Старое предание (Роман из жизни IX века) - Юзеф Крашевский

— Пой же, старик, пой! — требовал Смерд.

— Пой нам! — повторили за ним и другие. Слован ударил по струнам.

— Гей, гей! Послушайте старую дунайскую песню. Вокруг стало тихо, слепой затянул слабым голосом:

За семь рек с реки ДунаяПрилетела эта песня.В страхе ждёт король дунайский:Рать собрав, идёт к ним Читай.Мало там земли народу,Пашен сёлам, пастбищ коням;И взывает Читай к богу:«Гибнут люди, дай им землю!»Сжалился бог Вишну, молвит:«На Дунай иди с народом,В степь широкую, раздолье.Ну, а ты, король дунайский,Не противься же Читаю».Мечется король, горюет:«Читай завоюет землю.Королевством завладеет!Миром встретить иль войною?Иль готовить войско к бою?»Кличет деву: «Молви, дева».Говорит ему Камьяна:«На Дунай иди с войсками.Не поборет он народ твой».Читай чернью верховодит,Всех сзывает, где проходит,Рать сбирает. Девки плачут,Читай молвит: «Слез не лейте.Я веду вас в край зелёный,Дикие живут там люди,Что не пашут и не сеют…Будем их учить и править…»Слезы высохли у девок…Все пошли… Дунай белеет…Лёд ломается и тает…Войско берег охраняет,С ним король… Как перебраться?Как сломить такую силу?Читай думает и молвит:«На колени, все молитесьБогу древнему Коляде,Самовиле — богу ветров.Пусть поводья пустит ветрам,Белым льдом Дунай покроет,Перейдём его по суху».Все упали пред Колядой,Жарко молят Самовилу.Ветер дунул, встали воды,И прошли войска по суху.Деве внял король дунайский:Рать собрал, и на ДунаеОн раскинул грозный лагерь…Самовила ветром хлещет,На Дунай морозом веет,Зноем вражью рать сжигая.Вот Дунай прошли, а в полеЛишь костей белеют груды.И Камьяна горько плачет.Читай занимает землю,В поле с плугом посылает…Скот ведут и избы строят,Учат здешних зёрна сеять…«Тщетна речь твоя, Камьяна,Если боги за Читая».Побелев, Камьяна скрыласьИ в Дунае утопилась.Нынче песнь о том поётся.Да пошлют вам боги здравья,Мне же песнь мою оставят…

Певец кончил, воцарилась тишина.

— Ещё спой, — закричал Смерд, — не скупись, старик!

Слепец снова ударил по струнам.

— Эта песня с Хорватских гор, — сказал он, — она хоть длиннее, да помоложе, так, может, больше придётся вам по сердцу.

И зазвучал иной напев — смелей и пламенней, и слова полились быстрее, только белые глаза певца жутко поблёскивали.

