Современный румынский детектив - Штефан Мариан

— Щи варить собрался.

— Как бы они у тебя не убежали, неаполитанец!

— А ты, я посмотрю, решил присмотреть за ними. — Он понизил голос: — Не лезь, Челнок, не то плохо кончишь, это делишки мангальских ребят.

— Ты ж говорил, работаешь на свой страх и риск, — припомнил ему Димок.

— Перестроился.

Вор ощупал мешок, затем молниеносным движением распорол его. Луна высветила широколопастный гребной винт.

— Ого! — воскликнул Димок. — Подвесной мотор… Восемь Жизней бросился вперед. Беглый "а ходу схватил его за руку, нож выпал.

— Спокойно, господин Оанча! Мошенник мешком плюхнулся на край ямы.

— Что вам от меня надо?

— А ты успел забыть, амико?

— Вы с ума сошли, слово чести! Фараоны вас ищут, прочесывают все побережье, а вы гоняете за поживой воров!

— Гоняем, Оанча, потому как дело стоящее. Сколько нам тут отломится?

Восемь Жизней закусил губу:

— Так отломилось уже!

— Сколько?

— Шесть кусков. Половину потом.

— Отсчитывай! — сказал вор, протягивая ладонь. Жикэ Оанча достал пачку сотенных.

— Это все, что я приготовил для невесты. Берите деньги и — деру, а то ребята подъедут за товаром.

Вор сунул деньги в карман и сел.

— Врешь, амико! Мошенник вывернул карманы:

— Ни гроша себе не оставил, чтоб мне подохнуть!

— Знаю, Оанча, деньжат у тебя больше нет.

— Тогда чего ты хочешь?

— Зачем тебе мотор? Брось темнить, со мной не пройдет! Смотри не продешеви! — Вор посмотрел на него долгим взглядом: — Кто-то смыться надумал!

Мошенник застыл на месте. Губы его беззвучно шевелились, затем он выдавил:

— Чего?

— Кому колеса готовишь, Оанча?

— Чего готовишь?

— Кто собрался к туркам?

Силе встрепенулся. Он схватил вора за руку:

— Что ты сказал?

— Снюхался с морячками, — объяснил Димок, — Подвесит мотор к лодке, бензину навалом… — Он повернулся к Восьми Жизням: — Кто смывается? Жикэ Оанча прижал кулаки к вискам. Пальцы его дрожали. Он пробормотал: — Я! Вор выкатил глаза:

— Чокнулся? Что на тебя нашло, голубь!

— Задавил человека… Лучше б я тебе машину тогда оставил… Гоняют за мной фараоны, почище, чем за вами.

— Что ж ты, падла, не сказал?

— Понимаешь… — Что?

— Лодка небольшая, втроем не влезем…

Глава XXI

СЛИШКОМ ПОЗДНО!

— Ты понял? Парень был упрям, ни за что бы не признался, — сказал аббат, берясь за шляпу.

Челнок посмотрел на него удивленно.

— А кто тебе сказал, что я хочу перекинуться к нехристям, Оанча?

— А то не хочешь? — Нет.

Мошенник ошалело посмотрел на Профессора. В зеленых глазах Беглого заиграли болотные огни.

— Серьезно, Митря?

— Ты слышал об Интерполе, дура? Отправят обратно наложенным платежом, не успеешь оглянуться! Без валюты, по — ихне — му ни в зуб ногой, без документов — сгорю как пить дать! Тута, худ о — бедно, прожить можно…

— Ты прав, Челнок, — кинулся Восемь Жизней его убеждать. — Я-то малость калякаю по — итальянски, в случае чего…

— Подберешь фрайеров на шоссе… Черт возьми, до сих пор не пойму, как тебе удалось меня обдурить!

— Бывает.

Беглый спросил взволнованно:

— Вы договорились, вас ожидают на рейде? — Нет,

— А ходить по морю умеете?

Мошенник пожал плечами, и Челнок рассмеялся:

— Курам на смех! Как же ты, дурила, пускаешься во все тяжкие?

Восемь Жизней вздохнул глубоко:

— У меня нет выбора, братцы! Эти меня засадят на всю жизнь, куда мне деваться!

— А там что?

— Бог милостив!

Профессор облизнул губы и сказал негромко:

— Я берусь вести лодку, господин Оанча!

— Тоже, что ли, чокнулся? — удивился вор.

— Возможно. Куда ни кинь — все клин.

— Матерь божья! Да ты что, думаешь, турки тебя ждут не дождутся? Им что, своего ворья не хватает? Думаешь, Интерпол тебе шуточки? По фото тут же схватят!

— Другого выхода у меня нет, Димок, я все продумал! — подчеркнул Беглый, — А там как кривая вывезет. Может быть, подберет пароход, может быть, пристану к острову… — Он улыбнулся: — Все равно я мечтал о путешествиях. Если господин Оанча согласен…

Жикэ Оанча перешел к делу:

— С компасом управляетесь?

