Китайская невеста - Майкл Скотт

— Есть альтернатива, — вкрадчиво проговорил отец, — выйти на рынок торговли опиумом, пока ей не положили конец. Американцы идут впереди по пути объявления незаконной торговли наркотиками, а королева Виктория и принц Альберт настолько откровенно высказывают свое отношение, что, как мне кажется, мы вскоре последуем за американцами. Даже Джеримайя считает разумным именно сейчас заняться торговлей опиумом.

— Я предпочел бы стать банкротом, — ответил Чарльз хриплым голосом, — и я знаю наверняка, что Джонни чувствует точно так же. Мы сложим с себя свои обязанности в компании прежде, чем она займется отгрузкой опиума.

— Ты просил внести предложения, одно я высказал, — поспешно заметил Алан. — Много лет назад я проиграл опиумную баталию и не собираюсь затевать очередное сражение.

Чарльз поблагодарил, затем начал говорить о других возможностях.

— Не уверен, что Толстый Голландец сможет продать нам достаточное количество черного перца, чтобы увеличить сумму наличных денег, — сказал он. — Молинда больше моего знает о потенциале рынка перца. Вот, прочти еще раз это место в письме Джонни. На мой взгляд, тут есть смысл. Он несколько месяцев проведет на Востоке и надеется дождаться окончания переговоров, чтобы отвезти американскую делегацию обратно в Штаты. Он полагает, я мог бы присоединиться к нему там, и мне кажется, он прав.

— То есть как? — Алан вопросительно поднял густую седую бровь.

— Вы с дядей Джеримайей как бы заперты. Американо-английские операции стабильны. Новая система, предложенная Хомером Эллисоном, поможет сэкономить деньги, но не принесет добавочных средств. Мы могли бы сократить операции здесь и в Америке, и на эту решительную меру вряд ли кто-либо отважится. Здесь мы не имеем возможности увеличить сумму наличности за короткое время. Положение на Востоке гораздо неустойчивее. Перец Толстого Голландца способен творить чудеса, если мы постигнем, как использовать его для того, чтобы делать деньги. Возможно откроется рынок для таких товаров, как редкие шелка из Китая, или императорский чай, если его количество окажется достаточным для прямого экспорта.

— Может быть ты и прав, — задумчиво проговорил отец.

— Послезавтра один из клиперов отплывает в Китай, — сказал Чарльз. — Я отправлюсь на нем. Мы с Джонни вдвоем сможем уладить положение, а поскольку мы знаем товарные рынки Востока, надеюсь, нам удастся решить наши проблемы. Назад я вернусь с Дэвидом.

— Возьмешь Руфь с собой? — тихо спросил Алан.

— Не в этот раз. Основная сцена действий быстро переместилась из Вампу в Гонконг, а новая колония неподходящее место для леди. Там царят дикие нравы, власти пока не создали полицейского аппарата для поддержания безопасности. Солидные люди не отваживаются брать с собой в Гонконг жен и дочерей еще приблизительно год, а может быть, и дольше.

— Надеюсь, ты объяснишь Руфь всю эту ситуацию, — сказал отец. — Знаю, ей очень хотелось бы отправиться с тобой в плавание на Восток, особенно с тех пор, как Лайцзе-лу уплыла вместе с Джонатаном. Она, вероятно, сильно расстроится.

— Руфь поймет, что у меня нет выбора, — сказал Чарльз в голосе которого прозвучала недовольная нотка. — Я отправляюсь туда не развлекаться. Моя единственная цель — помочь выжить компании «Рейкхелл и Бойнтон».

Позже, в тот же день, обдумав совет отца, Чарльз признал его разумным. Поэтому, придя вечером домой, первым делом поговорил с женой с глазу на глаз, детально объяснив ей положение дел в компании, и причины, по которым ей не следует подвергать себя риску посещения Гонконга.

Руфь не протестовала.

— Хочешь сказать, что мне пришлось бы спать на борту клипера, чтобы находиться в безопасности?

— Даже клипер не является самым безопасным местом в гавани Гонконга, — сказал он, когда они спускались по лестнице в столовую. — На борту судна день и ночь дежурит охрана, чтобы не дать пиратам забраться на борт судна. Американская пограничная полоса на Западе даже в самые горячие дни стычек переселенцев с индейцами, сравнительно спокойнее, чем Гонконг в эти ДНИ.

Когда семейство Бойнтонов собралось в столовой выпить по бокалу сухого испанского вина перед обедом. Чарльз поделился планами с матерью и сестрой.

— Да сопутствует тебе успех, — сказала Джессика, поднимая бокал. — Уверена, могу положиться на вас с Джонни, что вы сделаете все возможное.

— Я постараюсь, мама.

