Страж неприступных гор - Феликс Крес

— Кеса считает так же?

— В том-то и дело, что нет. Кесу я тоже не понимаю, — признался Готах.

— Может, я попробую ее понять, — задумчиво сказала Хайна.

— Ты? Почему именно ты, которая…

Он не договорил.

— Потому что я видела это нечто вблизи, — неожиданно убедительно, почти резко проговорила она. — Ты не знаешь, о чем говоришь, ваше благородие. Если это нечто поселилось в обычной девушке и сидит там полтора десятка лет… Во имя всех Полос Шерни, ваше благородие! Ты вообще не знаешь, о чем говоришь! Мне хватило нескольких дней, чтобы я была почти готова убить самых дорогих мне людей на свете! Не знаю, чем княжна Ридарета кормит и задабривает это нечто. Но если она может быть обычной пираткой, а к тому же еще кого-то любит… бывает преданной, как ты говоришь, честной с кем-либо… Я вообще не могу себе этого представить. Мы ничто по сравнению с этой девушкой, никто! Ничто! Если все это правда, ваше благородие… Я еду к Кесе, — сказала она, касаясь виска, — и сразу же возвращаюсь, поскольку мне нужно быть рядом с королевой. У меня шрамы на лице… Какие шрамы у Ридареты в душе? — сбивчиво спрашивала она. — Нужно либо ее убить, либо ей помочь. Но оставить это просто так нельзя. Думай, мудрец Шерни! — сказала она, и это прозвучало почти как приказ. — Ты едешь к королеве. Тебе не удалось убить княжну Ридарету, значит, придумай, как можно ее поддержать. Какую новую цепь можно дать ей в руки, чтобы она крепче могла связать эту… дрянь.

Готах не ответил.

Из-за схожести с Деларой, которое Рубин сумел найти в Хайне, она легко поддавалась его влиянию. А ведь княжна Ридарета наверняка никогда не имела дела со столь мощным давлением. Хайна напоминала стену, в которую попал выпущенный из катапульты булыжник; она едва не треснула от удара и полагала, что именно такие удары выдерживала в течение многих лет Прекрасная Риди. Конечно нет. Но с другой стороны… С другой стороны, Черная Жемчужина королевы была уже второй умной женщиной, утверждавшей то же самое. Он не сомневался, что они найдут с Кесой общий язык. Говорило ли это о чем-нибудь? Не обязательно.

И тем не менее цепь, о которой упоминала Хайна, он мог поискать. Вряд ли можно было назвать эту идею нелепой. Жемчужина предложила третье решение, если первым считать уничтожение Ридареты, а вторым — поверить ей и предоставить самой себе. Третье решение, возможно, наилучшее… Не столь надежное, но все больше, чем голая вера.

Однако он сомневался, что ему удастся что-то найти.

— Я сделаю, как ты говоришь, Жемчужина. Прежде всего я расскажу обо всем королеве. Она знает мое мнение и мнение Кесы, ей следует узнать и твое — возможно, самое важное и наверняка самое великодушное, учитывая, что тебе пришлось испытать от рук Риди.

Хайна хотела его остановить, но он не дотронулся до шелковой вуали, лишь мягко отвел в сторону каштановые волосы со лба и положил ладонь ей на висок. Она прижалась к его руке.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Символ ничего

8

Летом светало слишком рано, чтобы устраивать себе подъем на рассвете. — Китар, однако, устроил. Накануне у него состоялся важный разговор. Он любил действовать быстро, но это не означало — опрометчиво и глупо, так что он просто немного подумал, пошел пораньше спать, проснулся тоже раньше обычного и с двумя матросами в шлюпке отправился на «Труп».

Они стояли на якоре у дартанских берегов, в нескольких милях от Нин Айе. Дартан — не Барьерные острова или Гарра; пиратский корабль мог бы войти в здешний порт, но наверняка бы из него уже не вышел. Другое дело в море. Во времена Вечной империи морская стража, хоть и скверная, может, еще и подумала бы о том, чтобы сыграть шутку с пиратами, но теперь… По Закрытому морю болтались прославленные дартанские галеры, устаревшие, неуклюжие, но достаточно мощные; остальные же берега охраняло… неизвестно что. Раладан, к примеру, если бы взял свои эскадры, без труда отправил бы ко дну весь военный флот Дартана — и вовсе не благодаря числу орудий на надстройках и в корпусах новых шхун. Он сделал бы то же самое, даже ни разу не выстрелив. В силу мирного договора весь флот Дартанской морской стражи попросту забрала себе Вечная империя — кроме галер, ибо их содержание стоило баснословных денег. А богатая королева Эзена даже не особо могла купить себе корабли — слишком многое происходило в последнее время на морях Шерера, слишком много судов отправилось на дно, чтобы кто-то жаловался на избыток судов и хотел их продать. Корабли можно было в лучшем случае заказать и построить, но на это требовалось время. Так что у Золотого Дартана имелось несколько новых фрегатов и десятка полтора ужасающих плавучих фобов — приобретенных за цену древесины и именно столько стоивших морских призраков, которые не смели отойти от берега, поскольку в открытом море их мог потопить уронивший помет альбатрос (как выразился бы Броррок).

Шутки шутками… Достаточно того, что «Гнилому трупу» и «Колыбели», спокойно стоявшим на якоре в полумиле от густонаселенного побережья, нечего было опасаться. Хотя на берегу наверняка держали неплохой отряд королевской стражи, командир которого вежливо приказал бы пришельцам возвращаться в море, если бы им вдруг пришло в голову желание прогуляться по суше.

Шлюпку почти не качало. С палубы «Трупа» мочился в воду матрос — и было на что посмотреть, поскольку лентяй не особо себя утруждал, стоя в пяти шагах от фальшборта и пуская струю по огромной дуге на десять шагов за него. Если и член у него был соответствующих размеров, то… Китар решил, что своего никому и никогда больше не покажет. Поднявшись на борт, он облегченно вздохнул: источник мощи матросской струи скрывался, однако, где-то внутри. Уважительно бросив моряку монету из кошелька на поясе, капитан «Колыбели» оставил обрадованного и гордого собой верзилу на палубе и направился к двери каюты на корме. Он открыл ее, впустив внутрь свет солнечного утра, прежде же всего — чистый воздух, который был тут крайне необходим. Китар понятия не имел, как обитатели каюты попадают внутрь, но окон и дверей они точно не открывали никогда. Первым, что он увидел, оказался солидный, голый, округлый, воистину радовавший взор зад Прекрасной Риди, спавшей немного вдоль, а немного поперек на Мевеве Тихом. На койке у другой стены открыл глаза Сайл — и тут же снова зажмурился, поскольку обманул свою капитаншу; капитан «Колыбели» об этом знал, так что безопаснее было притворяться спящим, а лучше мертвым, на случай, если Китар проговорится.

Гость обошел вокруг стола и похлопал по выставленной заднице, но мало чего добился. Окинув взглядом каюту, он покачал головой при виде следов вчерашней попойки. Вновь посмотрев на койку, он заметил, что Риди потянулась, распрямляя руки за спиной, но головы не подняла. Ленивыми, почти тюленьими движениями (его вдруг охватил страх, что именно из-за этого ее так прозвали) она поползла по Мевеву, укладываясь чуть повыше и бормоча: