Тайна опаловой шкатулки - Хильберто Ортис

Дамиан взглянул на остальных ребят, игравших во что-то в сторонке, и сказал шепотом:

— Это вовсе не школьное упражнение. Я этого Лучника, можно сказать, давно уже знаю.

— Очень добрый господин, правда?

— Этот добряк... Он гнался за одной женщиной и посылал ей страшные проклятия.

— А при чем тут это изобретение?

— А при том. Я все понял. Он хотел украсть эту штуку, но не вышло. Вот он и придумал заставить вас ее сделать.

Комарик нахмурился, а Тигр недоверчиво покачал головой:

— Небесный Лучник — один из лучших изобретателей на Турецкой горе. Зачем же ему заказывать нам сложный прибор? Да брось ты, это просто упражнение для четвертого класса.

Дамиан кусал губы. Как им объяснить? Показать шкатулку он не решался. Тут к ним подошли Перикл и Смугляш.

— Мы составили план бегства, — сказал Перикл и протянул Дамиану листок вот с таким рисунком:

— Окно А находится на высоте шестнадцати метров надо рвом с крокодилами Б, — начал объяснять Перикл. — Человек В спускается по простыням Г прямо на заранее опущенную кровать Д и на ней, как на плоту, переплывает ров Б в направлении, указанном пунктиром, на другую сторону Ж.

— На случай нападения крокодила Е, — подхватил Смугляш, — человек В возьмет с собой миску с хлебцами З, чтобы отвлечь Е. Грести веслом И моего изобретения — из левой ножки кровати Д.

— После этого, — сказал Перикл, — мы втащим простыни Г обратно в окно А.

Изучив как следует план бегства, ребята решили, что он вполне осуществим, если только человек В, то есть Дамиан, не сдрейфит, когда появятся Е — 1, Е — 2, Е — 3 и так далее, то есть крокодилы.

— Ты не бойся, — утешала его Колибри, — они ужасно любят, просто обожают хлебцы «гав-гав».

— С ума по ним сходят, — подтвердил Комарик. — Возьмешь с собой побольше и кидай им, а пока они будут жрать, переберешься на ту сторону.

— Жаль, что мы сами так не можем. Мы просто пропитались запахом «гав-гав». Столько времени только их и едим! Для крокодилов мы вроде больших хлебцев. Лжебарон нарочно так сделал!

Дамиану было немного не по себе. Все эти А, Б, В, Г совершенно перемешались у него в голове. К тому же утверждение ребят, что прожорливым Е могут нравиться питательные 3, было слабым утешением. Крокодилы, которые предпочитают хлеб мясу? В, то есть он, Дамиан, вовсе не горел желанием это проверить. И потом, абсолютно неясно, как можно протащить кровать Д через окошко А.

— Как? — улыбнулся Комарик. — Очень просто. — И он принялся складывать свою койку, пока она не превратилась в компактный куб. — Как спустишься, нажмешь вот здесь — и пожалуйста!

Куб подпрыгнул, как зонтик, и снова смонтировался в кровать. — Это мое собственное изобретение, — похвастался Комарик. Дамиану ничего не оставалось, как согласиться.

— Теперь дождемся ужина, и, как стемнеет, действуй...

На Турецкую гору спускались фиолетовые сумерки. Солнце, падая за горизонт, брызгало розовой краской на густые облака, от которых ночь обещала быть еще темнее.

Педро ускоряет шаг, чтобы не отстать от Руя, а тому хоть бы что... Еще бы, на нем семимильные башмаки!

— Погоди! — кричит обессилевший Педро. — Отдохнем! Руй только качает головой:

— Скоро стемнеет. Нужно торопиться.

Но Педро уже все равно. Он садится на камень.

— В конце концов, это ты виноват, что мы не находим выход, — ворчит он. — И между прочим, на мне самые обыкновенные ботинки, учти.

Руй молчит. Он сыт по горло спорами. Они уже поругались раз двадцать, и у Руя язык устал сильнее, чем у Педро ноги. Полтора часа блуждали, разыскивая выход из лабиринта, и спорили, по чьей вине заблудились. К тому же, как на грех, Педро без конца задавал вопросы:

— Что-то я не пойму, как у вас люди имена получают? Вы их что, тоже изобретаете? Ты — Мечтатель, Мос — Скиталец, Фламман — Одинокий... Чудно!

— Чего тут не понимать? Одинокий, потому что его единственный близкий человек бросил. Каков человек, таково и имя. Мос всегда любил бродить в одиночку...

— Ну ладно, а дон Алифанфарон де Карамель и кабальеро Лисандро Достохвалес? Не слишком ли пышно?

— По-моему, в самый раз. Они еще в подготовительном классе играли в рыцарский орден, вот и придумали... И между прочим, они всегда ведут себя как настоящие рыцари.

— Ладно, а вот скажи, пожалуйста... И так без конца.

Тьма между тем сгущалась.

— Ну хорошо, давай пока здесь остановимся, — смилостивился Руй, присаживаясь на камень рядом с Педро. — Завтра утром найдем выход.