— Да. Я собирался в экспедицию на Амазонку. Шесть месяцев тренировался в дельте, на море… К тому же я как-никак окончил географический.

— Порядок! Поменьше поклажи — и пойдет!

— Какая у вас лодка? — спросил Беглый.

— Рыбацкая.

— Ну, так она и четверых возьмет. Вор перекрестился:

— Ребятки вы мои несмышленые, будь вы трижды счастливы! Сидите вы тихо, не успеете отчалить, как пограничники забьют тревогу!

— Не забьют, дя Челнок, — сказал Восемь Жизней с улыбкой,

— Друг ты им, что ли?

— А зачем, ты думаешь, я разжился рыбацкой лодкой? Ни свет ни заря рыбаки отправляются на промысел…

— Ну и что?

Жикэ Оанча завелся, голос у него перехватывало от волнения:

— Я прихватил снасти Герасима — он сейчас по больницам, — поработаем до зари, а там включим мотор.

— У пограничников приборы, господин Оанча, — сказал Профессор. — Простите, но дело надо обсудить всесторонне, исчерпывающе.

— Пока они расчухают, мы уйдем далеко. Вор покачал головой:

— Ты знаешь, что такое быстроходный катер, петух?

— А ты знаешь, что такое фора в несколько километров, Челнок? — Оанча раскрыл мотор: —Погляди на этого красавца.

Профессор внимательно изучил двигатель, прикинул что-то в уме и вздохнул облегченно: — Да, в территориальных водах им нас не догнать.

— А выбрались— мы кумы королю: бензина навалом, морской компас, если умеешь с ним обращаться, через несколько часов пьем кофе с ромом в Стамбуле.

Они курили все трое по — воровски, пряча сигареты в кулак. Вор переводил взгляд с Оанчи на Беглого:

— Неладно, ребята! Не туда клоните…

— Предложи другой выход, Митря. Я знаю, не всегда получается так, как намечено, будет много непредвиденного…

— Что ты, к примеру, станешь делать, если начнется шторм?

— Рыбацкая лодка — посудина устойчивая. — Беглый посмотрел на него сочувственно: — Жаль мне тебя.

— Прямо спасу нет!

— Нет, Митря, искренне жаль.

— Пришли мне открытку со дна. Восемь Жизней трижды плюнул:

— Типун тебе на язык!

— Когда отчаливаете? — спросил Профессор.

— Завтра в ночь. Есть у меня дружок в порту. Так он сказал, что ожидается хорошая погода.

— Это очень важно. Все приготовили?

— Бензин, мотор и компас. Провизию куплю завтра.

— То есть?

— Консервы, то да се… Челнок рассмеялся:

— Не перегружайся! Десертом вас турки угостят. — И показал Оанче нос: — Моряк хренов!

— Консервы ни в коем случае, господин Оанча, — вмешался рассудительно Профессор, — они вызывают жажду. Кстати, не забудьте о воде.

— Так ее под вами полным — полно будет, — вор забавлялся от души, — не всю же выпьете!..

— Не меньше одного литра на двоих из расчета на неделю, — подсчитал Беглый.

Восемь Жизней посмотрел на него удивленно:

— Я рассчитывал на несколько часов… Мотор-то мощный, обеспечит скорость.

— Теоретически да. Но мотор может отказать, или на море будет волнение, и нам придется стоять. Сухарей достаньте…

— Зачем? — поинтересовался Димок. — Раскаяться задумал?

— …сухарей, шоколада, сахару, лимонов и обязательно две банки растворимого кофе.

— Без ситечка ничего у вас не получится. Мошенник рассердился:

— Да кончай ты со своими подковырками!

— Но — но! Ишь, вольность взял. Гляди, как бы я опять не обстриг тебе ногти!

Восемь Жизней сжал челюсти, но промолчал.

— Кто еще посвящен в это дело, господин Оанча? — спросил Профессор скороговоркой.

— Никто.

— Вы говорили о дружке из порта. С ним советовались?

— Я что, дурной?! — Восемь Жизней криво усмехнулся. — Дружок! Мой единственный друг — перо!

— И тот ненадежный! Помнишь, как утек, когда я тебя помял?

Он явно искал ссоры. Силе пристально посмотрел на него.

— Что за черти не дают тебе покоя, Митря?

Вор хотел было ответить, но передумал. Он вскочил и исчез в темноте.

Жикэ Оанча достал плоскую бутылку виски и налил в крышечку.

— Реквизит, — заметил Силе, улыбаясь.

— В добрый час! И да поможет нам бог!

— Карты были давно розданы, господин Оанча!

— То есть мне на роду было написано встретить вас?

— Естественно.

— И задавить того бедолагу?

— Того или другого. Не случись этого, вы бы не стали смываться, верно?

— Верно. — Он потер подбородок в задумчивости: — Боюсь я Челнока… Как бы он нам не подгадил, вы еще не знаете, что это за гусь.