Баллада о Лорелее (СИ) - Морозевич Юрий В.

— Ну, ты у нас и упертый, — покачал головой Каттнер. — Значит, на уровне инстинкта, говоришь?.. Хорошо, тогда поступим так.

Он поднялся с насиженного места и неторопливо подошел к своему креслу, отодвинув ногой в сторону валяющийся в проходе скафандр.

— Самое сложное в жизни — проблема выбора, — наставительно сказал он, нагнувшись, чтобы убрать в сторону зацепившийся за кресло башмак.

Алекс внимательно следил за его действиями. Он до самого последнего момента не догадывался о том, что намерен предпринять старый десантник. А когда догадался, стало уже поздно.

В руке Каттнера блеснул металл. Одним точным движением десантник защелкнул наручник на своем левом запястье, а другим тут же пристегнул себя к массивному подлокотнику.

— Вот так, — удовлетворенно сказал он, откидываясь на спинку кресла. — Я решил эту проблему за тебя. И не пытайся меня освобождать. Предупреждаю — буду драться.

— Ну ты и кретин, — только и смог сказать Алекс.

Гвалт на командном посту станции «Афродита-2» стоял невообразимый. Даже сложно себе представить, что всего лишь трое взрослых, умудренных опытом сотрудников космофлота, прошедших огни и воды всевозможных курсов специальной и психологической подготовки, могут производить столько шума. Несмотря, казалось бы, на несомненную готовность с открытым забралом встретить любую неожиданность. Орали все, причем, как на окончательно слетевших с катушек стажеров, так и друг на друга, что было совсем уж удивительно. Поминая при этом всех родственников упомянутых стажеров до седьмого колена…

Майкл криво усмехался и лишь страдальчески морщился, когда звон в наушниках становился совсем уж нестерпимым.

Ничего, ничего, пусть выговорятся… это полезно в смысле борьбы со стрессом. Зато потом общаться с ними станет куда легче. Думаю, пара минут у нас еще есть… должны же они когда-нибудь иссякнуть.

Он повернул голову в сторону Сэма. Тот держался практически рядом и планировал, раскинув в стороны руки и ноги, чтобы максимально увеличить сопротивление. Согласно полученным инструкциям.

Все правильно. Еще полминуты, и настанет пора задействовать парашют. Рывок должен быть что надо, а значит, к тому моменту скорость падения желательно уменьшить, насколько это будет возможно.

Что ни говори, а Сэм молодец, хотя это первый в его жизни прыжок. Тем более затяжной и на столь негостеприимной планете. Да еще в громоздком скафандре… Повезло ему, не всякий новичок может похвастать подобным набором. Но ничего, думаю, справится… и не с таким справлялись, как сказал бы по этому поводу незабвенный Марк наш Аврелий. Кстати, интересно, как он там?.. Надеюсь, я его не слишком…

Вообще-то, если уж совсем по-честному, то зря Сэм ввязался в это дело. Сидел бы себе тихо-мирно на станции… и мне было бы спокойней. По крайней мере, отпала бы необходимость контролировать каждый его шаг. Не говоря уж о запредельных рисках всего предприятия. Ну по какой такой необходимости нужно подвергать опасности двоих, когда всю работу прекрасно можно выполнить в одиночку?

Как ни пытался я убедить его не путаться под ногами и не лезть, куда не просят, ничего не помогло. Уперся, и ни в какую. Мол, только вдвоем… А вдруг ты не справишься и тебе понадобится помощь как раз в тот момент, когда изменить что-либо станет уже невозможно? Что тогда будешь делать?..

И ведь настоял на своем! Да-а… чего-чего, а упрямства ему точно не занимать. Столько лет уже вместе, пора бы привыкнуть.

Майкл отвернулся и перевел взгляд строго вниз, хотя смотреть там было совершенно не на что. Поверхность Венеры скрывала сплошная белесая, с легким рыжеватым оттенком, дымка, так что абсолютно неразличимой оказалась не только относительно плоская поверхность плато Афродиты, но даже вершина не самой маленькой на планете горы Маат. У подножия которой где-то там валялся разбитый вдребезги «Феникс».

