Русские поэты XVIII века. Стихотворения, басни - В. Коровин

Человек и хомяк

Наспавшися в норе, Хомяк окончил сон,А только полгода изволил выспать он.«Не стыдно ль засыпаться, —Увидев Хомяка, вещает Человек, —И, сокращая век,В норе своей валяться?»Хомяк ответствовал насмешке таковой:«О бедный Человек! Живот скучнее твой.Я лучше проводить хочу во сне полвека,Чем, следуя тебе,Полвека проводить в безделках и гульбеИ в свете представлять скота, не человека».

Разные стихотворения

К сатирической музе

Оставь и не лишай меня, о муза! лиры,Не принуждай меня писать еще сатиры.Не столько быстр мой дух, не столько остр мой слог,Чтоб я пороки гнать иль им смеяться мог.Привыкнув воспевать хвалы делам преславным,Боюсь сатириком стать низким и несправным.Слог портится стихов от частых перемен;К тому ж я не Депро, не Плавт, не Диоген:Противу первого я слабым признаваюсь,С вторым не сходен дух, быть третьим опасаюсь.И так уж думают, что я, как Тимон, дик,Что для веселостей не покидаю книг.А сверх всего, хотя б за сатиры я взялся,Чему ты хочешь, чтоб в сатире я смеялся?Изображением страстей она жива,Одушевляется чрез острые слова;Взводить мне на людей пороки – их обижу.Я слабости ни в ком ни маленькой не вижу.Здесь защищают все достоинства свои:Что кривды нет в судах, божатся в том судьи.Что будто грабят всех – так, может быть, то ложно.Не лицемерствуют они, живут набожно.Отцы своих детей умеют воспитать,И люди взрослые не знают, что мотать.Законники у нас ни в чем не лицемерны;Как Еве был Адам, женам мужья так верны.Надень ты рубищи, о муза! и суму,Проси ты помощи нищетству своему;Увидишь, что богач дверь к щедрости отворитИ наградить тебя полушкой не поспорит.Не щедрый ли то дух – взяв тысячный мешок,Полушкою ссудить? ведь это не песок.Размечешься совсем, когда не жить потуже,А нищий богача, ты знаешь, сколько хуже.Так вздумаешь теперь, что много здесь скупых, —Никак! и с фонарем ты в день не найдешь их;То скупость ли, скажи, чтоб денежки беречь,Не глупость скупо жить, давнишняя то речь.Что кто-нибудь живет воздержно, ест несладко —Так пищу сладкую ему, знать, кушать гадко;Хотя он редьку ест, но ест, как ананас,Ничем он через то не обижает нас;Что видим у него на платье дыр немало —Знать, думает, что так ходить к нему пристало;Ты скажешь, если он так любит быть одет,На что ж он с росту рост бессовестно берет?Изрядный то вопрос! Он должников тем учит;Когда их не сосать, так что ж он с них получит?Не философ ли он, что так умно живет?В заплате нам долгов он исправляет свет.Все добрым нахожу, о чем ни начинаю, —Чему ж смеяться мне? я истинно не знаю.Ты хочешь, чтоб бранил отважных я людей,Но где ж бы взяли мы без них богатырей?Герой из драчуна быть может и буянаИ может превзойти впоследок Тамерлана.На что осмеивать великий столько дух?Когда б не смелым быть, бояться б должно мух.Картежники тебе, как кажется, не нравны,Не все ли чрез войну мы быть родимся славны?Не надобно ли нам и для себя пожить?Когда не картами, так чем дух веселить?«Стихами», – скажешь ты, – какое наставленье!«Чтоб, благородное оставя упражненье,Я стал читать стихи!» – картежник говорит.Но что ж ты думаешь, он это худо мнит?Поверь, чтоб, слыша то, я ввек не рассердился.Конем родился конь, осел ослом родился,И тяжко бы ослу богатыря возить,А лошади в ярме пристало ль бы ходить?Всяк в оном и удал, кто дух к чему имеет,И каждый в том хитер, о чем кто разумеет.Не слушает твоей картежник чепухи,Масть к масти прибирать – и это ведь стихи;И игры, как стихи, различного суть роду,И льзя из них сложить элегию иль оду;Сорвавши карта банк прославит игреца,А, тысячный теряв рест, трогает сердца.Итак, мы некое имеем с ними свойство;За что ж нам приходить чрез ссоры в беспокойство?Оставим их в игре, они оставят нас;Не страшен нашему картежничий Парнас;Итак, не нахожу в них, кроме постоянства.Что ж, муза! ты еще терпеть не можешь пьянства.Весьма бы хорошо исправить в этом свет,Чтоб пьянство истребить, да средства в оном нет.Притом подвержены тому вы, музы, сами;Поите вы творцов Кастальскими струями,И что восторгом звал ликующий Парнас,Так то-то самое есть пьянство здесь у нас.Чему же мне велишь, о муза! ты смеяться?Коль пьянству? Так за вас мне прежде всех приняться;Не лучше ли велишь молчанье мне блюсти?У нас пороков нет, ищи в других; прости!

