Абсолютный слух. Счастливчик Майки (СИ) - Федотов Александр Викторович

— Но я сказала всем, что ты мой парень! — сказала Маша расстроенно.

— Маша, любые отношения начинаются с дружбы, мы с тобой прежде всего друзья, ты что, сразу рассчитывала на любовные отношения? Я имею в виду, очень близкие отношения, если ты, конечно, понимаешь о чем я.

— Ну… я и сама знаю, близкие отношения… мне еще рано… Ну… я думала, ты будешь ухаживать за мной, гулять будем вместе…

— И ухаживать буду, и гулять будем вместе.

— Просто гулять будем, и все? — голос Маши все еще был грустным.

— Маша — сказал я — раз уж об этом зашел разговор, я рад твоему пониманию, что нам не все можно; выскажись откровенно, каких отношений ты бы хотела? Если твои желания уложатся в определенные границы, мы договоримся!

— Ну… у меня есть желания… не то, что бы любовные… Я надеялась на романтические отношения…

— Поцелуи и объятия?

— Да…

— Маша густо покраснела и опустила взгляд.

— Это можно, — сказал я — но не часто и очень осторожно.

— Маша, подняла на меня радостные глаза и сказала:

— Ну тогда… поцелуй меня…

Я перегнулся через столик, запустил пальцы под Машины волосы, обхватив пальцами ее шею, привлек к себе и легко и нежно поцеловал, стараясь делать это не слишком торопливо, но и не слишком долго. Потом, отпустил ее и вернулся на свое место. Маша смотрела на меня сияющими глазами, коснулась своих губ кончиками пальцев, потом тихо сказала:

— У меня это первый раз, а у тебя?

— Я не помню — сказал я — ты же знаешь…

Потом мы ели мороженное, Маша часто заглядывала мне в глаза и загадочно улыбалась. Потом, она посмотрела на меня серьезно и сказала:

— Майки, раз ты меня поцеловал, значит наши романтические отношения уже начались, даже если раньше у тебя была девушка, ты все равно ее забыл, а меня ты помнишь, теперь ты просто не можешь меня бросить из — за отношений, которые были у тебя раньше. Я единственная твоя девушка, которую ты помнишь.

«Надо же — удивился я — уже пытается меня «построить», а казалась такой наивной девочкой. Совершенно напрасно она беспокоится, очевидно, своей цены еще не знает. Среднюю школу закончила, а в старшую пойдет только осенью, вот и оказалась в некотором «вакууме», в удачное время, для меня, мы встретились».

— Я тебе обещаю, что никакая бывшая девушка не заставит меня бросить тебя! — сказал я вполне искренне.

— Даже, если у вас с ней были близкие отношения? — не отставала от меня Маша.

— Маша! — Возмутился я — Какая разница, какие были отношения, если я все равно все забыл?

Глаза Маши радостно вспыхнули, она позвала официантку, расплатилась, и мы вышли из кафе.

— Ну что, Маша, бери управление в свои руки, совершенно не представляю, как тут развлекаться.

— Американские горки! Мы пойдем на американские горки!

— Мне почему — то кажется, что туда пускают не всех.

— Ты что, вспомнил что — то?

— Ничего конкретного, так, смутное ощущение.

— Вообще — то пускают с шестнадцати лет, но меня с мамой пускали, думаю и с тобой тоже пустят.

— Может пустят, может нет, тут надо провести предварительную подготовку, пошли вон к тем павильонам.

Здесь довольно часто попадались павильоны, где торговали летними шмотками, мы подошли к одному из них, и я купил легкую белую бейсболку с длинным козырьком и солнечные очки. Надел все это на Машу, оценил критическим взглядом и попросил переложить половину волос на грудь.

— Ты считаешь, что у меня маленькая грудь? — возмущенно спросила Маша.

— Очень, даже, симпатичная грудь, — успокаивающе сказал я — и с годами она станет просто фантастической, просто я не хочу доказывать все это контролеру. Маша меня послушалась и теперь, действительно, было трудно определить ее возраст. Мы прошлись, перед входом на американские горки, строго говоря, входов было несколько, я выискивал контролера помоложе и такой нашелся, рыжий веснушчатый парень невысокого роста. Потом я купил билеты, кассиру, похоже, было все до фонаря, он продал мне билеты не глядя, обошлись они нам по пятьдесят центов за штуку. Потом пристроились в очередь к рыжему, минут через пять, прибыла вереница тележек, и очередь начала двигаться. Вручая билеты контролеру, я сделал равнодушное лицо, Маша держала меня под руку с другой стороны, и он нас пропустил беспрепятственно. Мы заняли места, вдоль состава прошелся пожилой мужчина, бегло просматривая пассажиров и, наконец, нас потащили на подъем. Маша тут же повернула кепку козырьком назад и подняла очки выше лба.