Интересно, сколько километров мы уже преодолели? А главное, сколько осталось?.. Где-то здесь должен быть альтиметр, не может не быть… тем более на скафандре, специально приспособленном для подобных прыжков… Ага, кажется, нашел… что-то вроде пульта на левом запястье. А вот, похоже, и нужная кнопочка. Ну, и чем он нас порадует?..

На внутренней поверхности прозрачного забрала мгновенно появились ярко светящиеся быстро сменявшие друг друга числа.

Та-ак, осталось чуть больше пятнадцати километров, если он, конечно, не врет.

Время еще есть… Главное, чтобы не снесло ветром совсем уж в сторону или вообще не забросило куда-нибудь на вершину горы, а то пешком здесь точно не находишься. К тому же, можно просто не успеть…

Крики в наушниках неожиданно достигли какой-то совершенно фантастической высоты.

И чего они там сцепились? Неужели все еще по нашему поводу?.. С ума сойти… Вообще-то, пора было бы и смириться с тем, на что уже никак не можешь ни повлиять, ни, тем более, изменить.

Разобрать слова оказалось абсолютно невозможно, так что Майкл окончательно перестал понимать, кто кому что доказывает и кто кого в чем обвиняет. И тут, покрывая весь этот шум и гвалт, раздался голос командира:

— Молчать!! Всем!! Так вашу и разэтак!

Вот уж рявкнул так рявкнул, ничего не скажешь. Даже здесь, в скафандре, слегка заложило уши. Представляю, каково там Нику с Аврелием…

На несколько мгновений наступила благословенная тишина. Причем настолько глубокая, что у Майкла даже создалось мимолетное ощущение того, что шлем неожиданно до самых краев оказался заполнен ватой. Вероятно, по контрасту с только что пережитым акустическим воздействием.

А потом в наушниках возник негромкий и в меру спокойный голос. Точно такой же, как и всегда:

— Майкл! Говорит Богданов. Ответь.

Даже трудно себе представить, каких моральных усилий стоила Мих-Миху эта самая обычная фраза.

— Я вас слушаю, Михаил Александрович.

Командир слегка откашлялся и продолжил:

— Я не стану выяснять мотивы, которыми ты руководствовался в своих действиях. Полагаю, хотел сделать как лучше. Но об этом поговорим, когда вернешься. А сейчас скажи мне только одно: шанс действительно есть или ты все придумал? Ну, хорошо, пусть не придумал, но, может быть, просто ошибся?

— Нет, Михаил Александрович, не ошибся. Шанс действительно есть и немаленький. Во всяком случае, куда больше, чем в первоначальном варианте, когда Марк предлагал использовать одного лишь Федота. Поверьте, мы с Сэмом все просчитали.

— С-стажеры, — донесся словно бы издалека приглушенный голос Ника. До самых краев наполненный презрением. — Просчитали они…

Майкл лишь усмехнулся.

— Как там Марк? — спросил он. — Не слишком я его?.. Прошу прощения, на уговоры не было времени.

— Вроде бы живой, — ответил командир. — Хотя и не могу сказать, что совсем уж не пострадавший.

— Пусть только вернутся, — послышался голос Марка. — Собственноручно вышвырну за борт, даже без скафандров.

— Согласен, — ответил Майкл. — Но для этого сначала надо вернуться.

— Марк! Хватит уже! — командир слегка повысил голос. — Успокойся… Майкл! Полагаю вам с Сэмом понадобится наша помощь. Я прав?

— Совершенно верно, Михаил Александрович. Мы летим практически вслепую, поэтому очень велика вероятность промаха. Мы с Сэмом были бы крайне признательны, если бы вы взяли на себя задачу точного наведения на цель. Согласно альтиметру наша высота сейчас составляет чуть меньше восьми километров.

— Хорошо, вас понял, — ответил командир и добавил куда-то в сторону: — Ник! Возьми управление на себя.

— Принято, — угрюмо ответил Николай.

В наушниках раздались какие-то стуки и хрипы, а затем Майкл услышал чистый громкий голос:

— Майкл! На связи Николай Соловьев. Как слышишь?

— Хорошо. Жду указаний по коррекции курса.

— Не суетись, — ответил Ник. — Просто включи внешнее управление, остальное я сделаю дистанционно… Пульт на левом предплечье. Нашел?

— Нашел.

— Жми кнопку с надписью «Авто».