Талли - Паулина Симонс

— Полагаю, у тебя их было немало.

— Не могу с тобой не согласиться, — улыбнулся Джек. — Так ты поговорила с мужем по поводу ремонта вашего дома?

— Да, я говорила с ним.

— И?

— И что? Ничего. Пока я все еще обдумываю твое предложение.

Талли спохватилась, что сказала «я», а не «мы», и почувствовала себя неловко, словно у нее вдруг вспотели ладони.

— Лето скоро кончится, и я уеду, — сказал Джек.

— Я и то удивилась, что ты еще здесь.

— Я и сам себе удивляюсь, — рассмеялся Джек и добавил: — Моя мама так радуется, что я дома. Последнее время она неважно себя чувствовала. Да и работы здесь хватает.

— А как сейчас твоя мама? — спросила Талли.

— Хорошо. А твоя?

«Похоже, он не хочет говорить о своей матери», — подумала Талли. Она удивленно подняла брови:

— Вот уж не думала, что ты знаешь, что у меня есть мать.

— У каждого человека, Талли, должна быть мать. И кроме того, Шейки говорила мне что-то о твоей матушке. Так просто, к слову.

— И что же говорила о ней Шейки?

— Ну, что она больна. Что твой муж настоял, чтобы она жила с вами. Что ты не особенно ладишь с ней.

— Гм, — протянула Талли, — да, не особенно.

«Хотя, — подумала Талли, — я готовлю ей каждый вечер чашку чая. Робин не слишком любит чай, и я, впрочем, тоже, но мать любит, и я готовлю его специально для нее».

Джек сделал маленький глоток из своего бокала и вежливо добавил:

— Джен говорила мне, что ты не особенно ладишь с мамой.

«А-аа-х! Это становится интересным».

Официант почти не понимал английского. С большими сложностями им удалось заказать фаджитас, бурритос и десерт.

— Значит, Джен рассказывала, — сказала Талли, стараясь не отступать от заинтересовавшей ее темы. — Расскажи, как ты познакомился с ней.

Джек улыбнулся.

— А раньше тебя вроде бы не очень интересовало это. Отказалась идти со мной пить кофе, когда я хотел поговорить с тобой.

— Ладно тебе. Это было давным-давно.

— Не настолько давно, — возразил он, — чтобы так кардинально поменять взгляды.

— Ну, мне и сейчас это не очень-то интересно, — но, заметив его удивленно взлетевшие брови, добавила: — И все равно, я не верю, что она тебе обо мне рассказывала. По-моему, ты блефуешь.

Джек слегка наклонился над столом.

— А по-моему, ты надеешься, что я блефую, Натали Мейкер. Но знаешь, что это не так.

— Похоже, я действительно многого, не знаю, — надменно сказала Талли, но в глубине души ей очень хотелось расспросить его или хотя бы снова задать свой вопрос.

— Так что же ты хочешь узнать, Талли? — спросил Джек, словно прочитав ее мысли.

— Когда ты познакомился с ней? — немедленно откликнулась Талли, обрадовавшись предоставившемуся случаю. Но это была только первая половина вопроса, ее вечного навязшего в зубах, вызывающего тошноту вопроса. Целиком он должен был звучать так: «Когда ты с ней познакомился? Когда и как тебе удалось свести ее с ума?»

— Я познакомился с нею на софтболе в Шанга Парке, — ответил Джек. — Я был подающим в другой команде. Мы проиграли. Я пошел ее провожать. Она бежала всю дорогу.

Шанга Парк. Как странно! Она подавила желание закрыть глаза. Талли тоже играла в Шанга Парке в мини- футбол. Играла вместе с ней.

— Я тоже играла там, — с трудом вымолвила Талли. — Где же я была в тот раз, что я не видела тебя?

— Не знаю, — ответил Джек. Талли никакие могла понять выражение его глаз: то ли серьезное, то ли озорное. — Может быть, танцевала в «Тортилле Джека?»

На этот раз Талли не только закрыла глаза — какое-то время она сидела словно в оцепенении, беззвучно шевеля губами, стараясь случайным восклицанием не выдать охватившего ее волнения. Постепенно ей удалось взять себя в руки и собраться с мыслями.

Перед ее глазами прошла почти вся ее жизнь, прежде чем она открыла рот, чтобы сказать что-то в ответ. Танцы в Тортилле Джека. Четыре слова и двадцать лет к ним в придачу.

Джек знал Талли. Он знал ее! Талли была абсолютно уверена, что про «Тортиллу Джека» ему не могла рассказать Дженнифер, она и сама не знала, куда Талли ходила танцевать. Джек знал Талли, не только по школе. Он знал ее в те времена, когда она сбежала от всего света, наслаждаясь сознанием того, что никто ничего о ней не знает. Тогда она жила только танцами в совершенно нереальном мире, и вот встретился человек, который, оказывается, знал ее тогда.

— Ничего не понимаю, — наконец пробормотала Талли. — Что ты знаешь о «Тортилле Джека»?

— Ничего. Ничего, кроме того, что ты ходила туда танцевать.

— Но… но как ты узнал об этом?

— Я видел тебя там.

Эти слова отозвались у нее в ушах, словно праздничный перезвон колоколов Святого Марка. Он видел ее там. Он видел ее…

— Почему ты решил, что это была я? — спросила Талли, еще слабо надеясь, что это какая-то ошибка. — Там танцевало много самых разных девушек.

— Никто не танцует так, как ты, Талли Мейкер, — ответил Джек.

— Я тогда страшно красилась, — упорствовала Талли. — Я выглядела совсем по-другому. Откуда у тебя уверенность, что это была именно я?

— О Боже, вовсе я в этом не уверен, не перевирай мои слова. Но это была ты.

Талли окунулась в прошлое. Ведь именно в «Тортилле Джека» она танцевала этот дурацкий танец с обнаженной грудью. При мысли о том, что тогда ее мог видеть Джек, она почувствовала, что лицо ее пылает. Было там и еще кое-что. Это были два ветреных года, она постоянно меняла кавалеров, не слишком заботясь о своей репутации. Она танцевала с ними, и не только… Она уже не помнила всех лиц, глаз, губ, рук, которые мелькали тогда рядом с ней. Она подняла глаза на Джека. Могла ли она среди прочих забыть и его лицо, лицо человека, сидящего сейчас напротив нее?

Да. Пожалуй, могла.

И кроме того, была еще одна вещь, о которой она не могла не думать. Шанга Парк.

— Так сколько же тебе было лет, когда ты познакомился с ней? — спросила Талли у Джека.

— Думаю, примерно пятнадцать.

Талли задумалась на пару минут.

— Это так странно, — сказала она наконец. — Я и не знала, что вы были друзьями.

— Правда? — Джек выглядел по-настоящему удивленным. — Она никогда не говорила тебе, как давно мы знакомы?

— Никогда.

Никогда, сколько они ни говорили о нем, Дженнифер Мандолини не обмолвилась ни словом о том, что она подружилась с Джеком, когда Талли не было рядом. Не сказала, что когда Талли перестала играть в софтбол, она познакомилась с ним. Что разговаривала с ним о своей вдруг исчезнувшей подруге, потому что скучала по ней.