Истинно арийский попаданец - Гера Греев

   Три черные тени, построившись этажеркой, медленно набирали рабочую высоту.

   "Борт".. , я второй ..., мы на курсе на точку три..., высота четырнадцать тысяч... .

   Я "борт"... , Вас понял ... .

   Микола, убедившись, что машина набрала положенные четырнадцать тысяч и, приняв контрольный сигнал от наземных радио сканеров, "чистое небо", не усидел на месте.

   Василич, тебе кофе и бутерброд оформить!?

   Нет, спасибо, чуть попозже.

   ... Ну, тогда я "ляльку" взгляну.

   Пилот грустно улыбнулся. То, как механик, потерявший, в этой никому не нужной войне, всех своих близких, говорил об изделии: называя ее "лялькой"; "девонькой"; обращаясь как к человеку - было страшно и смешно одновременно.

   Нет, скорей просто грустно - сволочи, сверх_не_человеки, сколько жизней поломали.

   То, что мы с вами сделаем, будет самой малой карой за содеянное - только уж слишком быстро, Геста говорил, миллисекунды.

   Надо бы только постараться город поменьше зацепить. Роденский еще раз посмотрел на закрепленную на планшетке подробную схему "партийного комплекса".

   Будет вам сволочи - и комплекс, и съезд, и все в комплексе.

   Если, после отстрела консолей, пилотажные будут не хуже чем у учебного борта, на котором отрабатывали пикирование, а, это на первых метрах видно будет, я вам точно по центру уложусь, мяу сказать не успеете.

   Роденский вспомнил тот случайный разговор с Гестой на берегу реки.

   Сейчас он даже не мог вспомнить, почему он попросил - Геста расскажите о себе!?

   Геста некоторое время помолчал, потом повернулся к комиссару и сказал - Павел, без обид, сходи, погуляй по бережку.

   Невероятный и страшный рассказ - даже сейчас, когда он должен, на своем, пусть и маленьком, но очень важном участке сделать то, что изменит у нас ход истории, было обидно за народ и страну, которую смешали с дерьмом в реальности Гесты.

   В чем то, их с Гестой судьбы были даже похожи - полет в один конец. Ну что ж, на войне такое бывает постоянно.

   Им даже и легче, чем мальчишкам пилотам, штурмующим через плотный зенитный огонь вражеские позиции - заранее известен результат удачной штурмовки.

   Ну, Гесте, пожалуй, до конца и неизвестен, но все равно сделать за три года мужику удалось удивительно много, хотя тот и сам признает, что во многом это был значительный элемент удачи - удалось сразу убедить Сталина и очень быстро найти и подобрать людей, способных потянуть такую задачу.

   Вернулся Микола, забрался в кресло стрелка и доложился - В рабочем отсеке все нормально: охладитель циркулирует; температура в норме; тикает тоже в норме, в зеленом секторе.

   Василич, как ты думаешь, а после того как мы их трахнем, война скоро закончится!?

   Если хорошо трахнем, наверно скоро.

   Вся главная фашистская шобла должна там, на стадионе, собраться, во главе с их Гитлером.

   Военным твоя "лялька" тоже хорошим уроком будет, десять раз задумаются, прежде чем войну продолжать.

   Такая силища - один удар и укрепрайон как корова языком слизала.

   А народу что, народу война не нужна. Там наверно тоже устали похоронки получать.

   ... Оно точно, середина сентября уже - на полях столько работы. У нас в Полесье наверно озимые уже высевают, да навоз на поля вывозят. Скотницы к зиме готовят.

   Скорее бы долететь - не правильно это, когда нелюдь человеков на человеков натравляет.

   Микола скукожился в кресле, вращая башню по полусфере обстрела.

   Не правильно это.

   Я ведь как глаза закрою, своих вижу, зовут они меня, плачут - останови нелюдь!

21 сентября 1941 года

19.30 местного времени

Марсовое поле

Партийного комплекса в Нюрнберге

   Обергруппенфюрер Ганс Раттенхубер, подошел к Гитлеру, который возбужденно ходил из угла в угол в комнате ожидания под трибунами.

   Мой Фюрер, радиограммы с наблюдательных постов - "... демон прошел Рёц и приближается к Амбергу... " ; "... прогнозируемое время подлета к Нюрнбергу 20.00 - 20.30 ..."

   Колонны построены. Все ждут вашей команды о начале церемонии.

   Фюрер остановился, скрестил руки на груди, вскинул голову - Хорошо, начинайте, я выйду на трибуну через пятнадцать минут.

   .....................

   Наконец Фюрер и почетные участники вышли на трибуну.