И вот мы несемся вниз, Маша поднимает руки и визжит так, что у меня закладывает уши, со стороны видно, что девчонка в полном восторге, а вот у меня ощущения ниже среднего, непривычен я еще к таким кульбитам, тут еще, не ко времени, вспомнился фильм «Пункт назначения». В общем, когда мы покидали этот аттракцион, я был просто счастлив, Маша тоже выглядела довольной, вот только причины у нас были противоположные. Потом мы заблудились в лабиринте кривых зеркал, Маша хохотала над моим отражением, я указывал на ее отражение, но она только махала рукой не в силах сказать ни слова, и опять угорала над моим. В пещеру ужасов она идти не захотела сказав: «Это уж, совсем для детей, ничего хорошего, хватают разные идиоты за волосы, вот и все ужасы.» Часа два развлекались в павильоне игровых автоматов и Маша истратила большую часть своих денег. Потом мы прокатились на карусели, кабинки которой вращались во всех плоскостях и скорее подходили для тренинга космонавтов, чем для детей. Потом катались на роликовых коньках, на специальной площадке с горками, играя в догонялки. У меня в детстве были только обычные коньки, но я быстро освоился и частенько шлепал Машу по попе обозначая, что ее черед ловить. Разумеется, я ей поддавался давая себя догнать, она хлопала меня по плечу и визжа от «ужаса» убегала от меня прочь, я давал ей фору, а потом все повторялось. Наконец мы устали, сдали взятые напрокат вещи, пошли купили колы и просто сидели на скамейке устроив себе передышку. Увидев кого — то в толпе, Маша сказала с каким — то азартом:

— Майки, поцелуй меня!

— Маша, если делать это часто, то привыкаешь, и ощущения уже сосем не те.

— Я потом пропущу! — отмахнулась Маша — Но сейчас, мне очень надо! Нет, сделай это как в кино, давай встанем!

Мы встали, я нежно обнял ее, она тоже обхватила мою шею приподнялась на цыпочки, и я ее поцеловал — чуть дольше и чуть сильнее, чем в первый раз. Машин взгляд стал рассеянным, я прекратил поцелуй и, через некоторое время, в ее взгляд вернулась ясность.

— Майки, — прошептала она не отпуская моей шеи — первый раз, это тоже было приятно, но сейчас,… это было просто,… чудесно! Неужели к этому можно привыкнуть?

Маша все еще обнимала меня, когда ее кто — то окликнул по имени, она отпустила мою шею и повернулась на голос, я тоже поглядел — рядом с нами стояли три симпатичные девчонки — в этом возрасте они все симпатичные, и куда потом все девается, просто загадка. Маша была выше их ростом, почти на голову, она радостно воскликнула:

— Девочки! Привет! Вы тоже здесь гуляете? А мы с Майки уже нагулялись, вот решили отдохнуть.

— Рыженькая, видимо самая бойкая, сказала:

— Мэри, может ты нас познакомишь?

— Ну конечно! — радостно воскликнула Маша — Просто Майки так целуется, что голова закружилась! Девочки, это Майкл Гордон, вряд ли вы его раньше видели, он учится в старшей школе. Майки, это мои подруги: Это Долли, это Кэнди, а это Мелани.

Маша, поочередно, указала на рыженькую, черненькую и шатенку. Я вежливо им улыбнулся.

— И давно вы знакомы? — Спросила рыженькая Долли.

— Целых два дня. — гордо сообщила Маша — Ой, да вы, наверное, ничего не знаете, вы про катастрофу на мосту Верразано слышали? Слышали, сколько людей там погибло? Из тех, кто упал с моста, мы с Майки единственные выжившие. Я сразу поняла — это судьба! Ну и теперь, мы с Майки не расстаемся, мама даже попросила его пожить у нас несколько дней — он ведь мне жизнь спас. Он вытащил меня из тонущей машины!