Фигляр дьявола - Мюррей Смит

Поехал Рамон туда по двум причинам. Во-первых, он был любопытным человеком, а если раненый парень окажется каким-нибудь правительственным агентом, скажем, из Управления по борьбе с наркотиками или из ЦРУ, то будет о чем сообщить в посольство США. А во-вторых, он слегка обижен тем, что Дэвид Джардин попросил его выйти, когда двое сотрудников секретной службы обсуждали дела, о которых ему не полагалось знать. Но в Колумбии нет более надежного человека, чем Хавьер Рамон, и он справедливо гордился этим.

Так что второй причиной, побудившей бывшего полковника тайной полиции отправиться в больницу, было желание напомнить Джардину, что у него и кроме секретной службы хватает своих дел.

Проходя по коридору мимо открытых дверей палат, где больных осматривали медсестры и измученные доктора, Рамон кивком или за руку поздоровался с несколькими людьми из персонала больницы и с парочкой пациентов, потому что по роду деятельности ему приходилось знакомиться с самыми разными людьми.

Он вошел в отделение экстренной помощи, где его отправили в палату интенсивной терапии, у дверей которой индейская семья ожидала, пока их главе зашивали глубокую рану на плече.

В палате три медсестры окружили лежащего на топчане голого мужчину, отсоединяя различные трубки. Голова мужчины забинтована, раны на животе зашиты.

— Да, к этому парню явно большое внимание, — заявил Рамон, остановившись в дверях палаты. — Надеюсь, когда я в следующий раз попаду в катастрофу, то и меня будет окружать так много хорошеньких медсестер.

— Молитесь, чтобы этого не случилось, — ответила одна из сестер, — потому что этого мы готовим в морг…

Гарри Форд без труда оторвался от сопровождающих, чтобы отправиться на тайную встречу с человеком в Боготе согласно инструкциям, полученным от секретной службы. Но сначала он вместе с Бобби Сонсоном и Мурильо посетил отель «Фонтана» и установил Юджина Пирсона, завтракавшего в кафе в вымощенном камнем внутреннем дворике, окруженном кирпичной стеной с башенками в средневековом стиле.

Он приказал обоим телохранителям наблюдать за судьей, не будет ли он звонить по телефону, говорить с кем-нибудь или обмениваться взглядами. Он вернется через час. После этого Гарри прошел к неприметной на вид машине, специально переоборудованной по заказу картеля: бронированные пластины, пуленепробиваемые стекла, усиленная подвеска и форсированный двигатель.

Гарри оглянулся. Кроме одного или двух явных агентов службы безопасности отеля да парочки телохранителей кого-то из постояльцев, поблизости больше никого нет. Он забрался в «тойоту», проехал через охраняемые чугунные ворота и отправился на встречу. Было холодно, по небу, толкая друг друга, ползли громадные темные облака.

Рамон стоял один в больничном морге и смотрел на труп. Шум больничной жизни остался за обитыми резиной двойными дверями, что вместе с белым кафелем морга только усиливало холод и подчеркивало одиночество смерти.

Симпатичный, здоровый парень, полиция аэропорта называла такие жертвы «добро пожаловать в Боготу». Подобных убийств обычно случалось десять-двенадцать за день. Но этот парень имел какое-то отношение к правоохранительным органам. Рамону не нужны доводы криминалистов, он прочел это на лице парня. Бедняга. При нем нашли только ключи от машины с биркой прокатного агентства «Авис». Он проверит, брал ли покойник напрокат машину в этом агентстве. Но никто почему-то не подумал об авиабилете, кусок которого подобрали в луже пятеро беспризорников.

Хорошенькая медсестра, сообщившая ему о случившемся, просунула голову в дверь.

— Полковник, тут вас хочет видеть какой-то человек.

Но, прежде чем Рамон успел поинтересоваться, что за человек, Дэвид Джардин тихонько прошмыгнул мимо медсестры и печально улыбнулся полковнику, стоявшему с дальней стороны стола, на котором лежал труп. Рамон кивнул, и медсестра удалилась.

Джардин заметил труп.

— Прости, я не хотел помешать тебе.

Рамон пожал плечами.

— Забудь об этом.

— Хавьер, мне нужно срочно обезопасить зону.

— Для чего?

— У меня там встреча. С одним человеком… основным.

Джардин умышленно не употреблял слово «мы», понимая, что и так уязвил самолюбие полковника.

Рамон снова пожал плечами, но в глазах промелькнули довольные искорки.

— Почему бы и нет?

Джардин быстро и спокойно пояснил ему, что требуется, не обращая внимания на труп. Он хотел, чтобы зону обезопасили на время встречи и чтобы кто-нибудь наблюдал за наблюдателями. Еще ему нужно оружие. Рамон знал, что англичанин больше всего любит автомат «узи» калибра 9 мм с тремя магазинами по двадцать патронов.

