Живой Журнал. Публикации 2020 - Владимир Сергеевич Березин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
У коллег новостью оказывается нечто, что может произойти, но об этом говорили так, будто это уже произошло — вроде как постоянно путают законопроект и закон. Она даже слышала фразу «Теперь принят законопроект». Обсуждение этих не-новостей предугадал давным-давно умерший писатель: «Говорят, скоро всем бабам отрежут задницы и пустят их гулять по Володарской. Это не верно! Бабам задниц резать не будут».
Но ей нельзя было про писателей и законопроекты, её удел был — толстые коты и смешные замыкающие новости про любовь.
— Езжай в Опалиху. Там завтра будут убивать ведьму, — устало сказала колдунья. — Деньги кинь в кувшин у двери.
Она договорилась с оператором, и на следующий день выехали из города.
Оператор сидел справа и рассказывал о своём родственнике, который был адвокатом. Этому адвокату пришлось защищать группу крестьян, убивших колдуна. Крестьяне принадлежали к какой-то северной народности. Из Москвы все северные народности кажутся оленеводами, но эти жили куда ближе и были настоящими крестьянами на земле, в прежние времена даже с помещиком. Название народности оператор забыл, но запомнил, что подсудимые были абсолютно уверены, что убитый был колдуном. Он был колдуном — и всё тут…
Адвокат построил защиту на том, что неграмотные люди были уверены, что творят добро. Они убивали колдуна, а не человека. Виноваты в этом деле попы и помещики, что веками оболванивали крестьян, одурманивали их разум. Помещику ничего не могло навредить — он сгинул в Гражданскую войну, а деревенского священника расстреляли накануне. Время было жёсткое, тридцатые годы, но одних убийц оправдали, а других приговорили к общественным работам и порицанию.
И вот после заседания адвокат разговорился с одним отпущенным на волю.
Спросил его, что он чувствует, попенял на необразованность народа и что «нельзя же так».
— Э, брось, гражданин начальник, — отвечал ему убийца, смышлёный молодой парень, даже учившийся в школе. — Это ничего, что с образованием у нас пока швах, а вот то, что колдунов у нас много, вот это — беда. Но уж теперь с вашей помощью мы изведём их — всех до одного!
Она выслушала эту историю, не отрывая глаз от дороги. Хорошо бы такое вставить в репортаж — но длинновато, и не обросло документированными деталями. Посмотреть, что ли, что это мог быть за процесс? Год? Место?
Однако оператор ничего не мог больше вспомнить.
Местность была окрашена всё тем же дурным зимним цветом — но эти переливы серого теперь её не раздражали.
В Опалихе они сразу нашли нужный дом. У редкого забора со штакетинами стояла толпа. Люди молчали, но что-то в этом молчании было угрожающее.
Она встала перед забором, откинула капюшон и взяла микрофон в руку:
— Мы с вами находимся…
Всё было, как в мечтах, — сейчас эта толпа ринется в дом, и произойдёт то, что сделает ей карьеру.
Ничего не происходило, хотя среди людей поднялся странный, пока едва слышный, ропот.
Оператор поманил её рукой: они подошли с другой стороны, и, прячась за сортирными постройками, побежали к дому. Издали слышался глухой ропот, а тут было сравнительно тихо. Засвистела какая-то птица, прячась под крышей. Ступени крыльца прогнили, на них лежал нетронутый мокрый снег.
Всё покрывала серая облупленная краска запустения.
Дверь была открыта, и они быстро прошли дом насквозь, как подземный переход. Оператор топал за ней, и на его лице отражалось отвращение к виду и запахам старого жилья. Наконец, они ступили в дальнюю комнату. Там, в стылом воздухе, запасённом с морозов, лежала старуха. Она, покрытая истлевшим одеялом, обирала пальцами его край, мычала что-то своё и не обратила внимания на пришельцев.
Но только гостья подошла ближе, старуха вдруг цепко схватила её за руку своей птичьей лапкой и забормотала: «Ты… Ты…»
Но о чём это, к чему, что должна была сказать старуха ещё — они не поняли.
Так ничего и не добившись, они покинули дом.
По нечищеной дорожке они вышли на улицу и увидели, как толпа обернулась к ним.
— Ведьма! — крикнула женщина в белом платке.
Толпа сделала шаг вперёд.
Оператор отскочил в сторону, но продолжал снимать.
— Ведьма! — подхватил нестройный хор, и кольцо сомкнулось.
Оператор остался снаружи и сразу вскочил на крышу машины.
Её машины.
Она хотела крикнуть ему что-то про вмятины, кредит, ремонт, но тут её ударили в первый раз.
— Ведьма! Ведьма! — кричали ей в ухо, но всё тише и тише.
Мир окрасился в яркие и радужные тона.
И, наконец, она поплыла куда-то в совершенной тишине.
И, чтобы два раза не вставать — автор ценит, когда ему указывают на ошибки и опечатки.
Извините, если кого обидел.
13 января 2020
В пуще (День заповедников. 13 января) (2020-01-14)
Леонид Абрамович переночевал на почте.
— Ничего удивительного, — сказал ему почтальон. — Вот лет пять назад мы бы вас вовсе не пустили. Только с охранением.
— Да у вас-то что? Поляки — не бандеровцы.
— Да у нас и бандеровцы были, — с некоторой обидой сказал почтальон, будто его родину кто-то хотел обделить. — Были, с юга заходили. И поляки были, все были. Но не в том дело. Война, это война людей портит, и она почти десять лет как кончилась, а вот у нас всё не славно. Люди войною раненые, и других научились ранить.
Их слушал местный участковый. Участковый, судя по
