Только факты. Интервью с Роулинг - Джоан Роулинг

Она извинилась перед сайтом DumbledoreIsNotDead.com («Дамблдор не умер»), за то, что этот ответ им не понравится. — hpana

(библиотекарь по профессии задаёт вопрос о том, что Роулинг будет делать, закочив серию о ГП)

Роулинг быстро извиняется за мадам Пинс и объясняет, что если бы она придумала милого доброго школьного библиотекаря, книги стали бы значительно короче, потому что ученикам не пришлось бы так долго искать нужную информацию. «Гермионе не досталось бы никакой работы!»

На собственно вопрос она ответила, что издаст более короткую и более детскую книгу.

Q: — Какой вопрос должны были бы задать фаны, но никогда не задавали?

Роулинг признала, что некоторые такие вопросы приходили ей в голову, но они раскрыли бы конец седьмой книги. Роулинг сообщила, что только сегодня, пока она была в душе, ей пришло в голову новое название для седьмой книги.

Q: — Если бы вы пригласили пять своих персонажей на обед, кто это бы был?

Гарри, чтобы извиниться перед ним. (пауза; крики из зала: «Нет!») Рон и Гермиона… (Роулинг останавливается; посетители выкрикивают имена персонажей. Роулинг отвечает: «Я — единственный человек, который знает, кто выживет в течение всей серии»… Вмешивается Стивен Кинг: «Они могут быть и мертвы»).

Дамблдор.

(другая пауза)

Хагрид.

Today Show (NBC), 26 июля 2007

Одно из первых интервью после выхода седьмой книги

Перевод Actani

Meredith Vieira: Она наконец закончена.

JK Rowling: Знаю. Мне было сложно жить с этим около недели после окончания книги.

MV: Потому что вы поняли, что всё закончено? Или потому… в смысле, вы убили некоторых персонажей, и уверена, это было….

JKR: Думаю, из-за всего. Это был замечательный момент ослабления. Конец 17-летней работы. И она очень тесно связана с тем, чем я занималась в течение этих 17 лет жизни, поэтому вернула много воспоминаний.

MV: Чувствуете ли вы, что должны были попрощаться с Гарри?

JKR: М-м. Да и нет. Вообще, он всегда будет присутствовать в моей жизни.

JKR: Было бы физически невозможно ответить на каждый из вопросов, которыми интересуются фанаты. Некоторые из фанов настолько увлеклись, что не могут быть спокойными, пока не узнают вторые имена пра-пра-дедушки и бабушки Гарри. Нет, мне нравится это. Я в восторге, что они настолько заинтересованы.

(MV обращается к детям: Знаю, у вас много вопросов. Начнём.)

Omar, 17: Я понимаю, что ваше видение книг сложилось много лет назад. Как далека седьмая книга от первоначальной идеи?

JKR: Она очень близка, особенно в последней трети книги… она такая, какой я её всегда планировала. Действительно такая. Единственное исключение — один из героев, который появляется в последней трети. Я думала, этот персонаж умрёт в пятой книге, когда только начинала писать.

MV: Кто это был?

JKR: Мистер Уизли. Да, он был тем из персонажей, который был помилован. Когда я набрасывала черновики, мистер Уизли должен был умереть в пятой.

MV: И почему он был помилован?

JKR: Мне нужно было его оставить. Частично потому, что не смогла убить его. Может, потому, что в книге было очень мало хороших отцов.

*Роулинг признаёт, что как Гарри стал привязан к Дамблдору, так и она стала привязана к Артуру Уизли.*

Как вы помните, мистера Уизли атаковали в пятой книге. И он бы умер, если бы я придерживалась первоначального плана.

Я поменяла его с кое-кем, не скажу, с кем именно, потому что не все прочитали. Если вы закончили книгу, наверное, знаете — кое-кто другой, тоже отец. Точнее, двое персонажей умирают в седьмой книге. Мне хотелось, чтобы это перекликалось с тем, как Гарри потерял родителей, чтобы показать бесконечное зло, которое причиняет Волдеморт.

Думаю, одна из самых страшных вещей во время войны — то, что она оставляет детей одних. Так случилось в первую войну, когда одним остался Гарри, и мне хотелось показать другого ребёнка. И это оказалось очень горько потому, что это был их новорожденный сын.

MV: Думали ли вы когда-нибудь убить Гарри, Гермиону или Рона?

JKR: Да, определённо. Очень горжусь тем, что очень многие читатели серьёзно верили, что Гарри может умереть. Я добивалась того, чтобы читатели чувствовали, что это может быть кто угодно.

MV: А не беспокоились ли вы, Джо, когда писали книгу, что могли бы опечалить стольких детей, если бы убили Гарри, Гермиону или Рона?

