Сквозь тусклое стекло - Михаил Март

— Убирают сообщников. Фургон на Варшавке, уборщики в поезде. Кто еще? — пробурчал полковник.

— Из оставшихся в живых, причастных к делу, остался только сторож из гаража, давший наводку на белый фургон. Кстати, настоящий сторож нашелся. Провалялся всю ночь в гараже с заклеенным ртом. Возможно, псевдосторож и был главным.

— Все может быть, — кивнул майор Панкратов, сидящий на стуле в углу. — Но он не мог физически обогнать фургон, пересесть в бензовоз и организовать аварию. Значит, существует еще и шофер бензовоза, который смылся с места происшествия. Уже двое. Если они не захотят поделить барыши, значит, мы наткнемся как минимум еще на один труп.

— Внимательно прослеживайте все сводки происшествий по Москве и области, — приказал полковник.

— Юсупов сидит на пульте, Леонид Палыч.

— Хорошо.

— Вас что-то другое беспокоит, товарищ полковник? — спросил Панкратов.

— Меня беспокоит заказчик, а не грабители. Ясно же, что Дербеню бриллианты не нужны. Эти люди предпочитают наличность. Им проще ограбить банк, чем возиться с каталожными камешками. Я думаю о банкире Гурьеве. У него, по словам ювелира Печерникова, дела идут не лучшим образом. Он мог заплатить пять миллионов ювелиру, если бы имел покупателя на «Око света». Гарнитур стоит во много раз дороже из-за своей уникальности. Гурьеву легче всех остальных организовать ограбление. Жена может участвовать в деле, а может и нет. Кто, как не он, с легкостью мог подменить фляжку. А главное то, что он мог спланировать все заранее. То же самое можно сказать о ювелире. В итоге, если он затеял эту комбинацию, гарнитур к нему вернулся, и он заработал пять миллионов. Вопрос в другом. Дело могло сорваться и получить огласку, тогда оба оказались бы в дерьме и уже не смогли бы отмыться. Пойдут ли такие консервативные люди на большой риск ради страховки в пять миллионов? На этот вопрос у меня нет ответа.

В кабинет вошел капитан Юсупов и положил на стол груду газет.

— Ни одной нашей поп-звезды на сходке в отеле не было. Присутствующих можно идентифицировать только по надписям под снимками.

Полковник начал пролистывать газеты. Хмыкнув, он сказал:

— Такое впечатление, будто Дом престарелых принимал у себя Дом моделей. Старперы и манекенщицы. А вот и наши бриллианты. Анну успели сфотографировать все репортеры. Рекламная компания свою задачу выполнила, и девочку можно раздевать.

— Вы не правы, Леонид Палыч, — подал голос майор Панкратов. — В фойе были только наши газетчики. Журналисты крупных мировых изданий начали свою активную деятельность с показа мод в зале и продолжили ее на банкете, куда пускали избранных. Анна так и не дошла до зала. Ее снимки в «Пари матч» не попадут, читающие «Тайм» ее тоже не увидят. Точнее его, если мы говорим о гарнитуре.

— Я всегда прав, майор, — огрызнулся Кулешов. — Надо понимать задачу, которую ставил перед собой Гурьев. Плевать он хотел на «Тайм». Он пытался внушить всем простую мысль — у него все на мази, кризис его не коснулся. Дела банкира идут плохо, если верить Печерникову, и он хотел опровергнуть эти слухи. Ему не нужна реклама за границей. Он пыжился перед своими. — Кулешов постучал пальцем по стопке газет. — Гурьев своего добился, — продолжал полковник. — Что касается ювелира, то ему хотелось показать свое творение всему миру. Он жаждет мирового признания. Печерникову не выгодна кража на начальной стадии вечеринки.

— К этому можно добавить степень риска, — дополнил слова начальника лейтенант. — Ювелир не стал бы рисковать гарнитуром. А если грабители его не вернут? Или удвоят цену? Арабские шейхи — народ серьезный, ему головы не сносить. Вы же говорили, что камешки какие-то особенные.

— Ты прав. Арабы в Россию приезжают, как к себе домой. От них не спрячешься. Из-под земли достанут. Ювелир рисковать не станет. У него в запасе дней десять или чуть больше. Он должен сдавать заказ. Тут не до игр, не до баловства.

В кабинет вошел дежурный по управлению.

— К вам просится какая-то женщина, товарищ полковник. Говорит, будто вы ее ждете. Назвалась женой Печерникова.

— Пропустите.

Через несколько минут появилась Алина Малахова. В комнате разлился мягкий аромат духов. Офицеры с нескрываемым любопытством рассматривали роскошную даму в скромном одеянии. На такую хоть мешок надень, она останется королевой.

— Я принесла видеопленку. Вы просили.

Кулешов встал и даже поцеловал гостье ручку, чем удивил подчиненных. В роли джентльмена его еще не видели, за глаза Кулешова называли сухарем.

