-точь как я.

— Мужчины или женщины?

Она взяла его под руку, и они вошли в Большой Бальный Зал. Она вцепилась крепче.

— Как ты сегодня выглядишь — и те, и эти.

Он остановился. Стен не было. По всему периметру комнаты, скрадывая ее размеры, разместились движущиеся голограммы. Портреты самых мощных кораблей флота были со всех сторон, только снизу не было. Перчевский автоматически оглядел звездное небо, но не нашел ни одного знакомого созвездия.

Макс вцепилась в него почти до боли:

— Я как будто падаю, Уолтер.

Локальное притяжение было снижено до нормального лунного, чтобы усилить эффект глубокого космоса.

— Кто-то действительно постарался, — буркнул Перчевский.

— Капитан-лейтенант? Мэм? — Еще один вежливый десантник. — Позвольте проводить вас к вашим местам?

Народу в зал набилось много.

— Разумеется. Сколько здесь сегодня человек, капрал?

Ему начинало становиться тревожно. Он все еще не знал, почему его сюда вызвали.

— Около двух тысяч, сэр. Сюда, сэр. — Десантник подтянул стул для Макс.

— Но… — Перчевский посмотрел на лица своих соседей по столу, и его челюсть отказалась вернуться на место.

Некоторых он знал лично. Начальника штаба флота и директора разведки флота он узнал по головизионным изображениям в новостях.

Макс тоже их узнала. Она придвинулась к нему и шепнула:

— Кто же ты такой на самом деле, Уолтер?

Она была так поражена, что не могла поднять глаза на важных шишек.

Перчевский был поражен не меньше.

— Сам начинаю интересоваться.

— Томас?.

Только один человек упрямо называл его этим именем. Перчевский заставил себя поднять глаза и встретил взгляд своего шефа.

— Да, сэр? — Он бросил косой взгляд на Мауса, который Уже с интересом разглядывал Макс, одновременно шепча что-то на ухо своей спутнице.

— Как жизнь, Макс? — спросил Маус.

— И ты тоже здесь, Ямамото?

— Томас, начальник штаба флота и директор Бюро хотят быть тебе представлены.

— Да, сэр.

Он избегал взгляда адмирала, рассматривая места, которые до сих пор пустовали. Обходя вокруг стола, он пожимал руки важным шишкам, пока Бэкхарт произносил слова представления.

— Вот этот человек, — сказал Бэкхарт. — Он сделал все это возможным.

— Поздравляю вас, капитан-лейтенант, — сказал Перчевскому начальник штаба. — И благодарю вас. Я думаю, вы получите мечи с бриллиантами. Не говоря уже о премии.

Перчевский не мог скрыть замешательства.

«Они говорят о той операции, — понял он. — Мечи с бриллиантами к Лунному Кресту? Еще пара побрякушек. За эту медаль плюс пятьдесят пфеннигов можно купить чашку дешевого соевого кофе. А без медали — за полконмарки».

— Спасибо, сэр. Но я бы предпочел отпуск, сэр.

Собственная дерзость удивила его даже больше горечи в собственном голосе.

Директор Бюро впилась взглядом в Бэкхарта:

— Опять ваши фокусы с людьми, адмирал?

— Простите, мэм?

Перчевский ухмыльнулся. Ради того, чтобы попасть сюда и увидеть это выражение на лице адмирала, стоило выполнить задание.

— Этот человек явно не имеет ни малейшего понятия, что он здесь делает.

Перчевский подлил масла в огонь, кивнув из-за спины своего шефа.

В присутствии своего начальника Перчевскому приходилось находиться редко, но ему и этого хватало. Адмирал пробуждал в нем непреодолимое упрямство.

— Это скоро станет ясно, — сказал Бэкхарт. — Я просто думал, что это будет приятным сюрпризом. Возвращайся к своей даме, Томас. Я вижу, она знакома с Маусом.

Уходя, Перчевский слышал, как директор Бюро приказала:

— И проследите, чтобы им дали отпуск. Вся человеческая раса вашего темпа не выдержит.

— Да, мэм.

Перчевский вздрогнул. Да, он получит отпуск. И он за это заплатит. Адмирал взыщет с него с процентами.

— Что это все вообще значит? — спросила Макс. — У тебя был такой вид, будто они сейчас позовут расстрельную команду.

— Они хотят дать мне медаль. Знаешь, я насчет медалей думаю… Мне кажется, это не награда.

— За выздоровление от вируса? — Макс саркастически усмехнулась.

Высокое начальство вдруг замолчало. Люди стали вставать. Маус прекратил игру в пальчики, которую вел со своей спутницей. Перчевский обернулся:

— Юпп!

Фон Драхов выглядел постаревшим и усталым. С последней их встречи лицо его слегка обрюзгло.

— Привет, Том!

Больше он пока ни с кем не поздоровался.

Голограммы исчезли. Перчевский увидел скрывавшихся за ними корреспондентов и операторов.

— Начинаю понимать, — буркнул он.

— Что? — спросила Макс.

— Леди, вам предстоит увидеть всю мощь пропагандистского аппарата Луны-Командной в действии.

Фон Драхов плюхнулся на пустой стул.

— Маус! — сказал он вместо приветствия. — Том, ты видел Хорста-Иоганна?

— Извини, Юпп. Еще не имел даже шанса, — ответил Перчевский. — Как слетали?

— Как ведьма на помеле. Все впритык. А потом меня дернули сюда, не дав даже возможности… — Он посмотрел на ранг сидящих с ним за одним столом, откинулся на спинку и закрыл глаза.

— Кто это? — шепнула Макс.

— Юпп фон Драхов. Мы с ним одноклассники по Академии.

— Он сейчас занимался тем же, что и ты?

— Да, в некотором смысле.

Флотские стюарды начали подавать обед. Это была еда в стиле шведского стола, когда можно выбрать себе с подноса блюда с различных миров Конфедерации.

— Как хочешь, но не пропусти январское вино, — сказал Перчевский. — На таких мероприятиях его всегда не хватает.

— А ты говорил, что никогда здесь не бывал.

— Маус бывал.

— Маус?

— Ямамото.

— О? Ты и его знаешь?

— Мы с ним тоже одноклассники.

Голокамеры завизжали и скрылись за новой голограммой.