История Древнего мира: от истоков цивилизации до падения Рима - Сьюзен Бауэр

Это дало Аджаташатру еще одно оправдание для войны с Ко-шалом. Громко и публично оплакивая смерть дяди, он снова собрал силы, чтобы отомстить за него — и неважно, что к трагедии привело именно его собственное нападение на земли Кошала. Но прежде, чем он попал в Кошал, ему пришлось вернуться и разобраться со своей семьей. Его брат, который служил у него вицерегентом в завоеванном царстве Анга, попытался стать полноправным царем. Он готовил союз против Аджаташатру, объединившись с гана-сангха из Ликчави у себя на севере. Аджаташатру построил два форта, один на границе между двумя территориями, и форт Паталипутта на берегах Ганга, и отправился на войну.

Эта война продлилась двенадцать лет. В итоге Аджаташатру освободился от необходимости одновременно сражаться со своим кузеном в Кошале благодаря случайности. Нахлынувшее наводнение смыло большую часть армии Кошала, которая неразумно встала лагерем в русле реки (позднее подобная катастрофа затопила часть лагеря сторонников Александра во время одной из его кампаний на востоке). Когда вражеской армии не стало, Аджаташатру просто вошел и взял Кошал.‹881›

Двенадцатилетняя война с братом, отдельные подробности которой сохранились в буддийских рассказах, заставили Аджаташатру сделать ряд военных нововведений. Во-первых, ему приписывают изобретение двух новых типов оружия, включая огромную катапульту, бросающую громадные валуны, а также новый тип боевой колесницы. Кроме того, двенадцать лет войны потребовали создания профессиональной армии, где человеку платили деньги именно за то, что он сражается: так появилась первая индийская регулярная армия.‹882›

Армия Аджаташатру не была единственным его оружием. Когда Будда умер по пути на север в царстве Мала, Аджаташатру сразу же заявил, что Магадха имеет право охранять святое наследство Будды. Он приказал держать в своей столице Раджа-грихе совет, чтобы тот собрал и записал высказывания Будды — его сутры. Этот первый буддистский совет следил за изначальным составом тех высказываний, которые стали Пали Каноном, и работал под пристальным вниманием Аджаташатру.

Создание империи, приспособление религиозных традиций для политических целей, неурядицы в царской семье, профессиональная армия — все это сделало цивилизацию Северной Индии крайне похожей на цивилизации Западного мира.

* * *

Вероятно, персидские солдаты под командованием Кира уже доходили до реки Инд, хотя мы можем это только предполагать. Но Кир наверняка не сталкивался ни с одним из индийских племен и не прокладывал с боем путь в долину реки Инд. Дарий лишь знал, что где-то в этом районе находится великая река, но где точно — это было ему неведомо.

Поэтому он нанял моряка — карийца по имени Скилакс, грека из юго-западной Малой Азии, — чтобы сопровождать экспедицию по реке и составлять карту того, что он увидит. По Геродоту отправной точкой экспедиции стала земля, которую он называл Пактис и которая располагалась на севере Инда: вероятно, оба, и Кир, и Дарий, доходили до Инда, пройдя через Хайберский проход. За перевалом экспедиция Дария должна была построить на берегу реки Инд лодки и затем плыть вниз, через территории махаджанапады — Гандхару. Персы пересекли пустыню Тар, прежде чем достигли моря. Затем они поплыли на запад, вдоль южного берега Аравийского полуострова, и вернулись в Красное море. Дарий приказал расчистить уже затянувшийся илом канал от Нила до Красного моря, чтобы суда экспедиции могли затем выйти через Дельту в Средиземное море.