JKR: Да… Конечно, это вас задевает. Помню, прямо перед выходом «Феникса» я встретила мальчика, который говорил мне: «Пожалуйста. Никогда, никогда не убивайте Хагрида, Дамблдора или Сириуса». [хрипло, почти плачет] А я знала, что уже сделала это. Уже убила Сириуса. И это… не могу притворяться, что, глядя на него, не чувствовала себя жутко.

MV: Потеря какого персонажа довела вас до слёз?

JKR: Конечно, отрывок, который во всех семи книгах было писать сложнее всего, он заставил плакать меня больше всего — это глава 34 в этой книге. Но это было… частично из-за содержания и частично из-за того, что это планировалось так долго и набрасывалось в черновиках так долго. И написать окончательную версию было как будто… высшей точкой.

MV: Можете нам сказать, что было в 34-й?

JKR: Это когда Гарри отправляется в лес снова. Так что это моя любимая часть книги. Когда я закончила писать эту часть — я не плакала, когда писала её, — но когда закончила, это был огромный взрыв эмоций, и я плакала, плакала…

MV: Многие волновались, что может умереть Хагрид. Планировалось ли так когда-нибудь?

JKR: Это мог быть кто угодно. Но вообще почти с самого начала мне хотелось, чтобы именно Хагрид вынес Гарри из леса. Это планировалось так долго. И мне хотелось, чтобы Хагрид поверил, что Гарри мёртв.

Это было очень символично. Хагрид забирает Гарри от Дерсли, приводит его в волшебный мир… он был его попечителем и советчиком. И теперь мне хотелось, чтобы именно Хагрид вынес его из леса.

— «Вся семья Уизли не могла быть спасена. Почему Фред, а не Джордж?»

JKR: Я всегда знала, что это будет Фред, и, честно, не смогла бы вам сказать почему. Обычно из них двоих Фред смешнее, но и безжалостней. Может быть, поэтому думали, что Джордж будет более уязвимым и поэтому умрёт он.

Любого из них было бы ужасно убивать. Это было кошмарно, убивать Фреда. Я ненавидела это.

Jackson, 10: Если ли в книгах что-нибудь, чтобы вы хотели переписать, особенно насчёт смертей?

JKR: М-м, нет. Смерти были очень, очень продуманными. Даже придуманных персонажей нелегко убивать. Поэтому я не жалею о них. Есть отдельные сюжетные мелочи, которые я изменила бы. Я бы получше отредактировала «Орден Феникса» — мне он кажется слишком длинным.

FV: Какая из смертей оказалась для вас самой тяжелой, если не считать седьмую книгу?

JKR: Возможно, Дамблдор. Не была приятной смерть Сириуса. Дамблдор знал свою слабую черту еще с семнадцатилетнего возраста. Он понял, что его слабостью и искушением была власть и признал, что на самом деле власть ему не стоит доверять. Прямо перед выпуском «Феникса» я впервые вышла в интернет поискать фанатские сайты о Гарри Поттере. Это было откровением, я никогда не знала, сколько всего там есть. И один из фанатских сайтов, что я нашла, был полностью посвящен Сириусу Блэку. Я понятия не имела, что у него есть свой фан-сайт, свой фан-клуб, открытый, наверное, девочками-подростками. Они все обожали Сириуса. А я знала, что ему остается жить около трёх… это было кошмарно.

Chelsea, 19: В конце вы говорите, что Невилл стал профессором Хогвартса. А кем работают Гарри, Гермиона и Рон?

JKR: Гарри и Рон очень изменили отдел авроров. Теперь они эксперты. Неважно, сколько им лет или чем ещё они занимались. И к этому времени — 19 лет спустя — я бы представила Гарри главой этого отдела. И Гермиона — думаю, теперь она очень высокопоставленное лицо в Отделе магического правопорядка. Я бы представила, что её сообразительность и знание того, как действуют тёмные искусства, действительно дало бы ей толчок вперёд. Они работают в министерстве, но этому времени это совершенно новое министерство. Они создали новый мир.

MV: Почему вы не упомянули об этом в книге?

JKR: М-м. Честно говоря, первый черновик эпилога был намного более подробным, но он не… он не очень годился в качестве отрывка книги, но, конечно, у меня есть эта информация для вас, только спросите.

MV: Собирались ли вы сделать Снейпа героем с самого начала?

JKR: [резко вздыхает] Герой ли он? Знаете, я не особенно воспринимаю его как героя.

MV: Правда?

JKR: У Снейпа сложный характер. Он злобный. Он издевается. И всё это верно по отношению к Снейпу даже после окончания этой книги. Но был ли он храбрым? Да, чрезвычайно. Был ли он способен любить? Вполне определённо. Поэтому он был ранимым человеческим существом, как и все из нас. Гарри прощает его — как мы знаем из эпилога, — Гарри наконец видит в Снейпе хорошее. Мне хотелось видеть в этом искупление и прощение. И Гарри прощает, даже зная, что до самого конца Снейп непростительно ненавидел его.