«Висла, Висла, мать родная,Что так мутны твои воды?»«Как же мутными не быть им,Если падают в них слезы?»Люди на берег приходят,Молят о спасении,А спасенья нет им…Под горой дракон в пещере,Что увидит — похищает,Что похитит — пожирает…Когда с голоду бесится,Вся гора дрожит от рыка…Когда сытый дышит в яме,Сеет мор своим дыханьем…День и ночь покоя нету,В поле пусто, люди скрылись,В страхе в лес бежали звери…Все дракон опустошает,Душит старых, душит малых,Никогда не сыт добычейИ, рыча, заразу сеет…Как же истребить дракона?Меч проткнуть бессилен шкуру.Палкой череп не проломишь,И рукой не сдавишь глотку,Не разят его и громы.И вода не поглощает,И земля не погребает.В замке Крак[23] сидит невесел,Щиплет бороду в тревоге,Думу думает, понурясь.«Как мне сжить со света змея,Как сгубить дракона злого?»Семь раз в небе месяц вырос,Семь раз снова он растаял,Вот Крак Скубу призывает:«Скуба, друг, внемли, что молвлю:Заколи вола, овечку,Требуху их выбрось в воду,Да возьми смолы горячей,Набери и серы жгучейДа углей, от жара красных.Этим всем набей их шкурыИ в пещеру брось дракону,Когда с голоду взревёт он,Пусть дракон поглотит пламяИ сожжёт себе утробу.Пусть страшилище издохнет!»Крака мудрое веленьеСкуба тотчас же исполнил.Заколол вола, овечку,Да набил смолой и серойИ в пещеру потащил их.С голоду дракон ярится,Пасть несытую разинув.«На-ка, змей-дракон, попробуй!»Змей схватил, и рёв раздался,Сотряслась гора, и башниВ старом замке покачнулись.Угли жгут утробу змея,Все нутро сжигает пламя.Змей из ямы выползает,Мчится к Висле, хлещет воду.Хлещет, хлещет, весь надулся,Вдруг взревел и с треском лопнул.Крак идёт с мечом из замка,Рубит голову драконуИ на шест её втыкает.«Вот, гляди, народ мой милый,Кончились твои страданья».Птицы весть несут, ликуя,По полям летит с ней ветер,Чтобы вышел пахарь с плугом,А пастух бы стадо выгнал.Веселились дети в поле —Нет уже дракона боле.На горе, над ямой змея,Терем высится из камня,Крак-король в нём мудро правит,Перед ним четыре края,Все четыре покорил он.Борода его седаяВьётся по груди, густая,И колени закрывает.А когда земли коснётся,Смертный час его настанет.Он не грустен и не весел,Что покинет королевство:С ним живут его два сынаИ красавица — дочь Ванда[24]Борода земли коснулась.«Ну, знать, время помирать мне.Королевство поделите,Дочь приданым не обидьтеИ живите в братской дружбе».Плачь, народ, отец твой умер!Слезы льёт народ, и телоНа гору несёт Ляссоту[25]На костёр его сажает,Тризну с жертвами справляет,Пепел Крака собирает.Все по горсти да по горстиЗемлю сыпали, покудаНе возрос курган высокий.Королевство поделивши,Крак и Лех страною правят…Половиной Крак владеет,Лех — второю половиной.Лех на Крака смотрит в страхе:Ох, задумал злое братец.«Едем, братец, в лес на зверя,Поохотимся мы славно,Едем вместе в бор дремучий…Не загоним ли оленя,Не пристрелим ли медведя…»Сели на коней, а ВандаС башни молит их не ездить:«Кровь во сне мне ночью снилась,Утром ворон чёрный каркал…Вы людей с собой возьмите:Зверь-то дикий, лес дремучий!»Крак смеётся: «Нет, сестрица,Не страшны нам лес и звери».Вот в дремучий лес въезжают.Встал меньшой с коня и молвит:«Брат старшой, прощайся с жизнью,Всей страной хочу я править».Молвив, молот в Крака мечет,Кровь со лба багрянцем хлещет,Брат на землю повалился, —Как же быть тут с телом брата?В землю класть — разроют волки,Труп его узнают люди.Меч взял, четвертует брата,Рубит мелко на кусочки,Зарывает на распутьях.Он песком их засыпаетИ утаптывает землю.Звезды и луна смотрели,Да видал их лес дремучий.Звезды выдавать не станут,Леса шум никто не слышит.Едет в замок Лех и плачет, —Рвёт свой плащ, ломая руки.«Горе мне: родного братаЗверь загрыз в лесной чащобе.Видите — в крови одежда,Но — увы! — не спас я Крака».Долю братнину присвоив,Лех один стал править в замке.На распутьях, там, где телоПод песком зарыто Крака,Лилии чистые белеют.Ветер клонит их, колышетИ, как стонут лилии, слышит:«Тут, в песке, могила Крака,Он убит рукою брата».Кто б ни шёл там, слышит в страхеСтон иль странный сказ о Краке.Вихрь песок с него свевает,Люди тело поднимаютИ уносят его в замок,Где старейшины собрались.«Пусть уйдёт братоубийцаПрочь отсюда на край света.Ванда лишь одна осталась,Что дала обет безбрачья.Пусть же будет королевой!»«Как же быть мне королевой,Если я богам покляласьНавсегда остаться девой?..»«Ванда моря, Ванда лесаИ полей всех королева, —Так поёт народ, взывая, —Крака дочь да правит нами».На границе притаилсяНемец, как в норе лисица,Весть летит к нему, как птица:Дева царствует в столице,Не корону носит — венчик.И в руках не меч, а прялка;Мужа взять она не хочет!Ридгар войско собираетК битве с безоружным краем.Он ведёт его к границе,Шлёт послов своих к девице:«Ванда, будь моей женою,Иль твой край огнём, мечомВесь разрушим, весь сожжём!»Уж в полях чернеют рати,Лесом копья вырастают,Кони ржут, щиты блистают,Вновь послы — к ним вышла Ванда.«Я богам своим покляласьНикогда не выйти замуж.Вы с войной? И я рать кликну,Пусть решает бой кровавый».С тем ушли послы, а рать ихТотчас край весь затопила.Меч подняв, в венке из лилий,С светлым ликом едет Ванда.«Где же, немец, твои силы?»Где войска его стояли,И следа их не осталось —В лес и в горы все бежали.Ридгар злой один остался.Он клянёт богов и рок свой,Меч хватает, грудь пронзает.«Ну, твоя удача, Ванда!»Возвратясь с победой, деваВ замок свой народ сзывает.В белом платье и в веночкеИх с цветком в руке встречает«Мир вам всем, отцы честные!Час настал мой, завещалаЖизнь богам я и исполнюСвой обет, расстанусь с жизньюЧтоб руки моей не ждалиТе, что царства пожелали,И с мечом не нападали.Так ведите ж меня к Висле,Где в волнах бездонный омут».И сокрыла Висла деву…На берег народ сбежался,Все жалеют королеву,Все курган ей насыпают,Плача, песнь о ней слагают.Да пошлют вам боги здравья,Мне же песнь мою оставят…

Когда старик стал петь о Ридгаре, сидевший неподалёку Хенго засопел и запыхтел так, что тот его услышал. Едва кончив песню, слепец схватил палку и, опираясь на неё, попытался встать. Его подняли Самбор и дружинники.