Семь-три. Оператор - Валентина Седлова

Кристина только успела переобуться, как ей сказали бежать «с вещами на выход». Какой-то корреспондент уже стоит на улице и ждет ее, чтобы добросить до Новогиреево. Надо же, ведь и десяти минут не прошло!

Попрощавшись с девчонками, Кристина наспех влезла в куртку и, даже не застегнувшись как следует, выскочила на улицу. Действительно, какая-то темная машина, стоящая прямо напротив их крыльца, по виду старенький Жигуленок, завидев ее, гостеприимно распахнула дверцу. Кристина почти с разбега влетела на переднее сиденье, захлопнула дверцу и только собиралась поблагодарить корреспондента за то, что он согласился ее подвезти, как водитель повернулся к ней лицом, на которое была напялена безобразная шапка-маска с прорезями для глаз, как у боевиков или подразделений спецназа, и хорошо знакомым ей картонным голосом произнес:

— Ну что, Кристина, покатаемся?

От ужаса у нее внутри все будто оборвалось. Толком не соображая, что она делает, Кристина рванулась прочь из машины, которая к тому моменту уже не стояла на месте, а набирала ход. Девушка выпрыгнула на тротуар, не удержавшись, упала и покатилась по грязному газону. Потом поднялась и, не оглядываясь, что было сил побежала обратно, в сторону Теремка. Промчалась мимо удивленно посмотревшего на нее дежурного, не успевшего задать ей ни единого вопроса, прямо в комнату отдыха, где распивали чай Инка и Ленка, тоже собирающиеся ехать по домам. Они изумленно уставились на всклокоченную Кристину в испачканной землей желтой куртке, и разом заговорили:

— Кристя, что случилось? Кристя, ты что, упала? Кристя, не молчи!

А Кристина не могла сказать ни слова. По ее лицу катились крупные слезы, и она лишь беспомощно открывала и закрывала рот, как рыба, выброшенная на берег. Девчонки засуетились, сняли с нее куртку, усадили за стол, Инка побежала за дежурным врачом.

— Кристина, тебя кто-то пытался сбить? Или тебя кто-то напугал?

— Д-да.

— Кто это сделал?

— Фредди.

— Как?!

— Я узнала его по голосу.

— Ты его видела?!

— И да, и нет. У него на лице была маска. Но я тебе говорю: это был он!

Вернулась Инка в компании врача. Кристине промыли ссадину на лице, потом пришлось дать успокоительное и валидол, потому что у нее внезапно сильно защемило сердце. Раньше с ней такого не приключалось. Это точно. Вот и узнала, как это бывает. Даже руки тряслись, как у пьяницы с похмелья. Она как могла подробно рассказала, что с ней приключилось, попыталась описать машину, на которой приехал Фредди. Впрочем, от ее информации было мало толку. Номера она, понятное дело, не запомнила. Да и с точным определением марки машины запуталась. Единственное, что отличало эту машину от машин корреспондентов, и эта деталь четко стояла у Кристины перед глазами, так это то, что у автомобиля не было антенны. Антенны Си-Би станций очень длинные, под два метра и выше, не заметить такую удочку на крыше просто невозможно, и корреспонденты Службы спасения обычно устанавливали у себя именно такие. Но на этой машине ее не было. Это означало, что Фредди вызвал Кристину из Теремка с помощью портативной рации. Инка не смогла вспомнить, какой силы был сигнал у корреспондента, который передал, что стоит напротив Теремка и готов подбросить оператора до Новогиреево. Да и про его голос, истинный голос Фредди ничего толком сказать не могла. Он представился под номерным позывным, и проверять его, понятное дело, причин на тот момент не было никаких. Так что, скорее всего, позывной он себе взял чужой, и теперь ищи его — свищи.

Но что самое плохое, получается, что он заранее готовился к этому вечеру. Именно поэтому он так рано ушел из канала, чтобы первым подъехать к Теремку и успеть добраться до Кристины раньше, чем ее подвезет домой какой-нибудь корреспондент.

Но тут Кристине пришла в голову еще одна мысль, от которой сразу сделалось нехорошо. Фредди знал, что в Новогиреево живет именно она! Получается, он следил за ней! Ведь даже если предположить, что он был среди участников того злополучного семинара, знает, что четыреста второго оператора зовут Кристина, и по своим непонятным причинам имеет на нее зуб, то это все равно не объясняет, откуда он осведомлен о ее местожительстве. Эту тему, понятное дело, на семинаре не обсуждали. Значит, он ее все же выследил. Дождался конца смены, подождал, когда она выйдет из Теремка, затем крался по метро…

И тут Кристина самым натуральным образом скатилась в обморок, как настоящая кисейная барышня. Только взаправдашний, а не придуманный. Ее быстро привели в чувство с помощью нашатыря, и первое, что она увидела, вернувшись обратно из сумеречной зоны, это встревоженные глаза Ленки.

Из зала прибежала Женька:

— Там опять просят выйти оператора из Новогиреево.

— Какой позывной у этого негодяя?

— Представился Лесничим.

— Лесничий? Странно, я его частенько принимаю. Ладно, девчонки, давайте проводим Кристину к машине этого Лесничего, и пока не убедимся, что это не тот ублюдок, который ее напугал, не уйдем. Ну что, пошли?

— Пошли!

Кристине помогли надеть ее несчастную куртку, и под девичьим конвоем в компании дежурного охранника повели на улицу. Ей ужасно не хотелось куда-либо идти, она боялась даже посмотреть туда, где еще пятнадцать минут назад стоял Фредди. Еще больше она боялась остаться в салоне машины один на один с водителем. А вдруг он вновь повернется к ней своим злобным лицом-маской?

Перед Теремком стояла потрепанная, но все еще боевая Волга. Слева по центру крыши гордо красовалась антенна, а на лобовом и заднем стекле виднелись наклейки «Экстренный вызов Службы спасения». Ленка о чем-то быстро переговорила с водителем, махнула девчонкам рукой, и они усадили Кристину в Волгу.

Кристина вжалась в сиденье, пытаясь не поддаться панике. По-прежнему болело сердце, стучавшее как у загнанного зайца, и вдобавок перед глазами все плыло. Волга тронулась с места, и Кристина едва сдержала крик, словно она и не ехала сейчас на вполне обычной машине, а прыгала с парашютом, никак не меньше.

— Так вы, значит, в Новогиреево живете? Вот и не знал, что мы соседи. Я на Федеративном проспекте обретаюсь, а вы?

— На Зеленом.

— А где именно?

— Рядом с Кишлаком (Кишлаком жители Новогиреево по старой привычке величали кинотеатр «Киргизия»).

— Ну, надо же! Выходит, между нами от силы минут десять ходьбы. Кстати, забыл представиться. Иван, вы меня, наверное, больше знаете, как Лесничего.

— Кристина.

— Простите, а вы случаем не четыреста вторая?

— Да, а что? Об этом уже всей Москве известно?

— Вы из-за этого придурка так огорчаетесь?

— А вы как думаете?

— Если бы только знал, где засел этот гаденыш, своими бы руками его удавил. Вы уж простите меня великодушно, я тут как-то раз не сдержался, высказал ему в эфире все, что про него думаю.