Взгляд извне - Геннадий Тищенко

— Присаживайтесь… — Юна кивнула в сторону двуспального дивана. — Я только найду тут кое-что… Вы можете продолжать свои вопросы… — Юна подошла к небольшой нише в стене и начала перебирать лежавшие в ней вещи.

— Достаточно ли это серьезно: доверять юнцам наводить мосты между двумя столь различными цивилизациями?.. — Я спросил, в основном, для того, чтобы прервать затянувшееся молчание.

— А, по-моему, посылка сюда молодых добровольцев — очень мудрый шаг… — Юна наконец-то нашла то, что искала и, бросив какую-то вещицу в свою сумку, села на диван, неподалеку от меня. — Ведь молодые еще не успели закостенеть в своих воззрениях. Им легче понять аруанцев и принять то, что не слишком противоречит земным устоям…

— Не противоречит земным устоям… — задумчиво повторил я. — В этом все дело: где граница между тем, что в нас можно изменить и чего менять нельзя, ни при каких обстоятельствах?.. Кто кого ассимилирует: земляне аруанцев, или наоборот?

— А, может быть, победит конвергенция? Кроме того, источником любого развития является борьба…

— Честно говоря, с возрастом борьба надоедает и хочется стабильности.

— Но именно борьба поколений и предотвращает крайности! Старшее поколение желает сохранения уже найденного, а молодежь жаждет перемен… Все, до чего дошли предшествующие поколения кажется им пресным и устаревшим… Но ведь, отчасти — так оно и есть!..

— К счастью, лишь отчасти… — задумчиво проговорил я.

Я смотрел на Юну, и мысли мои вдруг потекли в совершенно ином русле. Я делал вид, что внимательно слушаю молодую женщину, а сам неожиданно задумался о взаимоотношении полов. Ведь мужчины и женщины относятся к одному биологическому виду, но насколько, черт подери, они различны!.. Значит, Матушка-Природа не даром это придумала?! Значит эти различия, в том числе и психологические, и вся эта мучительная борьба необходимы?..

— Андрей!.. — окликнула Юна. — Вы меня слушаете?!

— Да, простите…

— Куда вы улетали?

— Задумался о взаимоотношениях мужчин и женщин, — без иронии проговорил я. — В свете, так сказать, диалектического тезиса о борьбе и единстве противоположностей…

— Ну, и до чего додумались?.. — Юна, похоже, вспомнила кое-какие проверенные веками приёмы из безграничного арсенала женщин всех времен и народов: голова ее слегка запрокинулась, губы приоткрылись, и смотрела она на меня томным взглядом из-под прикрытых век, сквозь длинные и густые ресницы.

— Увы, я додумался лишь до скучных патриархальных истин… — Словно не замечая призыва в позе и взгляде сидящей рядом со мной женщины, я развел руками и покорно склонил голову. — И консерватизм мой, скорее всего, возрастной…

— Ну, зачем же так… Мужчина вы еще — что надо… Хотя и показались мне настроенным как-то архаично, почти по домостроевски…

— Вы считаете, что в истинах, проверенных веками, нет смысла?

— Во всяком случае, не так уж и много. Новому времени — новые песни. Тем более что, в принципе, патриархальная мораль лжива…

— Да ну?

— Неужели вы за домашнее закрепощение женщины, как хранительницы очага, хранящей верность своему единственному мужчине… Ведь именно таков ваш идеал?

— И что же в этом плохого?

— А то, что при этом подразумевается, что женщинам спать со многими мужчинами грешно, а мужчинам согрешить на стороне вовсе и не зазорно. И не надо сводить все к якобы более активному мужскому началу. Знаем мы эти песенки…

— Но разве не в интересах биологического вида, чтобы самец оплодотворил как можно больше самок? — Я попытался свести разговор к шутке.

— А разве не в интересах вида, чтобы самка отдалась как можно большему количеству самцов? — Юна поддержала мой шутливый тон, но чувствовалось, что к теме она относится серьезно.

— В интересах вида, самка должна отдаваться самцу, наиболее приспособленному к окружающей среде, — заметил я. — Раньше это был наиболее сильный самец… Хочется надеяться, что теперь предпочтение отдается — наиболее умному… Хотя в некоторые исторические периоды приспособиться к окружающей среде больше помогали хитрость и подлость… Но такие периоды, к счастью, обычно кратковременны…

— Сила в мужиках и сейчас ценится, — не без ехидства сообщила Юна. — Вы, занимаетесь самообманом, когда думаете, что самки стали равнодушнее к силе и внешнему виду самца. Нам, конечно, на какое-то время можно «повесить лапшу на уши», ведь мы действительно «любим ушами» и таем от лживых комплиментов…

— Не надо так обобщать про мужиков…

— Но почему вы осуждаете женщину, которая, встретив сильного и красивого мужчину, пожелает отдаться ему? Ведь вам, мужикам, как бы не возбраняется волочиться за каждой приглянувшейся красоткой?!

— Приходиться констатировать, что в нашем биологическом виде всегда не хватало совершенных особей обоего пола. Отсюда — трагедии неразделенной любви и тому подобное. Но если бы все были одинаково совершенны, то не было бы борьбы, а, следовательно — и развития…

— А по вашим критериям я отношусь к числу совершенных особей? — Юна встала с дивана и начала неторопливо раздеваться.

Я, признаться, несколько опешил от такого поворота событий. Юна конечно была дамой красивой, да что уж там — попросту роскошной, и если бы я дал себе волю, то несомненно доставил бы и себе и ей немало удовольствия. Но нечто необъяснимое в моей душе не позволяло мне делать что-то для себя не совсем естественное. Возможно, я проинтуичил фальшь в ее поведении?.. Впрочем, налет этой фальши был едва ощутим, и я чувствовал, что действительно нравлюсь Юне, что она всем этим словоблудием, пыталась расшевелить и раздразнить меня… А может быть и себя. Но что я мог с собой поделать?.. Я издали восторгаюсь женской красотой, но, признаться, побаиваюсь женщин. Все мои романтические увлечения приносили мне больше боли, чем счастья. Возможно, я — пережиток прошлого, верящий в одну единственную, на всю жизнь, любовь, но мне кажется, что только такой настоящая любовь и может быть. В последнее время своим кажущимся безразличием к женщинам, я пытаюсь обезопасить себя от очередного разочарования и, таким образом, сберечь душевное равновесие и независимость…

— Может быть, вы импотент, или у вас не все в порядке с психикой? — участливо спросила Юна. И я прекрасно понимал, что скрывается за этой «участливостью».

— Может быть… — Я встал и подошел к окну, повернувшись спиной к женщине. — Юна, не обижайтесь… И попробуйте понять… Вы очень красивая и я просто не достоин вас… Возможно, я старомоден, консервативен, но я не могу просто так вот…