Штаб армейский, штаб фронтовой - Семен Павлович Иванов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но еще до того, как были получены эти сведения о противнике, нам стали известны серьезные новости, касающиеся нас самих. Поздним вечером 9 августа меня вызвал А. И. Еременко. Он был в приподнятом настроении.
— Только что разговаривал с начальником Генштаба, — сказал командующий. — Василевский сообщил, что товарищ Сталин принял решение подчинить нам Сталинградский фронт. Членом Военного совета обоих фронтов остается Никита Сергеевич Хрущев, Гордое назначается моим заместителем по делам этого фронта, а по Юго-Восточному — Голиков. Твой бывший командующий Москаленко возглавит 1-ю гвардейскую армию.
— И я поеду с ним, — невольно вырвалось у меня.
— Однако же ты шустрый, — не без иронии парировал Андрей Иванович. — А я, по-твоему, смогу командовать двумя фронтами вообще без штаба?
— Я имел в виду, что вы будете опираться на штаб Сталинградского фронта. Ведь это же бывший штаб Юго-Западного направления и Юго-Западного фронта. У его работников как раз имеется опыт руководства двумя фронтами.
— Под Сталинградом Харькова не повторится! — резко отрубил командующий, и его небольшие голубые глаза сверкнули ледяным блеском.
Я понял, что сейчас продолжать разговор на эту тему с Еременко бесполезно. В дальнейшем, в более спокойной обстановке, я напомнил ему, что у нас сложилось парадоксальное положение, когда вчерашний армейский штаб вынужден руководить давно сложившимся фронтовым штабом, да и не только фронтовым, но и бывшим штабом всего Юго-Западного направления. Я посоветовал даже перевести наиболее опытных товарищей из штаба Гордова в наш штаб. На этот раз Андрей Иванович ответил спокойно. Он сказал, что случившаяся перемена подчиненности в данном случае помогает, а отнюдь не вредит.
— Твой штаб, — продолжал он, — был все время с войсками, привык руководить ими конкретно, это нам и нужно. Штаб же Юго-Западного фронта, мне кажется, обюрократился. Его следует встряхнуть и приблизить к войскам.
Я заметил на это, что дело, видимо, в том, что из штаба выбыли такие опытные работники, как генералы Баграмян, Бодин и Ветошников. Еременко промолчал. Больше мы к этой теме не возвращались.
О причинах организационных мероприятий на сталинградском направлении маршал А. М. Василевский написал позже следующее: «Ставка и Генеральный штаб с каждым днем все более и более убеждались в том, что командование этого (Сталинградского. — Авт.) фронта явно не справляется с руководством и организацией боевых действий такого количества войск, вынужденных к тому же вести ожесточеннейшие бои на двух разобщенных, направлениях. Не справлялось оно и с руководством теми мероприятиями, которые по заданиям ГКО и по требованиям военной обстановки должны были проводиться для усиления обороны города и удовлетворения нужд войск продукцией, производимой городской промышленностью»[176].
…В тот вечер 9 августа, остыв от вспышки гнева, командующий приказал немедленно связаться с генералами Москаленко и Голиковым и передать им приказ прибыть в Сталинград. Неожиданно доверительным тоном он добавил:
— Откровенно говоря, жаль, что рядом не будет Кирилла Семеновича. За три дня он проявил себя как генерал напористого, целеустремленного, немедленного действия, а у Филиппа Ивановича, насколько мне известно, при всех его достоинствах темперамент и стиль другие. Однако же товарищу Сталину видней.
Ранним утром следующего дня оба эти генерала прибыли на наш КП. После беседы мы тепло простились с Кириллом Семеновичем, и он уехал в район станций Фролово и Иловля, где разгружались прибывавшие эшелоны 1-й гвардейской армии.
Тогда же состоялось мое знакомство с генерал-лейтенантом Ф. И. Голиковым. Он был невысок ростом, с гладко выбритой головой. Говорил тихо, но очень внятно. Был подчеркнуто вежлив и никогда не допускал даже намека на неофициальность, никого не называл на «ты». За его плечами были работа во главе Главного разведывательного управления, командование 10-й армией и Воронежским фронтом.
На КП Филипп Иванович пробыл всего два дня и на рассвете 11 августа уехал в Варваровку для оказания помощи довольно слабой 57-й армии. С ним отбыли заместитель начальника штаба по ВПУ полковник И. Е. Иванов и еще несколько человек.
Обстановка в полосе 64-й армии нормализовалась, и мы собирались завершить налаживание работы штаба. Но из Ставки шли настойчивые требования стабилизировать положение и в районе 62-й армии. Поэтому вместе с начальником штаба Сталинградского фронта генералом Д. Н. Никишевым и начальником оперативного управления этого фронта генералом И. Н. Рухле мы постарались проанализировать ситуацию, которая сложилась перед 62-й армией. Против ее войск, насчитывавших 8 ослабленных стрелковых дивизий, 2 танковых корпуса (фактически без танков) и 2 недостаточно укомплектованные танковые бригады, к исходу 6 августа действовало 13 вражеских дивизий, в том числе 9 пехотных, 2 танковые и 2 моторизованные. Причем 7 дивизий были сосредоточены перед правым флангом 62-й армии и 6 — перед левым. В ударной группировке 6-й армии Паулюса, о которой мы и говорим сейчас, имелось не менее 400 танков. Она поддерживалась значительной частью сил 4-го воздушного флота генерала Рихтгофена.
Иван Никифорович Рухле рассказал о развитии событий в последние дни. Говоря кратко, дело обстояло следующим образом.
Генерал Паулюс не оставил своего замысла окружить 62-ю армию, поэтому он вновь нанес по ее оперативному построению два концентрических удара. Начало их пришлось на утро 7 августа. Врагу удалось, невзирая на самоотверженное противодействие наших войск, прорвать оборону 196-й и 399-й дивизий на правом фланге армии. А на левом фланге противник несколько потеснил 112-ю стрелковую дивизию полковника И. П. Сологуба и вышел в район поселка Погодинский. Связь штаба 62-й армии с дивизиями в этот день была нарушена. 8 августа Паулюс продолжал наращивать удар. Его танковые клинья прорвались к Калачу и соединились там. Калач не был взят, тем не менее наши 33, 147, 181, 299 и 399-я стрелковые дивизии оказались в окружении.
Слушая генерала Рухле, я подумал, что, видимо, и этот казус послужил одной из причин подчинения Сталинградского фронта Юго-Восточному, поскольку В. Н. Гордов не принял необходимых мер по предотвращению прорывов гитлеровцев, хотя был своевременно поставлен в известность командармом А. И. Лопатиным о сосредоточении вражеских сил перед флангами армии и полном отсутствии у нее каких-либо резервов для противодействия готовящимся ударам.
Мы начали горячо обсуждать, как
