Эпоха харафишей - Нагиб Махфуз

— Пресвят тот, кто дарует всякому недугу исцеление, — пробормотал цирюльник.

Роскошный особняк был объят бурей безумия.

Ближе к полуночи на место прибыли полицейские, допросившие всех домочадцев и прислугу, и с преувеличенным рвением исследовавшие все возможности.

— Каково, по вашим оценкам, объяснение инцидента? — спросил офицер полиции.

— До вчерашнего дня он был самым счастливым из всех созданий Аллаха, — сказала Халима.

— Знаете ли ли вы что-нибудь о его врагах?

— Нет. Их у него не имелось.

— А чем он занимался?

— Он был бизнесменом, маклером и спекулянтом…

— А где он работал?

— У него не было какого-то определённого места. Но у него имелся дом в Даррасе, близ предгорья.

— А что вам известно о его деловых партнёрах и работниках?

— Совсем ничего.

— Как так?

— Вот так. Не больше и не меньше!

Было объявлено о том, что Фаиз Раби Ан-Наджи покончил с собой по причинам, раскрыть которые следствию пока не удалось. Несмотря на его самоубийство, ему были устроены роскошные похороны, и его захоронили близ могилы Шамс Ад-Дина.

Прошло три дня траура, а семья его по-прежнему пребывала в изумлении и замешательстве, не зная ещё, какая огромная катастрофа надвигается над ней.

Почему Фаиз Раби Ан-Наджи покончил с собой?

Этот вопрос сотрясал сердца всех членов семьи, мучал их переполненные изумлением и печалью умы. Как утверждал шейх переулка Юнус Ас-Саис, власти серьёзно подходили к расследованию и поискам. Но как же так получилось, что они пребывали в невежестве вплоть до последней минуты? Как их могла поразить такая слепота, почему они не видели ни одного луча света? Он подолгу не появлялся и хранил в секрете многие свои дела, и даже его редкие прерывистые визиты домой наполняли сердца его домочадцев ликованием и радостью, а также продолжительной надеждой как на настоящее, так и на будущее. До своего последнего визита он был совсем другим человеком. Что же изменило его? Почему смерть стала его желанной целью и последним прибежищем? Халима вопила:

— Над нами нависло проклятие!

— В чём же секрет его?!.. Я почти уже схожу с ума, — вторил ей Дий.

Ашур сказал:

— Если мы и разгадаем его секрет, он не порадует нас. Люди просто так с собой не кончают…

Мысли обоих братьев сошлись в том, что нужно обследовать дом покойного, дабы постараться раскрыть его секреты, узнать всё о его сделках и источниках его доходов. Власти в этом согласились с ними. То был огромный дом, в котором имелся двор, что простирался до подножия гор. Всеобщие взгляды привлекло множество роскошных комнат, запасы алкоголя и наркотиков, изобилие произведений искусства и дорогой мебели. Но когда открылись сейфы, они оказались абсолютно пусты. Ни договоров, ни писем, ни тетрадей, ни единого гроша. Братья обменялись изумлёнными взглядами. Ашур спросил:

— Что всё это значит?

— Где богатство покойного? — спросил в свою очередь Дий.

— Знаете ли вы что-то новое по делу? — задал Ашур вопрос следователю.

— От нас не ускользнуло ни одной детали истины, — ответил ему тот.

Дий и Ашур вернулись из своего неудачного дознавательного похода совсем сбитыми с толку. Загадка стала ещё более смутной, теперь её окружали бурые тучи. В сердцах их появились дурные предчувствия. Да, по правде говоря, их брат обеспечил им жизнь до того, как ушёл: они оба вместе с матерью получили по завещанию угольную контору и ещё два замечательных дома. Однако как же загадка богатства Фаиза и его собственной загадочной жизни?

— Наверное, он потерял всё своё богатство и покончил с собой, — сказал Дий после долгих раздумий.

— Зачем же ему было убивать себя, если у него ещё оставалась угольная контора и два дома? — возразил ему Ашур.

Дия лишь покачал головой и пробормотал:

— Да кто их знает, этих самоубийц, почему они идут на такое?!

Самоубийство Фаиза стало темой номер один во всех разговорах, что пьяницы вели в баре. Зайн Аль-Албайя, владелец бара, спросил:

— Почему такой человек, как Фаиз, мог покончить с собой?

— Ну уж не только из-за банкротства. Он оставил после себя состояние, которое могло бы сделать его одним из самых богатых людей в переулке, — сказал Юнус Ас-Саис, шейх переулка.

Подстрекательским тоном Зайн Аль-Албайя сказал ему:

— Вы, как представитель власти, должны обладать такой информацией.

Юнусу было тяжело признать свою несостоятельность, и он осторожно заметил:

— Они отыщут всех, кто так или иначе был с ним связан.

— Тут есть другие, более веские причины, нежели банкротство, — с издёвкой сказал Хасуна Ас-Саб, главарь клана.

К нему почтительно повернулись головы всех присутствующих, и он расхохотался:

— Это безумие!.. Безумие в их крови, передающееся по наследству в роду среди мужчин и женщин. Даже их великий святой предок — разве не был он подкидышем и вором?!

Жизнь семьи Ан-Наджи продолжалась: тяжёлая и унылая. По вполне естественной причине их свадьбы были отложены. Дий и Ашур занимались своими ежедневными делами, но в душах их погасла искра творчества и счастья. Халима Аль-Барака заперлась в своём крыле дома, пережёвывая как жвачку свои печали и находя утешение в молитвах…

Однажды вечером, — а дело было зимой, когда мороз по-прежнему бил своим жгучим хлыстом переулок, к ним домой пришёл шейх Юнус Ас-Саис с полицейским инспектором и несколькими детективами. Полицейский чиновник и детективы расположились вместе с семейством в гостиной, и тут же инспектор спросил:

— Кому принадлежит угольная контора и оба дома?

— Они принадлежали покойному, но мы унаследовали их от него, — ответил ему Дий.

— Дайте мне документы на собственность.

Дий ушёл и вернулся с серебряным сундучком средних размеров в руках, и инспектор принялся изучать документы, затем перевёл глаза с Халима на её сыновей и сказал:

— Всё это принадлежит другим…