Дахштайн - Юлия Макс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Благодарю вас, мисс Хокс. Ваша помощь неоценима. Я выпишу вам чек за консультацию.
Я встал и пожал руку девушки на прощание.
— Это лишнее. Передавайте привет Уиллу, — Джена осталась в кафе, а я направился в сторону парковки.
То же время. Ниотинский
Грегор приехал еще до того, как Дэниэль вошел в кафе «Скала». Выбрал столик в углу, откуда хорошо просматривалась вся площадь заведения. Хранителей, которые своими габаритами чересчур привлекали внимание, он оставил снаружи.
— Спасибо, — учтиво поблагодарил Грегор официантку.
Заказ его был не так скромен, как обычно: чашка с двойным эспрессо без сахара и десерт. В Праге кардинал пристрастился к малиновому торту, который готовили так, что хотелось проглотить язык от удовольствия. Десерт состоял из трех слоев. Начинался с рассыпчатого коржа, переходящего в сыр маскарпоне, а на верхушке ждала свежая малина, залитая желатином. Вроде ничего особенного, но в этой простоте крылся нежный вкус. Грегор не спеша отламывал треугольный кусочек и подносил ко рту, жуя и жмурясь от наслаждения, а после запивал сладость горьким кофе. Никто бы и не заподозрил в мужчине грозного главу ватиканского Ордена, который, наслаждаясь десертом, следил за единственным пустым столиком напротив.
Рядом с его столом расположилась суетливая дама, которая пыталась работать на ноутбуке, но постоянно отвлекалась на телефон, выясняя в голос отношения с неким Йиржи. А чуть дальше пара молодых людей. Оба молча ели шоколадные пирожные, уткнувшись каждый в свой мобильный.
По губам Грегора скользнула едкая ухмылка, чуть изогнувшая их контур. Ему претило праздное отношение к жизни. Люди создали технологии, но забыли, как общаться друг с другом. Жизнь без войн и чудищ сделала их слабыми, боящимися собственной тени. Да, он понимал, что ради такого благополучия Орден и создавался. Однако Грегору уже давно стало плевать на людей, возможно, из-за долгой жизни, а может, из-за того, что он так и не смог быть с той, которую любил больше жизни.
Ниотинский сразу узнал в вошедшем молодом человеке потомка Фауста — он видел фото Дэна в социальных сетях. Дэниэль был совершенно заурядным: тощий, с задумчивым, немного печальным выражением лица. Серо-голубые глаза и копна вьющихся темных волос до ушей. Взгляд кардинала зацепился за серьгу, блеснувшую при ходьбе. Серебряный крест. То, что потомок Фауста его везде носил, сказало Грегору очень многое. Если искушение и началось, то Лилит ни за что не пробить защиту заговоренного металла.
Пока Дэниэль топтался у стойки, в двери проскользнула Джена Хокс, на ходу поправляя очки. Едва посмотрев на Грегора, девушка более не обращала на него внимания, целиком уделив его Дэниэлю.
Ниотинский слышал весь их диалог, не спеша поедая третий по счету кусок чудного десерта. Сделав вид, что увлечен пищей, он следил за Дэниэлем: как тот говорил, как держался. Наблюдая за его эмоциями, Грегор размышлял, как привлечь потомка Фауста на сторону Ордена. Какие-то мысли казались удачными, какие-то нет, и он безжалостно их отметал. Грегор не мог заставить, поэтому приходилось изворачиваться, ведь этот мальчишка ему жизненно необходим, хотя еще не подозревает об этом.
После ухода Дэниэля мисс Хокс подсела к столику Ниотинского.
— Зачем тебе тайник Фауста? — прямо спросил Грегор.
— Говорят, Фауст украл кое-что у ведьм. Я хочу вернуть то, что принадлежит моему роду.
Джена явно темнила и выдала лишь крохотную часть правды.
— Сколько ваших в городе?
Она вспыхнула, зло сузив зеленые колдовские глаза за стеклами очков.
— Благодаря святой инквизиции и сраному бургомистру — я единственная.
— Джена, Джена, — с опасными нотками в голосе протянул кардинал. — Думаешь, я вчера родился?
— Что вы, Ниотинский, я прекрасно помню вас, — рассерженной гадюкой прошипела Хокс. — Мою мать вы не пожалели, как и многих в Бамберге.
— Но ты жива!
— Мне было пять. Естественно, вы тогда не обратили внимания на ребенка, — фыркнула она, сцепив тонкие пальцы в замок.
— Значит, вас не так много. Потомка не смейте трогать, — тихо и выделяя каждое слово предостерег кардинал.
Но ведьмы, как бы они ни старались терпеть, ненавидели, когда им указывали или запрещали. Глаза Джены блеснули изумрудами, а губы скривились от ненависти, которую она питала не только к Грегору.
— Фер Люций[9] хочет Дэна, тогда и я хочу. Если ему так нужен этот забитый мальчишка без капли магии, я и мои сестры сделаем все, чтобы он не попал к нему в руки.
— У нас сделка, условия которой ты, кажется, забыла! — чуть повысил тон Грегор.
— Я сделала все, чтобы выпроводить его из Праги, как мы и договаривались.
Она подняла ладони, притворно капитулируя.
— Да, но сейчас твои интересы противоречат моим!
— Вашим или интересам Ордена?
Синий в глазах Грегора вспыхнул штормовым морем и блеснул сталью. Джена не выдержала его взгляда и опустила голову, лишь жилка на ее шее предательски пульсировала, выдавая страх и злость.
— Ступай! — повелительно махнул рукой Ниотинский, закончив разговор.
Дэн
Сначала я с десяток раз набирал бабушкин номер, надеясь расспросить обо всем. Но тщетно. Значит, если это шифр, а ба никогда ничего не делала не подумав, то нужно узнать, что скрывалось в письмах. В машине я размышлял, уместно ли будет звонить профессору в выходной. Спустя пару минут моя горячка и нетерпение пересилили, и я набрал номер, который оставила доктор Хокс.
Шли длинные гудки, трубку брать не спешили. Я хотел уже сбросить, когда на другом конце ответили бодрым мужским голосом, который глушил шум ветра:
— Да, говорите!
— Профессор, здравствуйте. Меня зовут Дэниэль Чейз. Ваш телефон дала мне мисс Хокс. Доктор Хокс, — и я вкратце рассказал о шифре, который нужно перевести.
Несмотря на то что связь прерывалась, профессор внимательно выслушал меня.
— Весьма любопытно, мистер Чейз, однако у меня довольно плотный рабочий график. Через пять дней я с группой улетаю в Южную Америку и, боюсь, пробуду без связи несколько месяцев.
— А в ближайшие дни до отъезда вы смогли бы уделить время шифру?
— Прилетайте ко мне, мистер Чейз. И я с удовольствием взгляну на ваш шифр, — прокричал в трубку Крамер.
— Может, вы все же сможете посмотреть на мое письмо по электронной почте? — с надеждой спросил я.
— Шифры не так просты. Я принципиально первоначально работаю с материальным носителем. Мне важно прикоснуться к нему. Не могу объяснить, но с загадками всегда так. Если не сможете, то через месяцев пять я, возможно, буду проездом