— Рад, что вы пришли.

— Нас очень беспокоит сложившаяся ситуация. Мы до сих пор еще не осознали в полной мере происшедшего. Страшно подумать, чем эта история может кончиться.

— Присаживайтесь. И чем же?

— Шейх заказал комплект для свадьбы своего сына. Он хочет удивить себе подобных, а это сделать очень трудно. Богатством они друг друга давно не удивляют, золотыми унитазами тоже. Бриллианты, семейная реликвия — другое дело. Их собирали веками. Потерять… что может быть глупее… Большего оскорбления семейному клану не нанесешь. Я даже не хочу думать о последствиях. Грабителей все равно найдут. Не вы, так они. С их деньгами и связями все возможно. Надо думать о последствиях. Москву зальют кровью. Начнут с мужа и меня.

— С этим мы разберемся, опыт есть, — улыбнулся полковник. — Но лучше не доводить дело до крайностей. К вам-то какие могут быть претензии?

— Я манекен. Одно дело увидеть украшения на черном бархате, другое дело — на моей шее. «Око света» шейху демонстрировала я. Копию, конечно. Я не страдаю от скромности и могу утверждать, что благодаря моей демонстрации украшений муж получает львиную долю заказов.

— Вам идут какие-то проценты с каждой сделки? Женщина усмехнулась:

— Зачем они мне? Юлиан Андреич немолод и болен. Год-два, и его нет. Я наследница. Однако в отличие от других молодых жен богатых стариков, я не жду и не жажду его смерти. Печерников приносит огромные прибыли своим талантом, и если говорить прямо в лоб, то он работает на меня. В мой карман. Мне меньше всех остальных выгодна его смерть. Я не жар-птица в золотой клетке. Моей свободы никто не ограничивает. Мужчину для души я всегда могу себе найти. Юлиан Андреич не спит со мной. Он неглупый человек и понимает, в чем нуждается молодая женщина, и на мои похождения смотрит сквозь пальцы. Дело в том, что я не злоупотребляю своими возможностями и не кручу романов на стороне. Но он ничего не знает, мы просто не разговариваем на эту тему. Я поставила вас в известность для того, чтобы вы не тратили время на разгадывание ненужных ребусов. Хочу лишь подчеркнуть — опасность в первую очередь грозит мне и моему мужу. Реальная опасность. Остальные отделаются легким испугом.

— Об опасности рано говорить, — покачал головой Кулешов. — Мы, как видите, работаем без перекуров и продвигаемся вперед. Медленными шажками, но двигаемся.

Алина кивнула на стопку газет:

— Уже читали?

— Картинки посмотрели.

Она взяла одну из газет и, развернув ее, прочитала: «Загадкой вечера стало исчезновение Анны Гурьевой и ее известного мужа, которые пришли на презентацию с целью заткнуть всех за пояс. Было чем. Взгляните на снимки. Есть свидетели, видевшие уход звездной пары с понурыми лицами. Но лица никого не интересовали. Всех интересовал другой вопрос. Куда делись бриллианты? Они превратились в слезы на щеках красавицы Анны. Редакция нашего издания решила разобраться в странном казусе. Может, кто-то хочет поделиться с нами своими предположениями на сей счет. Милости просим. Наши двери всегда открыты».

Алина передала газету полковнику. Кулешов пробежал взглядом заметку.

— Мы находились в холле, когда чета Гурьевых покидала отель. Там не было никаких свидетелей. Администрация шум поднимать не будет. Машину подогнали к подъезду, репортеров на улице не осталось. Это утка! — Кулешов отбросил газету.

— Однако желтую прессу читают все. Газета так и называется: «Скандалы». Но связываться с банкиром они не станут. Редакция проиграла сотни дел в судах, не ясно, на что они бумагу покупают. Гурьев их может разорить. На такой риск они не пойдут, не имея стопроцентных доказательств. Значит, джокер спрятан у них в рукаве, — предположил Панкратов.

— Тут не в чем их обвинить. Они ничего не утверждают, это лишь рассуждения, а за мысли не судят, — заметила женщина.

— А если им этот материал подбросили грабители? Что они задумали? — недоумевал Панкратов.

— Вы знаете, кому принадлежит отель, — уверенно заговорил Кулешов. — С этими людьми и государство справиться не может. Кто же рискнет наступать им на мозоли? Ограбление на презентации… Представьте себе такой текст: «Во время награждения президентом России лучших людей страны в Георгиевском зал Кремля с груди академика такого-то украли орден Андрея Первозванного!» Мировая сенсация. Новый отель для владельцев — результат двадцатилетней деятельности на черном рынке. Воры правят бал и торжествуют, и вдруг в доме вора происходит ограбление. А чего же вы хотели? Так и должно быть. Хозяева отеля считают себя хозяевами страны и не позволят марать свои имена. Огласка — значит война. Грабители не станут поднимать шум.