Пленница лунного эльфа - Лена Хейди

Ещё раз ласково меня поцеловав, Ли серым вихрем рванул в замок, а ко мне тут же подскочил Рокси.

Я потрясённо охнула, увидев, кого пантера притащила в зубах. В пасти большого хищника нервно трепыхался, протестующе подрагивая лапками, огромный хомяк!

Зверёк был размером примерно с моего Мурзика, причём такой же рыжий, пушистый и миленький! Только мягкие бархатные ушки были тёмно-серыми, а венчающий композицию маленький хвостик – белым. Я с детства обожала хомячков, но короткий срок их жизни всегда разрывал мне сердце, и со временем я перестала их покупать.

Рокси опустил пушистика прямо мне на колени и предотвратил попытку его побега тихим и крайне доходчивым рычанием. Поджав ушки, зверёк гневно сверкнул чёрными глазками-бусинками, выражая молчаливый, но решительный протест против похищения вообще и насилия над его хомячьей личностью в частности, и в итоге всё же решил включить послушание, сжавшись в комочек.

– Ой, какой хорошенький! – с восторгом воскликнула я.

Мне жутко хотелось его погладить, но было немного боязно: дикий ведь, а вдруг укусит? Я подняла неуверенный взгляд на Рокси, но увидела лишь его мелькнувший хвостик, поскольку пантера быстро зашла мне за спину.

– Это кнурфик, – горячий шёпот опалил мне ухо лавиной сладких мурашек, и я даже замерла от неожиданности.

– Нант, тебя могут увидеть! – потрясённо выдохнула я, пытаясь не думать о том, что сейчас прямо за моей спиной сидит шикарный обнажённый мужчина. МОЙ мужчина.

– Не увидят, – спокойно отозвался он, и его сильные руки мягко и уютно обхватили меня за талию. Сердце тут же заколотилось как сумасшедшее, по всему телу нежным облаком прокатилась зефирная волна, а разум накрыло розовой пеленой эйфории. И это он меня просто приобнял! – От окон замка нас загораживают кусты, а слуги, даже если что-то заметят, будут молчать как партизаны: они слишком сильно тебя обожают. Весть о том, что по твоей просьбе генерал выделяет каждому из них личную комнату, уже взбудоражила всех, и теперь обе казармы напоминают горящий муравейник.

– Понятно, – улыбнулась я, представив эту картину.

– Лекси, я сильно виноват перед тобой, – вдруг очень грустно и серьёзно заявил он. – Во время нашего поцелуя я потерял контроль и чуть тебя не убил. Ты не представляешь, как сильно я казню себя за это! – его голос был полон боли настолько, что у меня сжалось сердце. – И я больше не стану так тобой рисковать! Думаю, ты согласишься, что до тех пор, пока император не снял твою привязку, и пока мы не поговорили с Кайсентиэлем, нам лучше воздерживаться от поцелуев, – произнёс он таким трагическим тоном, словно вынес сам себе смертный приговор.

– Да, так будет лучше, – кивнула я с облегчением. Я и сама хотела попросить его об этом.

– Я очень благодарен тебе за понимание, котёнок, – низкий, с хрипотцой, голос Нанта ласкал мой слух. – А пока что я буду радовать тебя другими способами, – заявил он. – Вот, решил тебе для начала живность подарить.

Живность, изображающая сейчас нахохлившийся комок, боязливо стрельнула в нас глазками, не понимая, кем она сейчас является: трофеем на обед или кандидатом в домашние питомцы.

– Это так здорово, Нант! Спасибо! – расплылась я в счастливой улыбке. Захотелось повернуться и поцеловать его, но я задавила это желание в зародыше.

– Не бойся его: он очень умный и не станет кусаться. Через пару дней он к тебе полностью привыкнет, и будет относиться с большим обожанием, – ласково взяв мою руку, он протянул её к меховому комочку, чтобы я дотронулась до зверька.

Осмелев, я аккуратно погладила шёлковую и мягкую, как подшёрсток котёнка, спинку, и хомячок немного расслабился, подставляя своё тельце под мои пальцы, и даже довольно засопел.

– А где мне его держать? Наверное, в клетке? И где её взять? – спросила я, с наслаждением начёсывая хомячий животик, поскольку зверёк уже в позе кайфующей морской звезды раскинулся на моих коленях. Мой маленький антидепрессант…

– Этой ночью я за ним присмотрю, а завтра для него будет готова большая клетка, – пояснил Нант. – Можно будет поставить её в твоей комнате, – я даже спиной ощущала его улыбку. Чувствовалось, что он был очень рад, видя, как сильно угодил мне своим подарком. – А как ты его назовёшь? – с интересом уточнил он.

– Ой, даже не знаю, – растерялась я, и в этот момент зверёк сладко зевнул, обнажив на мгновение длинные острые зубы: два сверху и два снизу. – Может, Грызлик? – пожала я плечами. – Если что, переименую в Василия: я так всех своих хомяков называла.

– А давай тогда у этого кнурфика будет и имя, и фамилия: Василий Грызлик, – весело предложил Нант.

– Хорошая идея, – рассмеялась я.

– Лекси, прости: я сейчас снова зверем обернусь, поскольку к нам бежит Лонгерин. Через несколько секунд он будет здесь. Я очень рад, что Грызлик тебе понравился. Я сильно-сильно люблю тебя, котёнок! – его горячие губы сладко обожгли мою шею, и через мгновение спина уже опиралась на широкую грудь пантеры.

– Ну наконец-то я тебя нашёл! – всплеснул руками подбежавший ко мне Лонгерин. Всегда идеально выглядевший, рыжий эльф был немного взъерошен и говорил отрывисто, из-за того что запыхался. – Не шевелись: я скину с тебя эту гадость! – склонился он над зверьком, но я быстро схватила хомячка и прижала к груди, пребывая в уверенности, что он меня не укусит.