Школа обольщения - Джудит Крэнц

— Мне больше нравился прежний рассказ.

— И все-таки вы производите на меня впечатление женщины, которую больше привлекает правда, чем подделка.

— Я люблю сохранять хоть какие-то иллюзии.

— Вам не достичь успеха в кинобизнесе.

Она развернулась к нему лицом, внезапно став серьезной.

— Вы знаете, Сьюзен считает, что вы на грани провала. Ведь это не так?

— Нет, не думаю. Я снял двадцать три фильма, и только шесть потерпели кассовый провал. Семь принесли прибыль, но не встретили одобрения критиков. Еще десять оказались успешными в обоих отношениях. Это очень хороший результат. Сейчас у меня долгов на триста тысяч долларов, три мои картины, одна за другой, не дали прибылей, но и убытков не принесли, так что, я думаю, удача должна мне улыбнуться.

— Как вы можете говорить об этом так спокойно?

— А вам можно быть неразумной девочкой, правда? Если бы меня это так заботило, я бы оставил свое занятие. Все очень просто. Я хочу снимать фильмы, а не заниматься чем бы то ни было еще. У меня это получается хорошо. Я не всегда знаю, чего хочет публика, поэтому иногда терплю убытки. Но я не могу заботиться лишь о публике, иначе впаду в подражание. Меня привлекает возможность создавать то, что нравится мне. Это стоит всех волнений. Я верю в себя, в свои замыслы, в свой метод работы. Вот и все.

— Разве вас не волнует, что сегодня вы оказываетесь на вершине, а завтра в яме? Разве вы не боитесь, что люди будут смеяться над вами за вашей спиной?

Он с удивлением взглянул на нее.

— Откуда у вас такие страхи? Безусловно, никому не нравится, когда над ним смеются, но меня это не беспокоит. Эта стихия переменчива. Если бы я боялся идти на риск, я бы вернулся к отцовскому занятию и отливал изделия из серебра.

Бесхитростное самоутверждение Вито злило Билли. Она ему завидовала.

— У вас потрясающая выдержка для человека, который по уши в долгах!

— Сказано в истинно фестивальном духе! — засмеялся он. — Вы уловили настроение. Послушайте, давайте пройдемся. Тут известный деятель Нового Голливуда дожидается, когда освободится наш столик, — ему надо купить немного кокаина.

Билли огляделась, стараясь увидеть предмет его очередной шутки.

— Но это же!.. Неужели это правда он?

— Да. Как видите, чаще всего я говорю правду.

Пообедав в бистро на боковой улочке, они весь день бродили по Канну, заглядывая в антикварные магазины, обследуя старый порт, держась подальше от фестивальных толп. Потом Вито привел Билли обратно в «Отель дю Кап», чтобы она переоделась в вечернее платье, и они отправились на просмотр английского фильма. С тех пор как христиан бросали на растерзание львам, мир не видел более дурно воспитанной публики, чем в Канне. Левацкие журналисты свистели и выкрикивали оскорбления. Журналисты свободного мира выкрикивали оскорбления и вопили. Журналисты «третьего мира» вопили, свистели и выкрикивали оскорбления. По какому-то странному стечению обстоятельств ежегодно появляется до обидного мало фильмов, в которых не обижали бы прессу ни одной страны. Однако представители прессы часто обижают жюри, эту мини-ООН, члены которой имеют между собой так же мало общего, как в настоящей ООН. Выбор ими лучшего фильма редко получает поддержку зрителей.

— Вы когда-нибудь выставляли фильм на конкурс? — спросила Билли у Вито.

— Да, даже дважды. Десять лет назад я выставлял «Уличные фонари». А три года назад — «Тени».

— О, я хорошо помню и тот и другой, они мне очень понравились. «Уличные фонари» — больше.

— Жаль, что вас не было среди той публики. Послушали бы, какие бочки на меня катили.

— Что, так плохо?

— Хуже. Но позже «Уличные фонари» принесли мне кучу денег.

— А что случилось с вашими деньгами, Вито?

— Как только они у меня появлялись, я их тут же тратил на роскошную жизнь и чудесное времяпрепровождение. Каюсь, часто вкладывал средства в собственные фильмы. К несчастью, чаще в такие, что не приносили мне прибыли. Я не жалею ни об одном центе — я получу больше. «Его ничем не проймешь, — подумала Билли, — решительно ничем».

После кино Вито повел Билли ужинать в «Мулен де Мужен», которому в путеводителе «Мишлен» присвоено три звездочки.

— Еда просто ужасна, так что на многое не рассчитывайте, — заботливо предупредил он. — Во время фестиваля повара теряют все свое мастерство, официанты становятся грубы, метрдотели смотрятся так, будто готовы отказаться от чаевых, но никогда до этого не доходит, и даже хорошие вина превращаются в уксус.

— Но почему?

— Я думаю, им не нравится киношный народ.

Когда Вито вез ее обратно в отель, Билли ужасно захотелось узнать, сможет ли она увидеть его еще раз. Он ничего не говорил, но она все же решилась задать вопрос:

— Вы не хотели бы приехать сюда завтра пообедать?

— Простите, но я буду занят весь день. Завтра приезжают два человека, и мне нужно увидеться с обоими.

— А-а… — Билли не могла припомнить случая в своей взрослой жизни, чтобы кто-то отказался от ее приглашения на обед или ужин. Такого не было с тех пор, как она вышла замуж за Эллиса четырнадцать лет назад.

— А как насчет послезавтра?

— Посмотрим. Если мне удастся увидеться завтра с обоими, думаю, я смогу выбраться. Но сюда я не приеду. К нам может присоединиться Сьюзен. Она напоминает мне метрдотеля из «Мулен де Мужен». Я отвезу вас в «Колоб д'Ор». Завтра вечером я вам позвоню и скажу определенно, да или нет.

Он нимало не сомневается, что за это время у нее не возникнет никаких других планов, возмущенно подумала она. Да и она не сомневается тоже. Чертов конкистадор! От этих мыслей она разозлилась еще сильнее.

— Меня здесь может не оказаться, — солгала она.

— Que sera, sera, как говорили в древней стране.

— Чушь. Эта песня написана для «Человека, который слишком много знал».

— О боже! Поклонница Дорис Дей!

— Как ни странно, да. — Он-таки ее подловил.

— Ха! Вот и у нас уже нашлась одна общая черта. Спокойной ночи, Билли.

— Керт!

— Тьфу ты, Сью, я почти заснул.

— Меня беспокоит Билли.

— В чем дело, ради бога?

— Она почти все время проводит с Вито Орсини. Последнюю неделю я ее совсем не вижу, только когда она забегает переодеться перед ужином.

— Ну и что?

— Как ты можешь быть таким непрошибаемым? Он, разумеется, гоняется за ее деньгами.

— Ну и что?

— Керт!

— Сью, ты себя ведешь, как нервная мамаша. Билли достаточно взрослая, чтобы самой о себе позаботиться. Ей нужно с кем-то переспать. Вот, наверное, и все. А кто откажется от ее денег?

— Ты до отвращения бесчувствен. Мне нужно было бы получше узнать тебя, прежде чем выходить за человека из Байонна, Нью-Джерси. Мама меня предупреждала.