— И присматривай за Дэвидом на обратном пути, — попросила Руфь. — Мне становится не по себе при мысли, что он может сорваться и упасть за борт.

— Он Бойнтон, дорогая, а это значит он моряк, — весело проговорил Чарльз.

Элизабет, казавшаяся утонченной в облегающем светлом шелковом платье, молча пригубила вино, затем проговорила:

— Когда увидишь Джонатана, передай ему сердечный привет.

Брат широко улыбнулся.

— И Лайцзе-лу тоже, — поспешно добавила она.

За обедом Чарльз объяснил, что сперва отправится в Кантон для встречи с Джонатаном, а затем туда, куда позовет необходимость.

— Я еще не видел наших сооружений в Гонконге, и я также хочу зарегистрировать компанию «Рейкхелл и Бойнтон» как английскую фирму, то есть мне придется провести там довольно продолжительное время. Уверен, придется посетить Яву, обсудить дела относительно перца с Толстым Голландцем. Придется ли мне заехать еще куда-нибудь, будет целиком зависеть от наших с Джонатаном планов.

Руфь во время и после обеда вела себя очень тихо, подводя мужа к мысли, что расстроена из-за того, что он не берет ее с собой в плавание. Поэтому, когда они вернулись в свои комнаты, он еще раз объяснил ей, почему считает Гонконг слишком опасным для нее.

— О, я вполне понимаю твою точку зрения и принимаю ее, — ответила Руфь.

— Что-то тревожит тебя.

Руфь глубоко вздохнула.

— Если хочешь знать, мне интересно, возобновишь ли ты отношения с женщиной, с которой общался во время своей последней поездки на Восток, кем бы она ни была.

Чарльз удивился.

— Ты знала?

— Догадывалась. Было совсем не трудно. Мне об этом сказало твое отношение ко мне.

Она отвернулась и пошла прочь от него.

Чарльз подошел и положил руку ей на плечо, удерживая.

— Извини, — проговорил он. — Мои отношения с ней не затрагивают моих чувств к тебе. Однако позволь мне успокоить тебя. У меня нет с ней ничего личного. И пока я был на Востоке, она вышла замуж.

Руфь услышала в его голосе нотку уверенности и почувствовала удовлетворение.

Чарльз воздержался от упоминания, что хотя Молинда перестала быть для него доступной, он не сомневался, что Толстый Голландец во время пребывания в Джакарте предложит ему другую свою наложницу.

Лайцзе-лу стояла на палубе клипера, впитывая в себя картины, запахи и звуки мира, в котором она выросла. Большой корабль застыл у причала старого пирса Сун Чжао, она собрала возбужденных детей и вслед за мужем сошла на берег.

Улыбающийся Кай поджидал приехавших, обняв Джонатана, он поклонился Лайцзе-лу. Затем, к удивлению детей, поднял ее в воздух и исполнил импровизированный танец.

— Отпусти меня сейчас же, — счастливо воскликнула Лайцзе-лу, под одобрительный лай Хэрмони.

Наконец Кай опустил ее на землю и, повернувшись к детям к их немалому удовольствию подхватил сразу всех троих и исполнил еще один танец.

Тем временем Джонатан представил жене Молинду. Молодые женщины, обе красивые и в высшей степени независимые, мгновенно нашли общий язык.

— Позвольте мне показать изменения, которые мы внесли в строения фактории и доки с тех пор, как вы в последний раз были здесь, — сказала Молинда. — Затем, вы отправитесь домой. Естественно вы с Джонатаном поселитесь в своем доме.

— Благодарю, — тепло проговорила Лайцзе-лу. — Надеюсь, мы не причиним много беспокойства тебе и твоему мужу.

— Шан-Вэй также рад и считает за честь принять вас здесь.

— Прежде всего, — сказал Джонатан, — мы должны сделать необходимые приготовления, чтобы доставить американских дипломатов во дворец императорского наместника.

— Эскорт уже ждет их, — сказала Молинда с улыбкой, кивая в сторону группы облаченных в желтые униформы солдат. — Для них уже приготовили места, и я нашла им переводчика, который будет сопровождать их. К сожалению, он говорит только по-кантонски и ни слова не знает на мандаринском наречии, поэтому мне кажется, придется вести переговоры.

— Что ж, неплохо, — сказал Джонатан и отошел, чтобы помочь Кейлебу Кушингу и его сопровождающим сойти на берег.

Он объяснил Кушингу ситуацию, затем добавил:

— Буду поддерживать с вами связь, а если вам что-нибудь понадобится, сразу же дайте мне знать. Если вам потребуется разыскать меня, направьте посыльного в имение Сун Чжао, которое унаследовала моя жена и я. Оно не более чем в десяти минутах хода от дворца.