«После этой успешной круговой экспедиции, — говорит Геродот, описавший это трехлетнее путешествие, — Дарий завоевал индийцев».‹883› Завоеваны были, конечно, не все «индийцы», но Дарий проложил путь в Пенджаб, подчинив, вероятно, царства Гандхара и Камбоджа. В надписи в Сузах он перечисляет золотые изделия из Египта, лидийский камень и дерево из Гандхары как материалы, привезенные из отдаленных частей его империи для строительства нового дворца. Еще одна надпись называет его далекое восточное завоевание «Индийской сатрапией». Она стала двадцатой сатрапией в его царстве, с обязательством присылать в Сузы ежегодную дань золотым песком.‹884›

Примерно в эти годы неизвестный писец в Вавилоне составил самую раннюю сохранившуюся карту мира. На глиняной табличке изображен Вавилон на Евфрате, Ассирия на востоке и другие города из окруженных «горькой водой» — Персидским заливом. Еще восемь земель лежат позади, невозможно далеко — но тем не менее достаточно близко, чтобы впервые поместить их на карту.

Именно в эти же годы одна из вавилонских надписей упоминает женщину из Индии, Бусасу, которая держала гостиницу в городе Киш. Вероятно, она прибыла морем по Инду и Персидскому заливу — скорее всего, не сразу из Индии в Вавилон, а постепенно перебираясь из одной части империи Дария в другую.‹885› Персия стала мостом между Индией и людьми, живущими далеко на западе.

Сравнительная хронология к главе 63 Индия Персия Египет Шестнадцать царств в долине реки Ганг Псамметих II Рождение Махавиры (трад. 599 год до н. э.) Астиаг (Мидия) Априй Камбис I Рождение Будды (трад. 563 год до н. э.) Амасис Кир II (Великий) (559 год до н. э.) Бимбисара из Магадхи Смерть Махавиры (трад. 527 год до н. э.) Камбис II (510 год до н. э.) Псамметих III Дарий I Аджаташатру из Магадхи Смерть Будды (трад. 483 год до н. э.)

Глава шестьдесят четвертая

Персидские войны

Между 527 и 479 годами Дарий оказывается не в состоянии нанести поражение Афинам, и города Греции объединяются против его сына Ксеркса

Персидская империя, разросшись почти во всех направлениях, мало продвинулась на северо-запад, где жили скифы.

«Скифия», которую Геродот и другие древние историки воспринимали как нечто естественное и конкретное, имеющее свое определенное место на карте, вовсе не была таковой. Скифы представляли из себя множество племен и целый набор царств, более двухсот лет кочуя по довольно обширному региону. В 516 году до н. э. центр их родных земель располагался между двумя великими реками, которые текли в Черное море: Дунаем на западе и рекой Дон на востоке.

Эти скифы были кочевниками еще до 700 года до н. э., когда они впервые появились в записях ассирийцев, и все еще не осели на земле к 516 году. «Если бы у нас были города, мы бы волновались, что их могут захватить, — сказал Дарию один из скифских царей, когда впервые ощутил угрозу персидского вторжения, — и если бы у нас были возделанные поля, мы бы беспокоились, что их опустошат… но у нас нет ни того, ни другого».‹886›

Скифские обычаи были свирепыми. Они делали чаши из черепов павших врагов и сдирали кожу с правой руки («вместе с ногтями», — уточняет Геродот), чтобы использовать для натягивания на колчан для стрел; они сохраняли мертвые тела своих родичей непогребенными до того момента, как отпразднуют сорок дней после их смерти, предлагая трупам пищу и питье; они бросали семена конопли на раскаленные камни и вдыхали испарения, «крича от наслаждения дымом» (хотя вообще-то привычка к марихуане неизбежно делает человека мечтательным и неагрессивным).‹887›

К 516 году Дарий начал планировать кампанию против скифов. Он уже уделил достаточно внимания своей северо-западной границе, сделав город Сарды в Малой Азии вторым административным центром империи. Чтобы обеспечить себе легкое попадание в Сарды, Дарий построил новую дорогу от Суз до самой Малой Азии. Эта Царская дорога была усеяна путевыми станциями для смены лошадей, чтобы гонец мог быстро передвигаться с запада в столицу и назад.

Теперь сам Дарий отправился по Царской дороге в Сарды, а затем из Сард на край своей территории. Чтобы напасть на скифов, он хотел привести свой флот к берегу Малой Азии через проход, известный как Геллеспонт[218], в пролив Босфор. Оттуда они отправились бы в Черное море, а затем двинулись бы вверх по реке Дунай (которую Геродот знал как Истр) вдоль южного края скифской территории.‹888›