Записки солдата - Омар Брэдли

Эйзенхауэр, Монтгомери и я быстро договорились по поводу намеченного плана, ибо он больше всех других обеспечивал достижение наших двух первоначальных целей в битве за Францию.

Первая цель была ясна даже при беглом взгляде на карту. Наш фронт все еще был обращен на юг с того момента, как мы высадились. Его надо было повернуть на восток, заходя правым крылом и опираясь на позиции Монти, на побережье Ла-Манша.

Вторая цель возникала в значительной степени из деспотических ограничений в области снабжения, которые отбрасывали свою зловещую тень на любые тактические действия. Начальник отдела тыла не раз подчеркивал необходимость захвата портов Бретани, пока сентябрьские штормы не исключат возможность выгрузки грузов непосредственно на берег и мы не очутимся в полной зависимости от Шербура. В то время мы полагали, что пропускная способность Шербура позволит обеспечить не более четырнадцати дивизий.

Это наступление, в ходе которого линия фронта наших союзных войск должна была переместиться к Сене, в общих чертах было запланировано еще несколько месяцев тому назад в Англии, однако сейчас мы должны были уточнить наши планы и внести в них изменения, учитывая особенности нашего положения во Франции. Мы уже договорились, что основные силы наступающей группировки будут сосредоточены на американском участке. Но мы еще не пришли к соглашению относительно того, как лучше нанести удар.

С первых же дней планирования операции "Оверлорд" я был абсолютно убежден в том, что мы должны любой ценой избегать ловушек, которые могли бы задержать наше продвижение вперед и привели бы к стабилизации фронта, как это было в первую мировую войну. В Тунисе, где местность нам не благоприятствовала, мы все же сумели навязать противнику быстротечную маневренную кампанию. Я считал, что к подобной тактике можно прибегнуть и здесь и что в нашей власти совершить молниеносное продвижение по Франции. При той подвижности и огневой мощи, какие мы обеспечили и английским и американским дивизиям, мы могли без особого труда победить немцев на открытой местности в маневренной войне.

Но для того, чтобы использовать наше преимущество в подвижности, мы должны были пробить брешь в обороне противника, а не теснить его назад шаг за шагом. Только прорыв мог позволить нам вырваться в тыл противника и навязать ему маневренную войну, к которой мы были лучше подготовлены. Пока немцы приковывали нас к сети живых изгородей Нормандии, где мы не могли использовать наше превосходство в силах, нам дорого обошелся бы каждый жалкий метр земли.

Каким же образом можно было превратить затяжные бои среди живых изгородей в маневренную войну?

Прежде всего надо было нащупать слабое место в немецкой обороне и сосредоточить против него наши силы. Затем, прорвав оборону на этом участке мощным ударом, ввести в образовавшуюся брешь механизированные колонны, не давая противнику опомниться.

При выборе места прорыва мы должны были руководствоваться следующими соображениями:

1. Не наступать по Карантанским болотам, которые находятся в нижней части полуострова Котантен. Наши войска могли завязнуть в этих болотах, прежде чем им удалось бы пробить брешь в обороне немцев.

2. Обходить опорные пункты противника, дабы не израсходовать преждевременно наступательный порыв в атаках, которые могут нам слишком дорого обойтись в начальный период прорыва.

3. Прорывать немецкий фронт на этом участке, где есть несколько дорог, идущих параллельно оси наступления, которые позволили бы нашим механизированным колоннам быстро выйти в тыл противника.

Мы уже давно пришли к выводу, что самое выгодное место для прорыва находится где-то на 25-километровом участке между Сен-Ло и Кутансом, но для сосредоточения войск на этом рубеже потребовались бы слишком большие усилия. За несколько недель до этого мы с сожалением признали, что упорное сопротивление немцев у Сен-Ло может заставить нас заплатить слишком дорого за попытку пробиться от Сен-Ло к Кутансу. В то же время, если бы мы решили пробиться с Котантенского перешейка вблизи Карантана, нам пришлось бы предварительно пересечь трудно проходимые болота. И хотя этот путь казался менее трудным, чем путь от Сен-Ло, можно было предвидеть, что и он обойдется нам очень дорого.

Третьим вариантом могло быть наступление прямо по дороге, проходящей по западному берегу полуострова Котантен от Ла-Э-дю-Пюи, через торфяные, поросшие вереском болота у Лессе, до Кутанса. Если бы нам удалось ворваться в Кутанс, двигаясь по этой дороге, противнику пришлось бы отойти, очистив остальную часть основания Котантенского полуострова, иначе он мог попасть в окружение в результате нашего охватывающего удара из Сен-Ло. Выйдя на дорогу Сен-Ло Кутанс, мы обеспечивали себе исходные позиции для общего наступления, которому должен был предшествовать прорыв немецкой обороны.

На третьем варианте мы и остановились. 24 июня я отдал Миддлтону приказ начать наступление вдоль дороги, проходящей по западному берегу. Коллинсу отводилась часть полосы 8-го корпуса, проходящей по Карантанским болотам; он должен был теснить противника с перешейка, пока Миддлтон будет продвигаться на Кутанс. Еще Шербур не был взят, а Коллинс уже получил приказ на новое наступление. На перегруппировку сил и подготовку к прорыву ему давалось всего пять дней, в том числе один день на отдых, два - на переброску и по одному дню на разведку и отдачу боевого приказа на наступление.

Это была очень трудная задача даже для "молниеносного Джо" Коллинса и еще более трудная для его войск. Но я не мог медлить и предоставить противнику возможность окопаться. Немцы уже выгадали от нехватки у нас боеприпасов, которая вынудила меня отложить ранее назначенное наступление Миддлтона. Каждое утро мы обнаруживали новые тревожные признаки усиления немецкой обороны. 82-я дивизия выявила многочисленные минные поля, а разведывательный дозор 90-й дивизии вернулся с вызвавшим тревогу трофеем - пленными из 2-й танковой дивизии СС.

27 июня я обсудил с Монти план наступления Миддлтона вдоль дороги на Кутанс. Этот план не явился для английского командующего неожиданным, так как мы еще раньше обсуждали с ним возможность такого наступления вместо наступления из района Сен-Ло. Через три дня Монти включил этот план в свою директиву по 21-й группе армий. В этой директиве он всесторонне изложил стратегический замысел операции "Оверлорд" в связи с продвижением к Сене, вновь подчеркивая, что главный удар наносит 1-я армия, в то время как армия Демпси будет сковывать бронетанковые силы противника у Кана.

Во время боевых действий на плацдарме 1-я армия США входила в состав 21-й группы армий и подчинялась Монтгомери как командующему группой армий. При этом он проявил здравый смысл, терпение и сдержанность - качества, необходимые для командующего союзными войсками. Монти увязывал наши передвижения с передвижениями войск Демпси и тщательно избегал вмешательства в решения американского командования, предоставляя ему свободу действий. Он никогда не позволял себе совать нос в дела 1-й армии с тем снисходительным видом, который он напускал на себя всякий раз, когда находился в обществе подчиненных ему англичан. Я не мог бы желать для себя более терпеливого или рассудительного командующего. Не было случая, чтобы он отдал нам необдуманное распоряжение или отверг разработанный нами план.