Время

Ты, время! быстрыми крыламиПо всей подсолнечной паришь;Пуская стрелы за стрелами,Все рушишь, портишь и разишь.

Непроницаема завесаТебя от наших кроет глаз;Ты движешь вечности колеса —И в вечность с ними движешь нас.

Часы крылатые вращаешь —В них жизненный песок падет —И жизнь мгновенно прекращаешь,Песчинка чья на дно падет.

Противу время обороны,Ни силы, ни защиты нет:Слагает лавры и короны,Венцы и брачны узы рвет.

К чему серпом своим коснется,Где время только пробежит —Все гибнет, ржавеет и рвется,Покрыто мхом седым лежит.

Ни юных лет не уважает,Веселостей, ни красоты:На что ни взглянет – пожинает,Как сельные коса цветы.

Коль многи зданиев громадыИзглажены его рукой!Колики веси, царства, градыИсчезли под его пятой!

Не может мужество геройскоПротиву время устоять, —Твердыни гор, ни храбро войскоЕго теченья препинать.

Представить в мыслях не умеюСледов, ты коими текло;Лишь время вобразить успею —Оно сокрылося, прошло.

О ты, который блеском мираИ суетами ослеплен!Представь, что злато и порфираЕсть жертва времени и тлен.

А ты, кого злосчастий бремяТерзает, давит и теснит!Не плачь: промчит печали время,С богатым нищего сравнит.

Но стой, о время! на минутуИ гласу лирному внемли:Ты сеешь плач и горесть люту,Текуще по лицу земли, —

Твоя безмерна скоротечностьЗа нас тебе отмстить спешит:Тебя, тебя поглотит вечность,Движения и крыл лишит.

Прошедшее

Где прошедшее девалось?Все, как сон, как сон, прошло;Только в памяти осталосьПрежнее добро и зло.Будущего ожидаем;Что сулит оно, не знаем;Будущее настает —Где ж оно? Его уж нет!

Все, что в жизни нам ласкает,Что сердца ни веселит,Все, как молния, мелькает,Будто на крылах летит;Ах! летит невозвратимо,Как река, проходит мимо,И реке возврата нет —К вечности она течет.

Я не тот, кто дней во цветеНа земле существовал,И не тот, кто жизни в летеВремя числить забывал;Зимнему подобно хладу,Старость наших дней отрадуИ веселости мертвит;Уж не тот мой нрав, ни вид.

Те, которы восхищалиВзор мой, женски красотыЖизни вечером увяли,Будто утренни цветы;Те, со мною что родились,Возрастали, веселились, —Как трава, тех век пожат,И в земле они лежат.

В юности моей чинамиМысли я мои прельщал,Но, покрытый сединами,Суетность чинов познал.Во цветущи дни приятствоОбещало мне богатство:Вижу в зрелые лета,Что на свете все тщета!

Все тщета в подлунном мире,Исключенья смертным нет;В лаврах, в рубище, в порфире —Всем оставить должно светЖизнь, как ветерок, провеет,Все разрушится, истлеет;Что ни видим, бренно то,А прошедшее – ничто!

Солнце то же надо мною,Та же светит мне луна;Те ж цветы растут весною,Но скучает мне весна.Что меня ни утешало,Время, время все умчало;Жизни сей кратка стезя,И продлить ее нельзя.

Что такое есть – родиться?Что есть наше житие?Шаг ступить – и возвратитьсяВ прежнее небытие.Нет! когда мы век скончаем,В жизни будущей встречаемНаши прежние делаВ книге и добра, и зла.

Василий Иванович Майков (1728–1778)

Ода о вкусе Александру Петровичу Сумарокову

О ты, при токах Иппокрены,Парнасский сладостный певец,Друг Талии и Мельпомены,Театра русского отец,Изобличитель злых пороков,Расин полночный, Сумароков!

Твоей прелестной глас свирели,Твоей приятной лиры гласМоею мыслью овладели,Пути являя на Парнас:Твоим согласием пленяясь,Пою и я, воспламеняясь.

И се твоим приятным тономИ жаром собственным влеком,Спознался я со АполлономИ музам сделался знаком;К Парнасу путь уже мне сведом,Твоим к нему иду я следом.

И так, как тихому зефиру,Тебе вослед всегда лечу,Тобой настроенную лируЯ худо строить не хочу;Всегда мне вкус один приятен,Который важен, чист и внятен.

Но вкусы всех воспеть не можно,Они различны у людей:Прадон предпочитаем ложноРасину «Федрой» был своей;Но что? Прадонов вкус скончался,Расин победой увенчался.

Не пышность – во стихах приятство;Приятство в оных – чистота,Не гром, но разума богатствоИ важны речи – красота.Слог должен быть и чист, и ясен:Сей вкус с природою согласен.

Я стану слог распоряжатиВсегда по вкусу одномуИ тем природе подражати,Тебе и здравому уму.Случайны вкусы все суть ломкиИ не дойдут они в потомки.

Нравоучительные басни