   На поле прозвучала команда и две двадцатитысячные колонны, под грохот барабанов слитным движением раздвинулись, освобождая дорогу оркестру и стоящим за ним коробочкам сводной колонны .

   Гитлер, с расширенными как у наркомана зрачками, прошептал Зиверсу, стоящему около него - запомните этот час мой друг, отсюда мы начинаем марш в будущее!

   Посмотрите на свастики, реющие над колоннами - они символ мира, вращающегося в бесконечных циклах предопределенности и деградации.

   Только приход Мессии, способного понять "змею, кусающую себя за хвост", способен вывести человечество из этого лабиринта нелинейного времени!

   Мессии, способного встать и над судьбой, над роком и над "землей"!

   Мессии способного пролить свою "кровь", во имя великой цели и поднять массу на новый виток космического цикла!

   Гитлер прикрыл глаза и продекламировал

   "... не многим видеть тот дано безмолвный и пустынный берег

   И снова как давным-давно мы падаем у черной двери

   Толпимся молча у реки как будто бы достигли цели

   Но незаметны и редки кто сумрак вод преодолели

   Сквозь частую проплыли сеть спокойны к злу и милосердью

   Они не победили смерть

   Они возвысились над смертью..." (Будда)

   Потом, с пафосом, произнес.

   Зиверс!

   Наша судьба быть в центре вихря! - ".. Нет бога, кроме человека. Он имеет право жить по своим законам. Жить как хочет и где хочет. Имеет право умереть, как хочет. Убить тех, кто ограничивает его в этих правах..." (цитата из "Книги Законов" Восточных Тамплиеров к одной из ветвей которого предположительно относился Гитлер)

21 сентября 1941 года

19.45 местного времени

высота 14 000метров

Пятая контрольная точка

Рёц

   Три черные тени, идя этажеркой, казалось замерли в фиолетовом небе с тонкой красной полоской на Западе.

   "Борт".. , я второй ..., прошли пятую контрольную точку..., выходим в створ цели..., высота четырнадцать тысяч... через пятнадцать минут будем в круге прицеливания... небо чистое ... .

   Я "борт"..., Вас понял ... .

   Микола встал за креслом пилота, смотря через носовой блистер на россыпь огоньков на земле - Красиво, как бы отражаются в пруду небесные созвездия.

   Роденский рассмеялся - да ты у нас поэт, я и не знал!?

   А ты не смейся Василич - светлое есть в душе каждого человека, если он в себе не пытается это убить. Ну, а если он в себе это светлое убил, тогда, только бог ему судья, а человек имеет право взять на себя Грех стать его палачом.

   Мы ведь не убивать летим, мы идем Карать. Карать за все, что эти нелюди сотворили и еще большее желают сотворить.

   Пилот проворчал - молись лучше философ, что бы погода над целью была хорошая, а то прожектора снизу засветят облака так, что и ночной прицел не поможет.

   Зацепим, за грехи наши, город - такого там накараем...

   ... А я и молюсь, за грехи наши, с того момента, как поднялись со Львова. В душе молюсь. Бог он с нами. Он завсегда с теми, кто людям собой служить идет. Ему без разницы верующий ты или атеист и на каком языке, и какому имени Его ты молитву возносишь - что ЕМУ слова!?

   Роденский откинулся на оголовник кресла, проглотил еще одну таблетку, очищая разум от телесной боли и наклонился вперед, проверяя инфракрасный прицел. На краю сознания мелькнуло - А ведь Микола прав, что Ему наши слова. А вот, что ему люди - это тоже большой вопрос!? Так что мы уж лучше сами с усами - и осудим и покараем, и возьмем на себя этот грех!

   Вот только бы город не зацепить!

   За это бы помолился.

21 сентября 1941 года

20.00 местного времени

Главная трибуна

Партийного комплекса в Нюрнберге

   Штурмбанфюрер СС Вольфрам Зиверс наклонился к Гитлеру - Пора, Демон прошел Амберг, пять минут до Момента Истины. Мы закончили зарядку накопителей.

   Гитлер вышел на трибуну, скрестил руки перед грудью сакральным крестом и произнес - Друзья мои, Партайгеноссе ...

   Конденсаторы, расположенные около прожекторов, начали отдавать запасенную энергию в мощные электромагниты оптической системы, смонтированной на месте защитного стекла прожекторов. Четыреста тонких, поляризованных, синхронно вращающимся магнитным полем, ярких спиц, проткнули легкую ночную дымку над марсовым полем, создавая в ней, из возникших в возбужденном воздухе бесчисленных кольцевых гало, интерференционную картинку, похожую на гигантскую пентаграмму, раскинувшуюся над колоннами.