— Конечно. Нет проблем.

Наконец англичанин все-таки посмотрел на труп Эдди Лукко, оценивая профессиональным взглядом зашитые раны.

— Кто-нибудь, кого мы знаем?

— Просто неопознанный труп, — ответил Рамон. — Не имеет значения…

Они вышли из морга и направились к лифтам.

22

Торо[23]

Конспиративная встреча с тайным агентом в условиях враждебной обстановки — всегда рискованное дело, но нет более осторожного и опытного оперативника, чем Джардин.

Он выбрал место встречи с учетом каждого фактора, обеспечивающего безопасность, пути отхода, огневое прикрытие телохранителей. На место он прибыл пораньше, погулял в округе, проверяя, нет ли «хвоста» или признаков засады. Все вроде чисто.

Дэвид специально выбрал этот тесный квартал, где проживали художники, находящийся на подходе к Национальному парку над дорогой, которой пользовались в будние дни, чтобы избежать городских транспортных пробок в час пик. Зону прикрывали двадцать людей Рамона, мужчины и женщины, а сам Дэвид Джардин стоял у дверей маленького, тесного магазинчика, где продаются работы художников и принадлежности для живописи. По случаю воскресенья магазинчик закрыли.

Сначала послышался звук мощного двигателя «тойоты», а через несколько секунд в поле зрения появилась и сама машина.

Он никогда не забудет, как высоко на склоне, куда вела узкая, вся в рытвинах дорога, внезапно раздался звон церковных колоколов, в тот самый момент, когда «тойота» миновала место встречи и остановилась. Открылась дверца со стороны водителя и из машины выбрался Гарри Форд. Джардин почувствовал, что рад снова видеть своего агента. Теперь это уже точно был не мальчик, но муж, с загорелым суровым лицом, быстрыми, настороженными глазами охотника. Гарри сказал несколько слов кому-то, кто остался в машине, машинально сунул руку под пиджак, проверяя, на месте ли пистолет, подошел к магазинчику и остановился, разглядывая витрину.

— Ох, какая честь, — сказал он по-английски. — Я, вообще-то, думал, что вы в Лондоне…

— Кто в машине? — строго спросил Джардин.

— Там моя собака. Досталась в наследство, эта проклятая псина признала меня. Дэвид, не слишком разумно расставить здесь людей Хавьера. Боже, если они увидят меня с вами… Нельзя ручаться, что никто из них не работает на Пабло.

«А ты делаешь успехи», — подумал Дэвид и сказал, не глядя на Гарри:

— Выше на холме есть небольшое кладбище и маленькая часовня. Вам надо привести судью на кладбище, и скажете… кто там вас сопровождает?

— Мурильо и Сонсон.

— Да, несладкая получится прогулка. Приведете их на кладбище и скажете, что у вас там есть дела. Как только появитесь на месте, мы с вами убьем Мурильо и Сонсона. На кладбище есть статуя черного ангела с распростертыми крыльями, похож на громадного ястреба. Слева от входа я буду стоять у статуи на коленях и молиться. Сделаем все быстро, потом отвезем Пирсона на конспиративную квартиру и сразу начнем допрашивать. Думаю, вы знаете сеньора Эдуардо Кабесаса…

И Джардин кивнул в сторону человека, шедшего по другой стороне узкой улочки.

Это был Малькольм Стронг, «Багаж». Он остановился, прикурил тонкую сигару, двинулся дальше и скрылся из виду.

Гарри Форд на секунду потерял ощущение реальности, точно, как Алиса в Стране Чудес.

— Какого черта он здесь делает? Что это за игра, Джардин?

— После того как мы убьем Мурильо и Сонсона, к Пабло вы больше не вернетесь. Вас доставят на конспиративную квартиру в Боготе, где проведете несколько дней и расскажете Эдуардо все, что ему необходимо знать для внедрения в картель.

Гарри Форд уставился на Джардина, пытаясь скрыть внезапную тревогу. Если он исчезнет, оставив Мурильо и Сонсона убитыми на этом проклятом кладбище, то Рестрепо наверняка найдет способ добраться до его двух миллионов. До их с Элизабет миллионов, которые хранятся в Международном кредитно-коммерческом банке и приносят проценты. Тут нет вопросов. «Тяни время, — сказал он себе, — думай быстрее».

— Дэвид, есть кое-что, чего вы не знаете. Пирсон думает, что приехал сюда обменять коды к дискеткам на свою дочь. Послушайте, я не знаю, насколько вы осведомлены обо всем, что сейчас здесь происходит…