Не очень приятно провести ночь в холодной галерее лабиринта. Но что поделаешь?

— Я бы хотел изобрести что-то вроде компаса для ориентирования в лабиринтах, — задумчиво произнес Руй. Глаза его заблестели. — Да, пожалуй, я смог бы. Лабиринтомер! Он будет измерять пройденный путь и отмечать его шаг за шагом с помощью часового механизма. Зайдешь в лабиринт, побродишь там, побродишь, захочешь вернуться — пожалуйста! Прибор прикрепляется к кроссовке, пружина начинает раскручиваться, и ты идешь обратно по своим собственным следам.

— У нас в деревне, — сказал Педро, — есть сад, там построили лабиринт из изгороди. Приезжие путаются в нем, сами выбраться ни за что не могут, а наши ребята придумали несколько способов и запросто находят выход. Завтра мы попробуем один из этих способов. Метод левой руки.

— А ты никогда ничего не изобретал? — поинтересовался Руй.

— Нет пока, — неохотно произнес Педро. Дались им эти изобретения! Надоело.

И тут он вспомнил о своем перочинном ножике.

— Ах да, недавно у меня возникла одна идея, правда, я не знал тогда, нужное ли это изобретение. А теперь знаю.

— Ну?

— Что-то вроде компаса, по которому можно найти Аккумулятор Тысячи Молний.

Руй отвернулся:

— Я думал, ты серьезно.

— Я серьезно. — Педро достал ножик и начал поворачивать его туда-сюда.

— Что ты делаешь?

— Смотри! — вскрикнул Педро. Нож начал слабо светиться.

Руй сразу сообразил, в чем дело. Ну ясно, это тот самый нож, который Педро с другом два раза совали в Аккумулятор. Нож каким-то образом получил статический заряд. Может, и вправду он приведет их, куда нужно?

— Что же ты раньше молчал?

— А что говорить-то? Светится слабо, днем все равно не видно.

— Верно. Ну что ж, вперед! — И Руй поднялся с камня.

Педро, гордясь своим открытием, живо вскочил, и они пошли туда, куда вело их все ярче светившееся лезвие перочинного ножа.

«Ну, Дамиан, — думал Педро, — скоро мы снова будем вместе».

Тут он вспомнил, что сказали ему ребята: Дамиан мог попасть в замок Дракити Укарики.

— Слушай, Руй, помнишь, вы говорили про какого-то Дракити? У вас тут что, рабство есть?

— Какое рабство? У нас в городе не то что рабов, даже слуг держать не положено. Мы свободные люди! Хочешь иметь помощника — сделай себе робота или другой автомат. Но Дракити — изобретатель никудышный, да и лентяй известный. У него одного есть живой слуга, Барнабас-Невежа. И рабы. Об этом, правда, никто толком не знает. Слухи одни. Никто в замке не бывал. Разве что Аларико... Чинил вроде у него чего-то.

— И никто этого Дракити не видел?

— Нет, почему же. Иногда он появляется в городе, на Ярмарке Изобретений или на Неделе Талантов, но ни разу не получил ни одной премии, ни одного приза на конкурсах. Правда, однажды его птицу Дра-Дра наградили плюшевым мишкой за правильный ответ на конкурсе Пяти Букв (В Городе Солнечных Садов очень любят этот конкурс. Задача конкурса состоит в том, чтобы угадать слово, составленное как попало из взятых наудачу букв, наибольшее число которых — пять. Чтобы угадать задуманное слово, делаются сложнейшие математические вычисления. А попытка всего одна. Дракити на том конкурсе уступил возможность отгадки своей вороне. И она попала в точку, тем более что разгадка была в слове «ДРАКА».).

— А-а, та птица!

— Тихо! — прошептал Руй.

Они находились у выхода из лабиринта. «Где-то недалеко от города», — подумал Руй.

Впереди тускло горел какой-то огонек и виднелась каменная стена.

— Это замок? — спросил Педро. Нож в его руке сиял, как звезда.

— Может быть... Так темно, ничего не разберешь. По-моему, это какой-то забор...

— Или крепостная стена... Давай перелезем?

Руй кивнул и полез первый. Он вскарабкался на самый верх и огляделся. Двор показался ему огромным и удивительно знакомым. «Да нет, просто в темноте все дворы похожи», — подумал Руй и в тот же миг почувствовал, что поверхность, на которой он стоял, пришла в движение. Его ноги потеряли опору, он успел только сдавленно крикнуть: «Помогите!» — и тут, вместо того чтобы рухнуть вниз, взлетел в воздух и окончил свой полет в рыболовной сети. Сеть зашевелилась, протащила его через весь двор и втянула в огромный ящик. Ящик с треском захлопнулся, и призывы о помощи стихли.

Педро, взобравшись следом за Руем на вершину ограды и сообразив, в какую западню попал его товарищ, спрыгнул и бросился бежать вдоль забора. Отбежав подальше, он остановился, вглядываясь в темноту и ругая на чем свет стоит всякие ловушки вместе с их изобретателями. Тут он заметил калитку из довольно редких металлических прутьев, сквозь которую было видно освещенное окно.