Записки солдата - Омар Брэдли

Наше предложение, однако, пропустили мимо ушей. Если, по мнению некоторых капитанов, можно было терять танки, то суда не должны были подвергаться такой участи. Лишь когда противник был оттеснен от берега, капитаны получили приказ подводить свои танко-десантные суда прямо к берегу.

Нормирование расхода боеприпасов началось сразу же после выхода Джероу на рубеж, на котором он должен был закрепиться, пока Коллинс наступал в северном направлении на Шербур. Сначала Джероу был ограничен 25 снарядами на орудие в сутки. Ему предоставлялось право экономить снаряды, чтобы иметь возможность в случае необходимости вести усиленный огонь. При контратаке противника ограничение на расход снарядов снималось и он имел право вести огонь, не считаясь с нормой расхода боеприпасов. Однако, когда на линию фронта вышел 19-й корпус, командир корпуса Пет Корлетт возразил против скудной нормы для его артиллерии.

- Пет, - увещевал его я, - я не менее вас ненавижу эту систему нормирования. Однако мы должны помнить, что у нас нет иного выхода. Либо мы установим норму сейчас, либо мы расстреляем все снаряды, свернемся и поедем домой.

Нормирование расхода боеприпасов было не только во время боев на плацдарме, наша артиллерия страдала от недостатка снарядов, пока мы не вышли к Руру. Хотя мы испытывали нехватку боеприпасов на четырех различных этапах войны в Европе, причем на каждом этапе были свои причины нехватки, результат оставался один и тот же: мы никогда не имели нужного количества боеприпасов.

1. В Нормандии наши трудности начались сразу же, как только мы высадились на побережье. Даже когда мы стали разгружать до 35 тыс. тонн в сутки, что в три раза превышало пропускную способность порта Шербур в мирное время, нам не хватало боеприпасов, а увеличить объем разгрузочных работ на побережье мы не имели возможности.

2. При стремительном наступлении во Франции по пятам отступавшего врага возникли новые трудности в связи с нехваткой транспортных средств. Хотя мы накопили к этому времени много боеприпасов на складах в Нормандии, даже при помощи специальных дорог "редболл экспресс"{35} не могли обеспечить подвоз достаточного количества боеприпасов к линии фронта.

3. После вклинения в линию Зигфрида снова возникли затруднения в снабжении из-за недостатка портов. Плохая погода мешала разгрузке непосредственно на побережье, и до открытия порта в Антверпене в портах Ла-Манша не хватало причалов для разгрузки союзных транспортов. Одно время в Англии скопилось более 250 судов "Либерти" в ожидании места для разгрузки в портах Франции.

4. Наконец зимой 1944/45 г. и весной 1945 г. мы расплатились за оптимизм, охвативший нас в сентябре 1944 г. Причины наших затруднений на этот раз переместились через Атлантический океан в Соединенные Штаты, где розовые перспективы близкого окончания войны в Европе привели к сокращению выпуска военной продукции.

Еще до начала шторма 19 июня я подумывал о переброске пехоты на плацдарм по воздуху. Но когда количество боеприпасов уменьшилось до трех боекомплектов и Коллинсу, наступавшему на Шербур, пришлось урезать норму расхода боеприпасов еще на одну треть, мы решили использовать для перевозки боеприпасов наше последнее средство - транспортную авиацию.

Квесада поморщился, когда узнал, чего мы от него хотим. Тяжело нагруженные самолеты "С-47" повредили бы взлетно-посадочные дорожки, сооруженные для истребителей. Однако без всяких колебаний он потянулся к телефону, и на следующее утро прибыли первые транспортные самолеты. Вскоре мы стали получать по воздуху до 500 тонн боеприпасов в сутки.

Пока штаб 1-й армии с большим трудом решал вопросы тыла, 7-й корпус наступал на север по плодородным зеленым полям Котантена в направлении обреченного города Шербура. Коллинс в своей выцветшей полевой шинели носился по фронту в разведывательном броневике, подталкивая, подстегивая и приказывая своим дивизиям ускорить наступление. К вечеру 21 июня он замкнул кольцо окружения вокруг этих ворот во Францию для туристов, едущих через Атлантику.

Чтобы ускорить взятие Шербура, Коллинс направил начальнику гарнизона города ультиматум, предлагая сложить оружие к 9 часам следующего утра, угрожая в противном случае истреблением гарнизона. Однако генерал Карл Вильгельм фон Шлибен с гарнизоном в 30 тыс. солдат получил приказ Гитлера стоять насмерть.

"За отход с занимаемых позиций расстрел, - объявил генерал в приказе по войскам. - Я даю право командирам всех степеней расстреливать на месте каждого, кто по трусости покинет свой пост".

Я узнал об ультиматуме Коллинса вечером из передачи Би-Би-Си и вызвал для объяснения офицера, ведавшего вопросами военнопленных в армии.

- Откуда британская радиовещательная корпорация узнала об этом проклятом ультиматуме? - спросил я.

- От 7-го корпуса, генерал.

Я тяжело вздохнул

- Нужно позаботиться о том, чтобы штаб Коллинса впредь не болтал о таких вещах. Немцы, отвергнув ультиматум, будут выглядеть героями, а не дураками, кем они являются на самом деле.

Прошло девять часов, а от фэн Шлибена не поступило никакого ответа. Тогда Коллинс вызвал авиацию, чтобы подавить важнейшие объекты перед тем, как начать штурм Шербура.

Этот удар с воздуха был нашим первым опытом проведения массированной бомбардировки. Операция была поспешно разработана совместно с Квесадой, который связался с командованием авиации в Англии. Десять эскадрилий английских "Мустангов" и "Тайфунов" с реактивными снарядами наносили удар в 12 час. 40 мин. дня, то есть за 80 минут до начала наступления корпуса. За ними следовали 562 американских истребителя-бомбардировщика и 387средних бомбардировщиков 9-го командования бомбардировочной авиации. Для наблюдения за операцией из Англии прилетели Той Спаатс и помощник военного министра по авиации Роберт Ловетт.

Тревожные сообщения поступили еще до перехода в атаку наземных войск. Два полка дивизии Эдди и полк 4-й дивизии передали, что они подверглись обстрелу своей авиации. Несколько истребителей-бомбардировщиков ошиблись при опознании целей, и до конца войны подразделения 9-й дивизии побаивались союзных самолетов. Однако если этой первой попыткой массированного бомбардировочного удара и не удалось уничтожить укрепления Шербура, тем не менее бомбардировка подтолкнула защитников Шербура игнорировать приказы фон Шлибена. Немцы, взятые в плен, были настроены цинично, ибо, пока авиация союзников громила их на земле, в воздухе было очень мало самолетов германских военно-воздушных сил.

- Если мы должны умереть за Шербур, - жаловались пленные, - тогда почему не появляются наши самолеты и летчики не умирают вместе с нами?