Гнев - Кора Кармак
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я обещаю, что расскажу тебе всё…
Он прервал её:
— Но сначала мы должны найти твою мать. Я понимаю, принцесса.
Она поморщилась, надеясь, что он не видит этого в темноте.
— Мне также нужно выяснить, что произошло с тех пор, как я уехала.
— Как и всем нам. Нам нужно знать, в какие неприятности мы себя втянули.
Неприятности, в которые она их втянула. Боги, она была эгоисткой. Если бы у неё была хоть капля чести, она сказала бы им прямо здесь, прямо сейчас и позволила им уйти, пока они не втянулись в это ещё больше. Но жадная часть её не собиралась облегчать Кирану задачу покинуть её. Если бы она могла просто подготовить его и сказать нужные слова в нужное время, возможно, ей не пришлось бы терять всё, что она приобрела за последние несколько месяцев.
Киран положил ладонь ей на сердце, и она почувствовала, как вспыхнул небесный огонь, встречая его прикосновение. Она сомневалась, что он чувствует это, но ей всегда казалось, что её сердце переполнено и что оно может разорваться от его внимания.
— Что вы там двое делаете? — спросил Бейт. Роар даже не слышала, как он спустился. Он продолжил: — Увижу ли я что-нибудь неуместное в следующий раз, когда небо вспыхнет? Потому что у некоторых из нас девственные глаза. Не от недостатка усилий, заметьте.
Киран закатил глаза и ровно выдохнул, а потом уже отстранился от неё.
— Смотреть не на что. Твоя невинность останется нетронутой.
— Очень плохо, — было темно, но каким-то образом Роар почувствовала, как взгляд Кирана остановился на начинающем охотнике, и по тому, как рыжеволосый подросток вскинул руки, он тоже это почувствовал. — Что? Я только говорю, что вы оба могли бы расслабиться. Вы ведёте себя так, будто мы врываемся во враждебный город посреди сильного шторма глубокой ночью и в любой момент можем быть пойманы и заключены в тюрьму.
В течение длительного момента никто не отвечал. В ярком свете небесного огня они увидели, как Джинкс грациозно сошла с виноградной лозы и направилась к ним.
— Что? И никто не смеётся над этим? — Бейт нахмурился. — Я думал, что это было умно.
— Сейчас не время умничать, — сказала Джинкс.
— Всегда хорошее время, чтобы поумничать.
— Нет, это не так, — сказал Дьюк, вися на середине виноградной лозы.
Старику понадобилось больше времени, чем всем остальным, и Роар следила за ним, как могла, в кромешной темноте. Она хотела сказать ему вторым, после того как признается Кирану. Она была почти уверена, что он уже разгадал её тайну, но ей понадобится его поддержка, если она собирается убедить команду остаться и помочь ей привести всё в порядок. Если это вообще было возможно — неизвестные факторы постоянно разворачивались в её сознание, угрожая втянуть её в панику.
Конечно, Дьюк был не единственным в их команде, кто подозревал, что Роар лгала о некоторых аспектах её прошлого. Слай, которая каким-то чудом появилась по эту сторону стены, — Роар совершенно не заметила её на лиане, — стояла, прислонившись к камню. Скрестив руки на груди, с острым, как всегда, взглядом Слай осматривала опустевший город. Роар почувствовала облегчение от того, что эти зоркие глаза для разнообразия не следят за ней.
Рансу спустился по виноградной лозе последним, его крупное тело двигалось с удивительной ловкостью. Роар предположила, что она не должна была быть шокирована — в конце концов, он был охотником.
Как только все покинули стену, Джинкс вернулась к виноградной лозе. От прикосновения её пальцев и нескольких прошептанных слов умиротворения виноградная лоза стала сухой и хрупкой и распалась на ветру. После нескольких порывов бури не осталось никаких признаков их проникновения.
— Нам нужно двигаться, — сказал Киран, входя в круг, образованный остальными. — Бурерождённым не понадобится много времени для усмирения этой бури. Нам нужно добраться до Глаза раньше, чем люди начнут выглядывать из своих укрытий.
Этим утром они с Кираном договорились, что тайный чёрный рынок, где покупают и продают магию бурь, станет их первой остановкой. Глаз был единственным местом, где она могла получить честный отчёт о том, что случилось с Паваном в её отсутствие. Потребовалось некоторое объяснение, почему они не должны были первым делом заняться поисками её матери. Формально она не солгала, когда сказала ему, что не знает, где находится её мать, хотя всё равно чувствовала себя обманщицей. Но она не могла подойти к воротам дворца, назвать себя и спросить об аудиенции с матерью, не зная, что ждёт её по ту сторону.
Они двигались быстрой и бесшумной поступью по пустому городу. Киран с его длинными шагами возглавил шествие, а Роар держалась в ровном темпе с Джинкс прямо позади него. Они метались по углам и переулкам, и её поразило осознание того, что Киран знал Паван гораздо лучше, чем она.
Она не знала их маршрута, но по мере того, как дома и здания становились всё более заброшенными, она чувствовала, что они приближаются. Они свернули на знакомую улицу как раз в тот момент, когда небесный огонь над головой достиг края города. Роар запрокинула голову, наблюдая за обманчиво красивым проявлением света, когда небесный огонь обрушился вниз, разбившись о невидимый барьер над городом. Мерцающий серебристо-белый свет бежал, как ручейки, по барьеру. Они напоминали ей большие солёные слёзы, как будто богиня была где-то там, наверху, оплакивая то, во что превратился её мир.
Она была слишком увлечена зрелищем над головой, чтобы сразу заметить, что случилось. Сначала она почувствовала жжение в ноздрях и обвинила в этом молнию над головой. Несколько дней назад она испытала такое же обжигающее ощущение в лагере оборышей, а также в пустыне Сангсорра, когда оказалась прямо в центре той огненной бури. Фантомная боль пронзила её лёгкие при мысли о том дне, и она прижала руку к груди, как будто могла успокоить бушевавшую под ней бурю. Но небесный огонь был слишком далеко, чтобы быть его причиной. Барьер Бурерождённого был плотным и мощным, и даже когда она попыталась, она смогла обнаружить только тусклое присутствие души внутри шторма. Она оторвала взгляд от серебряных огней над головой, чёрные вспышки заплясали в её глазах, когда она попыталась сосредоточиться на улице впереди, где замерли все остальные охотники.
На мгновение ей показалось,
